Операция «Караван»
Шрифт:
А ведь оно действительно не нужно, я все сильнее это чувствовал. Точнее никто, кроме нас самих, не собирался чем-то ради этого поступаться. Вот если бы подарок сам бы упал человечеству в руки, в этом случае его бы приняли. Но чем-то платить… Нет уж, увольте.
Хотя… Хотя вранье это все. Я сидел по пояс в воде под черным безлунным небом Суматры и врал сам себе. Врал безбожно. Я всегда старался убедить и себя, и других, что Большая Охота нужна человечеству для освобождения от биотехнологической угрозы. Но на самом деле Большая Охота прежде всего нужна была мне самому.
И
— Жизнь совершенно бессмысленна, Хай. Можно на эту тему даже не умничать. Жизнь совершенно бессмысленна. В ней есть только тот смысл, который мы вносим в нее сами.
И он был прав. Никто ровным счетом не хочет жить бессмысленной жизнью. И каждый придумывает себе собственный смысл. Любовь, семью, материнство, долг перед родителями, деньги, славу, власть, служение богу, спокойствие, внутреннюю гармонию, безопасность… И все их смыслы ничем не хуже моего. Ну вот совершенно. Только почему я не мешаю им зарабатывать деньги, растить детей, любить, дарить друг другу подарки на именины, а они мне мешают? Почему мешают мне насытить мою жизнь моим собственным смыслом?
Ну, вперся мне такой смысл, типа, долг перед биологическим видом под названием «человек разумный». И не просто вперся. Я точно знал, что человечество может вернуть себе океан. Я мог бы это доказать. Если бы мне хоть немножечко помогли. Если бы мне не мешали хотя бы!
— Пойдем… — Алекс вывел меня из задумчивости.
В прорехах облаков забрезжили звезды. Как-то Коча назвал их Глазами Небесных Зверей. Мол, звери эти притаились во тьме окружающего Землю пространства и глазеют на нас с вожделением хищников. Ждут, когда можно кинуться и утащить очередную жертву в логово.
И каждая смерть, по его словам, это победа Небесных Зверей. При всей наивности такого первобытного подхода, мой друг и тут был прав. Нас от бездонного ледяного космоса отделяет лишь тонкая пленка земной атмосферы. По сравнению с размером Земли она не толще пленки мыльного пузыря. И тут кипит наша хрупкая жизнь. А там, дальше, за атмосферой, смерть и холод. Вотчина Небесных Зверей.
И они глазеют на нас по ночам, напоминают, что время коротко, что мы не вечны, что рано или поздно сам ты окажешься в когтях Небесного Зверя. И за это краткое время надо что-то успеть. Просто что-то. Насытить жизнь своим собственным смыслом. Но мне упорно не давали такой возможности.
Подул ветер. Душный влажный ветер Суматры. Он как метлой гнал облака на запад, постепенно расчищая небо. Но на душе у меня безоблачнее не становилось. Я поднялся на ноги и побрел по болоту вслед за друзьями. А что мне еще оставалось?
Прошедший год был трудным. Но за всеми трудностями видна была перспектива. Пусть придуманная, но я ее видел и стремился к ней. У меня бала цель, и я непрерывно
Глава 4. Глаз Небесного Зверя
Около двух часов ночи мы выбились из сил окончательно. Нам с Кочей так часто приходилось перемещаться по острову, что карту Суматры я представлял себе очень не плохо. Вот только радости никому из нас это знание не добавляло.
Из зоны мы выбрались, но это поганое болото тянулось на север, юг и запад километров по сто пятьдесят в каждую сторону. Да еще на западе преграждала путь горная гряда. И хоть ты убейся. Никаких других вариантов. Только шлепать, шлепать по колено в воде. Выматывает это немыслимо. Лучшего места для тюрьмы не придумать.
Все основные реки Суматры текут от горной гряды на восток, а там впадают в океан. Но чуть западнее Бенкулу, в горах, с незапамятных времен текла речка с юга на север. После сильного землетрясения горы дали трещину, проложив реке два новых русла. Одно пролегло совсем рядом с городом на его старом месте у океана, а другое рассекло восточное побережье километров на сто к северу.
Постепенно Бенкулу разросся, занял оба берега первого русла, а после войны отпрянул от океана на три километра, но река как протекала через него, так и течет до сих пор. Ведь биотехи не заходят в пресные воды ни при каких обстоятельствах.
Старые пристани, когда-то бывшие частью окраины, теперь оказались в центре города. Но корабли уже не приходят в порт. Неоткуда. Лишь старые проржавевшие баржи и несколько пассажирских теплоходов ошвартованы у старых причалов. Пара теплоходиков даже находятся в исправном состоянии, только ходить им некуда. Туристов на побережье нет, а для местных путешествие по реке развлечением не является.
Второе, более северное русло, оказалось не таким устойчивым. Река по нему разлилась болотом, по которому мы и брели. Но само болото было лишь половиной беды. Второй же половиной была река, которую нам в любом случае придется форсировать, чтобы добраться до Бенкулу.
А в реке, особенно в этой, заболоченной ее части, водилось несметное множество крокодилов. Мы с Алексом оба об этом знали, но Урмана пока решили не расстраивать. Пока до реки далеко, бояться нечего, поскольку крокодилам тут не на кого охотиться. А где нет добычи, там не живут хищники.
Но вот ближе к самому руслу ситуация сильно меняется. Левый берег не заболочен, на водопой там приходит множество животных, становящихся жертвами крокодилов. Рептилиям живется сытно, плодятся они хорошо. На правом берегу, по которому мы теперь пробирались, ближе к реке водились болотные кабаны, любимое лакомство крокодилов.