Опасный босс моей подруги
Шрифт:
– Давай так, - произносит он таким голосом, что у меня мурашки выступают на коже, и это смущает, потому что, наверное, заметно, - Ты попробуешь быть со мной максимально откровенной. Насколько это возможно, И пусть тебе при этом будет комфортно.
Внимательно смотрит на меня, Опять этот взгляд..,
– Хорошо, - тихо говорю я.
– Я попробую..,
Он одобрительно кивает,
– Ты сейчас только в трусиках, чулках и платье, - говорит он.
– Повтори мне это,
–
– осторожно спрашиваю я,
– Ощути, что это так, и повтори мне это, Просто повтори.
Сглатываю, Чуть облизываю губы. Почему он так волнующе действует на меня?
– Я...
– снова облизываю губы.
– Смелее, - тихо подбадривает он,
У него такие губы шикарные.... Какие-то невероятно красивые... Блин, я веду себя легкомысленно... Я ведь его почти не знаю,,.
– Я... сейчас... только в трусиках...
– между ног разливается приятное тепло, - чулках...
– мурашки, блин...
– и платье,,,
– И больше на тебе ничего нет.
– Да.
– Повтори.
– И больше...
– сглатываю, - на мне ничего нет.
– Хорошо, - говорит он, и будто в знак одобрения чуть поглаживает пальцами мои.
А у меня от этих прикосновений соски напрягаются. Какой ужас... это же видно, наверное... И руки убрать боюсь... Мало ли, что он подумает... Что я там из себя недотрогу корчу или что цену себе набиваю... Блин...
– Теперь представь, - свои низким, бархатным голосом проникновенно произносит Платон, - что ты сняла это платье, Медленно танцуя под эту музыку, которая сейчас тут играет, сняла его передо мной.
– Здесь?
– распахнув глаза, в ужасе шепчу я.
Он улыбается. Улыбка завораживает. Я, наверное, зависаю... И взгляд этот... В нём столько всего...
– Мы же просто разговариваем, - мягко произносит он.
– Да. Здесь. Вообрази это.
У меня коленки дрожат почему-то...
– Здесь же люди...
– А ты вообрази, что их нет.
Качаю головой.
– Я так не могу.
– Тогда представь, что мы у тебя дома. Я сижу в кресле. Ты стоишь рядом. Танцуешь передо мной в этом платье. Я смотрю на тебя и думаю о том, какая ты красивая. Какая сексуальная...
– Платон, что ты делаешь?
– тихо спрашиваю я.
– Говорю с тобой, - он улыбается, - Снимешь его для меня?
Кусаю губу. Сглатываю. Смотрю в сторону. Сердце колотится. Ну, почему он так на меня действует? Наверное, вина мне уже хватит.,.
– Посмотри на меня.
Заставляю себя посмотреть в его глаза, Они кажутся сейчас такими тёмными,.. И я отражаюсь в них...
– Снимешь?
– Да...
Он легонько гладит большими пальцами мои. Мурашки уже и на шее танцуют... И между лопаток...
– В чём ты осталась?
–
– Хорошо... Мне нравится. Ты очень красивая. И мне нравится, как ты двигаешься, это очень сексуально... Смотрю на твою обнажённую грудь.
Смотрит он мне в глаза. А у меня соски торчат. Прям сжались... И внизу так сладко потягивает... Сумасшествие какое-то...
– Опиши мне её, - чуть хрипло произносит он.
– Грудь?
– еле слышно переспрашиваю я.
– Да.
– Она маленькая...
– Это очень здорово...
– Правда?
– Конечно.
Сердце колотится.
– Разве парням нравится не большая грудь?
– Разным - разная. Мне нравится небольшая.
Уже сглотнуть даже не могу. В горле будто пересохло. И дыхание то и дело замирает... О Господи... Новая волна мурашек...
Платон замечает это. Отпускает мою левую руку, проводит по голой коже запястья тыльной стороной пальцев... Нежно так... Легонько... Только гладкостью ногтей... По крохотным волоскам,.. Приятно очень... А мурашек только больше...
Чувствую себя ланью какой-то... Во власти хищника...
– Опиши мне её. Подробнее. Форму, цвет кожи, цвет ареолов, соски.
– Платон, я стесняюсь...
– А ты не стесняйся, - улыбается он.
– Мы же просто разговариваем.
– Она маленькая. Немножко торчит вперёд. На капельки похожа. Кожа... я вообще немножко смуглая. И кожа такая же, как вот на руках...
– У тебя мурашки, - нежно улыбается он.
– Да...
– соглашаюсь я.
– Мурашки...
– У меня тоже.
– Правда?
– я тихо изумляюсь.
– Конечно, - снова улыбается он.
– Ты ведь очень возбуждаешь меня. Особенно сейчас. Ты бы видела, что там под столом.
Сердце так бьётся.... Обалдеть можно...
– А...
– облизываю пересохшие губы, - что там... под столом?
Он подносит палец к губам. Смеётся одними глазами. Но теперь без насмешки...
– Продолжи.
Коленки дрожат. Свожу ноги вместе. Переплетаю их. Всё равно дрожат...
– Ареолы тёмные... Соски... соски немного длинные... и... торчат...
– Я вижу, - улыбается он.
Совсем смущаюсь, закусываю губу и опускаю взгляд. О Господи... Я промокла...
К счастью, в этот момент наш разговор прерывается приятной трелью телефонного звонка. Платон нехотя выпускает мои руки и лезет за телефоном во внутренний карман пиджака.
– Прости, - доставая его, говорит он.
– Друг звонит, не могу не ответить. Он без предупреждения звонит только по важным делам, в ином случае пишет в "Телеге". Это ненадолго, Карин.
– Не переживай. Всё хорошо.