Опасный преступник
Шрифт:
Эдвард заорал, а Уинстон бросил спичку и отбежал к лестнице. Загорелись газеты, загорелась сатанинская книга, задымились деревяшки.
Эдвард закашлялся. Уинстон подумал, что он задохнется в дыму раньше, чем сгорит. Тоже приемлемо. Главное, самому не задохнуться. Взял Бонни на руки и потащил к выходу. По пути вспомнил, что при пожаре надо дышать с пола, чтобы не задохнуться. Значит, сгорит. Туда ему и дорога.
13. Глава. Пусть стреляют в спину
Таксист развернулся и встал примерно в километре от виллы. Но не на дороге, а за деревьями, чтобы не привлекать внимание проезжающих и видеть дорогу в сторону виллы. Когда в виду показался мужской силуэт с грузом на плечах, он завел машину.
Уинстон аккуратно разместил Бонни на заднем сидении и сел рядом, положив ее голову себе на колени.
– Что с ней? – озабоченно спросил таксист.
– Не знаю. Или сотрясение или отравление, или и то, и другое, - нервно ответил Уинстон. Его руки дрожали.
– А тот парень что говорит?
– Сукин сын бухой валяется, - соврал Уинстон. Или не соврал. Они там все перегаром дышали.
– От Вашей дамы вроде не пахнет. Дело серьезное.
– Знаешь настоящего врача, только чтобы совсем не официально? Ни на шаг никому никуда.
– Не вопрос. Двадцатку сверху и едем в наш медпункт.
– В какой?
– В наш, таксопарка. У нас вместо фельдшера отставной военный врач прикормлен. Медсестры дежурные, две палаты, инструменты всякие и таблеток полный шкаф. Если что серьезное, у него в Чаринг-Кросс друзья, а машины в таксопарке всегда под рукой. Любой каприз за ваши деньги.
– Так можно?
– Только доктору платите отдельно, сколько скажет.
– Хорошо.
– Стоп. А что она так странно дышит?
Уинстон прислушался. Бонни дышала хрипло и неровно.
– Сильное сотрясение. Надо гнать. Штрафы с Вас, если что.
– Погнали.
Таксист рванул с места как за длинным долларом. Впрочем, за этот рейс он уже получил сотню, и это не окончательная сумма.
– Я бы его убил к чертям, - сказал таксист, резко входя в поворот.
– Я тоже, - ответил Уинстон.
– Вы сказали, бухой валяется.
– Со сломанными ногами и еще кое-с-чем.
– Я так и подумал. У трусов такие деньги редки бывают. И такие девушки. Она ведь Вам не дочь? Нисколько не похожа.
– Крути баранку и меньше спрашивай, - грубо ответил Уинстон. Он уже пожалел, что проболтался. Вдруг таксист его заложит.
– Да мне вообще не вперлось Вас закладывать, - таксист как мысли прочитал, - Замочили козла и правильно сделали. Думаете, я первый раз такое вижу? У нас тут как на войне. Фараоны не спросят, им насрать.
Таксист гнал так, что Уинстон с трудом удерживал Бонни на сидении. Ближе к Лондону дорожный полисмен взмахом жезла приказал ему остановиться. Но таксист сбавил скорость, помигал фарами и погнал дальше.
– Ноль пять тридцать пять, - сказал таксист в рацию, - Срочный рейс. Заплатите за меня, кто будет проезжать охотника у поворота на Колбрук на въезде.
– Что это было? – спросил пассажир.
– Когда мы торопимся, то есть, везем важных людей по делам или не очень важных, но в больницу, сигналим фарами три раза, чтобы не задерживали. Пассажир платит водителю десятку за такой случай, а постовому штраф отдаст следующая машина, которая будет проезжать мимо. Это, конечно, если у них нет команды хватать и проверять вообще всех. Но тогда бы жест был другой, и я бы остановился.
После недолгого осмотра врач торопливо вышел из приемной. Уинстон встал ему навстречу, но доктор отмахнулся и почти пробежал мимо него к таксисту, который курил на крыльце. Кратко поговорил с ним и посмотрел на Уинстона, когда тот все-таки вышел, не дождавшись.
– Девушку изнасиловали и ударили по голове. И одевалась она не сама - сказал врач и прикурил у таксиста.
– Да, - ответил Уинстон.
– Я проверил Вашу причастность. Таксист вез Вас за ней, потом обратно. Повреждения не настолько свежие, чтобы их успели нанести Вы.
– Что с ней?
– Внутричерепное кровоизлияние. От сильного удара в висок мягким тяжелым предметом.
– Она в порядке?
– Нет. Живые так не дышат. Ее, наверное, хотели оглушить, но ударили слишком сильно. При такой локализации в течение часа с момента удара есть заметные шансы. Через два – один из десяти. Через три – один из ста, а через четыре медицина бессильна. Сознание и память не восстановить, вот-вот остановится сердце.
– Но Вы могли что-то сделать?
– Я? Нужен был рентген, а потом трепанация черепа. И то без гарантии.
– Могли бы вколоть ей что-нибудь…
– Молодой человек, - седой врач выглядел заметно старше Уинстона, - Вы понимаете, что такое внутри-черепное крово-течение?
– Это когда под черепом где-то порвался сосуд? – Уинсон от горя все-таки не потерял способность соображать.
– Примерно так. Каким уколом или какой таблеткой по-вашему это можно остановить?
– Наложить… Извините, - чтобы наложить повязку, жгут, тампон, пришлось бы вскрывать череп, а он не коробка с крышкой, и надо знать, в каком конкретно месте сверлить и пилить, - И что мне делать?
– Вы ведь не бросите ее здесь?
– Нет, конечно.
– Нужно ее отвезти домой или туда, откуда привезли, и вызвать врача, чтобы он констатировал смерть. Скорее всего, обстоятельствами заинтересуется полиция, - врач строго посмотрел на Уинстона.
– Я забрал ее у них. Но слишком поздно, - вздохнул Уинстон.
– Раз у Вас есть деньги на такси, то должны найтись и на справедливость.
Уинстон кивнул.
– Бедным справедливость не по карману, а богатые могут отомстить и за свою девушку, и за чужую. Насильники никогда не ограничиваются одной жертвой. Знаю парней…