Шрифт:
ЭПИГРАФ.
«Будьте, как Боги»,– говорит Библия, но, увы, мне никогда не достичь высот Всевышнего в этом теле, но как я хочу, как хочу…один Творец знает. И пусть он простит меня за то, что дерзновенно придумываю свои миры, но видит Бог – эти новые царства повторят его творенья на Земле. Создатель ещё не показал нам жизнь на других планетах, но я набралась смелости придумать их сама.
Когда после разговора с Творцом, на столе возникли-материализовались документы для Зебула, в графе «фамилия» значилось:
Погожий сентябрьский вечер. Спейс и Зебул собирают вещи в дорогу, складывая их в огромный рюкзак. Зебул готовится к очередной командировке.
–Дорогая, зачем мне в жаркой Африке тёплый свитер?
–Но ночи там холодные…– возражала жена.
Зебул погладил её руку, мечтательно вспоминая:
–Ещё недавно, будучи демоном, я искушал тебя богатством, разбивал любовь к лжецу, что ты болезненно перенесла…и не заметил сам как влюбился…
–И перешёл черту полномочий.
–Да вот: потерял из-за тебя работу,– куражился бывший князь демонов.
–Нелюбимую работу, заметь.
–Через два дня уезжаю на раскопки…как я буду без тебя? Тем более, что теперь я не могу подслушивать и подглядывать за тобой.
–А-а-а…так ты не уверен во мне?– понимая шутку мужа, дурачилась девушка.
–Не хочу, чтоб у меня выросли рожки, как на картинках рисуют чёртикам.
–А что так? Тебе пойдут. Давай езжай, езжай. А я сейчас Дункану Смиту позвоню, он жаловался Илзе, что до сих пор видит меня в эротических снах.
–Вот гад,– совершенно искренне вырвалось у Зебула.
Порывисто обняв мужа, Спейс вожделенно зашептала:
–Любовь к тебе поглотила меня целиком. Мне необходимо быть подле тебя: жить твоими интересами, говорить с тобой, смотреть на тебя, прислуживать тебе, просто дышать одним воздухом с тобой. Я могу отказаться от еды и сна совершенно свободно, как от чего-то ненужного, необязательного, когда ты рядом. Весь мой мир сосредоточился на тебе: все мои знания, увлечения книгами и Интернетом ушли на задний план, ты заслонил всё и стал центром интереса. И почему мне никогда не скучно с тобой? И почему я люблю тебя больше, чем себя?
Ответом был страстный поцелуй мужа. И секс до утра.
Утром Зебул задремал, Спейс решила по быстрому сбегать в магазин, купить чего-нибудь к завтраку. На часах 8 часов 08 минут утра. Она надела синий сарафан, взяла синий пакет и поспешила на улицу.
Когда она вышла из дверей гастронома с покупками, то увидела Арнеллу, которая в домашнем халате с бешено выпученными
Итальянка бежала между машин и вопила:
–Спейс! Не ходи туда!
Душа замерла. Подкосились ноги, Спейс выронила пакеты с едой, потом стремглав побежала через дорогу, не обращая внимания на Арнеллу. Но итальянка схватила её за талию, силой удерживая. Машины остановились, боясь сбить девушек. Образовалась автомобильная пробка.
Арнелла быстро говорила:
–Зебул ждал тебя у обочины, когда аптечный грузовик потерял управление и…и…заехал на тротуар.
–Не-е-ет!!!
–Зебула нет больше. Ты не должна видеть то, что от него осталось.
–Нет, нет, нет,– повторяла Спейс, её затрясли истерические рыдания.
Из машин выскакивали люди. Кто-то из мужчин поднял бьющуюся в истерике и катающуюся по земле Спейс, отнёс в машину. Арнелла была рядом, гладила подругу по плечу.
–Тебе поставят успокоительные уколы в больнице.
Спейс стихла сама, только слёзы лились непереставая, да всхлипы вырывались сами собой из груди.
В больнице сделали укол, дали таблеток с собой и отпустили восвояси.
Арнелла довезла Спейс до дома.
–Давай, я останусь с тобой,– предложила Мурсиони.
–Не надо. Рейнальдо сбежит, обрадуется, что никто за ним не приглядывает…
Арнелла угрюмо вздохнула и кивнула согласно.
Спейс дрожащей рукой открыла ключом квартиру. Пустые комнаты. Сзади в коридоре всхлипнула Арнелла, зажав рукой рот, убежала к себе. Спейс закрыла дверь, затем зашлась в рыданиях. Села на паркет в зале и рыдала, рыдала, до хрипоты, пока не впала в бессознательную прострацию. Лежала, уставясь в одну точку, до следующего утра.
Первые лучи проснувшегося солнца словно разбудили девушку. Она зашевелилась и нехотя поднялась, побрела в ванну умываться: душевное страдание как будто высосало силу, живость и желания из организма.
Зазвонил телефон. Спейс взяла трубку.
Илза плакала, принося соболезнования, говорила, что гостит у родителей на Аляске, и прилететь не успеет, погода у них нелётная.
–Спейс, милая, тебе очень плохо, да? Крепись, пожалуйста,– галдела подруга.
–Да, да,– тупо отвечала Спейс.
Её взгляд упал на фото в рамке. Она и Зебул на снимке счастливо смеялись, обнявшись. Девушка положила трубку, взяла фото, поднесла к губам.
Затем зашептала Зебулу на снимке:
–Когда-нибудь потухнет Солнце, растают планеты, весь мир рассыплется в прах, но в памяти у Бога вечно будут жить воспоминания о каждом человеке, а значит и о моей любви к тебе.
Пришла Арнелла.
Видя покрасневшие, заплаканные и опухшие глаза подруги, она робко узнавала:
–Ты будешь вызывать родственников Зебула?
–У него, как и у меня никого нет.
Раздался звонок в дверь.
–Это, наверно, Рейнальдо,– предположила соседка и пошла открывать.
Вернулась с красавцем-негром до крайности удивлённая.
–Я – брат Зебула,– представился незнакомец,– Моё имя – Мэрион Люци.
–Но мой муж никогда не говорил о брате,– изумленно пролепетала Спейс.