Операция "Бешеные лошади"
Шрифт:
— Нам то что. В конце концов мы можем просто исчезнуть из города, если уж совсем прижмёт. И никто в лесу нас при всём желании не найдёт. Нас здесь ничего не держит. А вот у вас так не получится, вы в городе уже изрядно корнями проросли. Так что не удивляйся.
— Да и ещё, — неожиданно зло ухмыльнулся он. — Хочется, за подобное "добро" как-то поквитаться с городскими властями. И надеюсь, мы сделаем это с вашей помощью.
— Если я тебя правильно понял, то у вас есть план как выпутаться из той петли, куда вас загнали городские власти. Что ж, это неплохо.
— Нам же подобное пока недоступно. Поэтому мы тут долго думали и пришли к мысли, что если у вас что-нибудь получится, то и у нас появится надежда когда-нибудь получить возле этого города собственные земли. Как ни крути, а места здесь хорошие. Главное — спокойные.
— Но не сейчас и ни в этой ближней зоне. В гробу мы её видели. Сегодня одно, завтра другое? Нет! Это без нас. Вы же, если хотите бодаться с местными властями — Бог в помощь. Чем сможем — поможем. Особенно если за работу вы заплатите, хоть самую малость. Всё таки жить на что-то надо. Сами же — ни-ни.
— "Вот и весь сказ, — весь вечер после того возвращался к одной и той же мысли Сидор. — А это значит, что на мне теперь три сотни десятин пашни.
— Дерьмо!"
Глава 5 Пустоозеро
В самом радужном настроении сладко позёвывающий Сидор лениво вышел размяться во двор. Вчера он лёг рано и смог наконец-то, в кои-то веки нормально выспаться. Поэтому — хоть и сегодня он поднялся ни свет ни заря, но зато сам, без наглых, навязчивых гостей, безцеремонно подымающих его когда им надо, а не когда он выспался. И теперь он мог спокойно и неторопясь сделать полный комплекс воинской разминки, за небрежение к которой Корней уже не раз его серьёзно пинал.
— "Не плохое начало для песенки", — мрачно подумал он.
— "Вышел Сидор за порог, за порог, за порог
— Вышел Сидор за порог — за порогом…
— М-да…"
— Чего сидим? — флегматично поинтересовался он у молча глядящих на него мужиков. — Кого ждём?
Нечаянная встреча была ему неприятна. Да ещё сейчас, прямо с раннего утра, когда первые лучи только, только проявившегося солнышка едва косались макушек зубцов плохо ещё видимой в предрассветном сумраке крепостной стены, обещая впереди прекрасный, тёплый день. Когда только что было такое прекрасное, чудное настроение и огромное желание поработать…
Настроения… уже не было. Желания… что-либо делать, тож.
И эти оба два ещё тут сидели…
— Чё надо? — сердито повторил он вопрос.
— Ты, Сидор, не серчай, — хриплый, грубый голос одного из двух братьев Трошиных, подпирающих сейчас собственными спинами поленницу дров напротив входной двери его землянки, нарушил предутреннюю тишину.
— Ты пока что ничего не сделал, — поморщился Сидор. — Пока серчать не с чего.
Видеть братьев Трошиных Богдана и Глеба ему не хотелось. Категорически!
Совсем недавно, ещё недели не прошло, как эти два брата кузнеца здорово ему подгадили, фактически провалив его роскошный проект по коллективному централизованному водопроводу во всём южном околотке.
Наплевав на предварительные договорённости, они выступили конкурентом ему в Совете по его же проекту. И это вместо того чтобы скооперироваться и вместе выступить против прикормленных Советом подрядчиков, которых Сидор тогда имел вполне реальные возможности если и не полностью отстранить от будущего жирного куска большого подряда, то уж точно значительно подвинуть.
Но ярое желание братьев быть первыми, вдруг непонятно с чего вскипевшее у них нежелание кооперироваться, отказ продать ему единственный на тот момент в городе строящийся ими паровой котёл для водокачки, с треском сорвало все его планы.
В результате Сидор с оглушительным скандалом и под улюлюканье конкурентов вылетел из руководителей собственного же проекта. Проект заинтересованные лица тут же радикально пересмотрели, Сидора облили грязью с ног до головы как неумеху и не разбирающегося в существе дела, и теперь… все блага центрального водопровода очень скоро придут совсем в другой район города. А весь южный околоток города, где он проживал, в результате этих интриг остался как и прежде без воды, и виноватым в этом все соседи, не разбираясь, естественно выставили его.
В тако-ом дерьме Сидор ещё никогда не сидел.
Потом братья ещё пару раз заняли в Совете неправильную, по сугубому Сидорову мнению, позицию. Потом ещё что-то такое… было, что сейчас и не упомнишь…, но отчего в душе Сидора тогда остался неприятный осадок.
Но всё это уже было в далёком прошлом, а вот чувство возникшей тогда неприязни к мужикам, как оказывается никуда не делось.
И поэтому он сейчас с откровенной неприязнью смотрел на кузнецов, сердито щурясь в предутренних сумерках.
— Ну, так я повторяю, что надо?
— Купи котёл.
— Чего-о? — растерялся Сидор. — Что ты сказал?
— Купи котёл, — равнодушно повторил старший из братьев.
— Ах, котёл купить, — зловеще ухмыльнулся Сидор. — Что ж так? Никак Совет отказался покупать?
— Кондрат дорожку перебежал, — мрачно согласился младший из братьев. — Богдан вчера был в Совете. Голова теперь уже окончательно отказал. Сказал что у Кондрата на треть дешевле.
— Ого? — теперь уже по настоящему удивился Сидор.
Вообще-то он прекрасно знал, что цену на свой товар братья не задирали. А уж когда собирался покупать у них этот пресловутый котёл, так вообще, чуть ли не под микроскопом проверил представленную ему смету, и на удивление, не нашёл там ни малейших приписок. Случай, в его теперешнем представлении о нравах, творящихся в городской администрации, вообще неслыханный. Как оказывается, он не всё и не всех ещё знал.
— За сколько же вы собирались продать Совету котёл.
Названная сумма впечатлила. И не тем что была высока, а тем что значительно была ниже той, которую Сидор ещё недавно сам готов был им заплатить. Оказывается, он неправильно рассчитал сколько можно было снять с запрашиваемой кузнецами первоначальной цены.