Операция «Фараон», или Тайна египетской статуэтки
Шрифт:
Теперь, удобно прислонившись к плечу Халимы, Омар с удовольствием поспал бы еще, однако пассажиры уже напирали в сторону выхода.
— Ты ведь зайдешь как-нибудь? — крикнула Халима сквозь шум.
— Но я же не знаю, где ты живешь, Халима!
— В Шех абд эль-Курне, на другом берегу реки. Спроси Юсуфа. Моего отца все знают! — Затем девочка исчезла.
Омар пробился вперед, к купе первого класса. Когда в Луксоре останавливаются ночные поезда, кажется, что весь город на ногах. Одетые в черное, матери качают на руках детей, подростки предлагают свои услуги в качестве
Спереди, у вагонов первого класса, давка была меньше, отель же, в котором намеревался остановиться профессор, прислал собственных носильщиков, которые выгружали багаж. Саид приказал Омару идти с носильщиками, которые покажут, где его разместили. Сам же он с госпожой отправился в экипаже.
— Ну-ка, помоги! Или Эфенди слишком нежен для такой работы? — услышал Омар.
— Нет, нет. — И он стал грузить багаж профессора на двухколесную тележку, в которую был запряжен осел. Поверх всего он бросил свой сверток и, последовав примеру носильщиков, сел на тележку.
Улицы Луксора были погружены во тьму. Освещения не было, и погонщики ослов периодически издавали резкие крики, чтобы предупредить едущих навстречу. Так они благополучно достигли отеля «Зимний дворец».
Профессор с супругой поселились в левом крыле, и, выгрузив багаж и пожелав господам спокойной ночи, Омар направился через темный парк к деревянному строению, окруженному кустами олеандра, отведенному для служащих отеля и его гостей.
В маленькой комнатке, указанной Омару, насколько можно было рассмотреть в темноте, находилось шесть двухэтажных кроватей; вещи было положить некуда. Но Омар настолько устал, что просто упал на одну из кроватей и мгновенно уснул.
Наступило утро. Когда солнце встает над восточной цепью холмов, Луксор заливает свет. Затем деревья начинают отбрасывать длинные тени, а на противоположном берегу Нила скалы горят огнем. И самый великолепный вид открывается с террасы отеля «Зимний дворец». Там-то и собрались к завтраку благородные гости отеля; они читали газеты, принимали почту и обменивались новостями, господа в белых костюмах и дамы в дорожных костюмах пастельных тонов и широкополых шляпах.
Все вновь прибывшие, в настоящий момент ими были профессор Шелли с супругой, вызывали живейший интерес и предоставляли массу тем для обсуждения — в основном для бездельников, проводивших в Луксоре осень и зиму ввиду его благоприятного климата. Почти ежедневно кто-нибудь устраивал вечера, на которых обязан был показаться каждый уважающий себя человек. А раз в месяц Мустафа Ага, британский консул в Луксоре, устраивал праздник, пришедшийся в этот раз на вечер описываемого дня — так что волнений хватало.
Профессор Шелли вежливо поздоровался и под пристальными взглядами окружающих направился к столику, где уже сидел мужчина, разительно отличавшийся от прочих присутствовавших. На нем был вытянувшийся серый костюм с черной бабочкой. Его короткие темные волосы, как и борода, были неухожены, а лицо загорело под солнцем, как у местного
— Мистер Картер? — спросил Шелли.
— Говард Картер, — мужчина встал.
— Я профессор Шелли, а это моя жена Клэр.
После обмена любезностями и общих замечаний об утомительной поездке и погоде Шелли протянул Картеру письмо. Тот взглянул на графу «отправитель»: «Замок Хайклер» и сунул письмо в карман, не читая, будто зная его содержание заранее.
— Я буду говорить прямо, — начал Шелли, не обратив на это внимание, — я прибыл по поручению Фонда Исследования Египта.
Картер кивнул:
— И по какой же причине?
Шелли придвинулся ближе и продолжил тихим голосом:
— В Лондоне недовольны. Критика против вас звучит все громче, мистер Картер.
— Но вы же не думаете, что я…
— То, что думаю я, не имеет решающего значения, мистер Картер, — прервал профессор. — Я просто послан Фондом, чтобы прояснить ситуацию. Вы должны проявить понимание по отношению к людям, вложившим столько денег…
— Деньги! — Картер пренебрежительно засмеялся.
— Дело в том, что в обращение поступили карты, идентичные тем, что составили вы в Долине Царей.
— Я также составлял карты в Тель эль-Амарне.
— И эти карты также можно купить на черном рынке!
Картер застыл. Он посмотрел с недоверием и закрыл лицо руками.
— Этого я не знал, — произнес он.
— Теперь вы понимаете недоверие Фонда? Ну, не вешайте голову, против вас нет никаких доказательств. Просто ваши карты слишком хороши, Картер. Настолько, что служат руководством для расхитителей гробниц.
— Но это безумие! — воскликнул Говард Картер. — Если бы я составил неточные карты, меня бы уволили за некачественную работу. Теперь же мои карты слишком точны, и моя работа за это подвергается критике. Это безумие, слышите!
— О критике речь не идет, — прервал его профессор. — Быть может, мне удастся прояснить дело. Это было бы удачно для нас обоих.
— Что вы собираетесь делать?
— Я приехал не как археолог. Я — путешественник, проводящий отпуск в Луксоре, и буду проявлять активный интерес к фондам, быть может, даже приобрету что-нибудь. Такие новости разносятся быстро. Как только у меня появятся необходимые контакты, я дам понять, что заинтересован в покупке более крупных объектов.
Картер поднял взгляд: «Неплохо!»
— И поэтому, по возможности, мы должны появляться вместе как можно меньше, понимаете?
Картер кивнул и помешал свой кофе.
— Действительно абсурд. Раскопки в Долине Царей должны были прекратиться еще пару лет назад. Немцы утверждали, что все, что там можно было найти, уже найдено. Но потом пришли французы и раскопали напротив, в той долине, где Бельцони восемьдесят лет назад нашел гробницу Сети, гробницу Аменофиса с мумиями Аменофиса, Тутмоса, Сети, Мернепты и Сиптаха, и с тех пор там не пойми что происходит. Чуть не каждый день появляются слухи о невероятных открытиях, о сокровищах и богатствах. И это притягивает всякий сброд. Я никогда не хожу в Долину без оружия. Вы только оглядитесь.