Операция "Кеннеди"
Шрифт:
— Он же в вас и стрелял.
XXVIII
— Так это был он? — пикантная деталь явно позабавила премьер-министра. — Ну да, это, наверное, было как раз одно из его шести покушений. Пару раз полиция его даже задерживала, но БАМАД вызволял под разными невинными предлогами. Короче, у них уже готов был план покушения, и они мне предложили такой вариант: в меня будут стрелять холостыми пулями, после этого я смогу уехать из страны на пару лет, отдохнуть, попутешествовать, а потом, может быть, даже вернуться. Если доживу, конечно.
Детективный
Бывший глава правительства, похоже, не обратил никакого внимания на мое смятение. Начав рассказывать историю собственной гибели, он все больше увлекался повествованием, речь его становилась быстрей, и из нее исчезли все интонации дипломатической осторожности, совсем недавно задававшие тон всей нашей беседы. Я подозревал, что моим собеседником движет прежде всего желание выговориться, дать выход чувствам и воспоминаниям, от которых ему нечем было отгородиться в атмосфере вынужденной праздности и бездействия последних трех месяцев. Его рассказ был вовсе не похож на интервью — скорее, то была исповедь, в которой важен не собеседник, а возможность излить душу.
— Когда они предложили мне сыграть в покушение, я был возмущен. Я сказал, что не играю в такие игры, а им всем после подобных предложений стоит задуматься о своем служебном соответствии. Но назавтра мне принесли результаты очередного опроса общественного мнения, по которому меня поддерживало на прямых выборах 38%, а мирный процесс одобряло 46%. И какой-то раввин в Америке выдал галахическое постановление, что меня можно уничтожить как предателя Земли Израиля. Тут мое терпение лопнуло. А тот человек, который все придумал, он же и принес мне обе эти сводки в тот день, сказал: подумай, босс. Ты будешь святым. Весь мир будет рыдать и славить твое имя. Поддержка нашей партии и мирного процесса подскочит минимум вдвое. А всех этих старых пердунов, которые хотят нашей крови, мы выстроим в одну большую всемирную очередь за бесплатным супом для безработных.
— Вы действительно верили, что сможете вернуться в Израиль?
— О, планов возвращения было предостаточно. Рассматривался даже вариант, при котором меня не убьют, а сделают "растением". То есть под видом меня какого-нибудь бродягу с проломленным черепом будут держать в бессознательном состоянии на аппаратном дыхании несколько месяцев, а потом объявят о медицинском чуде, и я снова обрету сознание... Подобрали даже кандидатов: в различных клиниках Израиля посмотрели нескольких больных-одиночек с погибшей мозговой
— А как прошли для вас эти три месяца? — спросил я осторожно. — Вы не раскаиваетесь в том, что сделали?
— Честно говоря, это трудный философский вопрос, — ответил премьер-министр, употребив слово, чуждое его обычному военно-колхозному лексикону. Я тут же невольно вспомнил, как после нескольких неудачных попыток взять штурмом слово "фундаменталистский", во время речи в кнессете пару лет назад, он махнул рукой и буркнул себе под нос: "Ну не получается у меня, не получается"... — Трудный вопрос. Непонятно, что хуже: то, что этот план реализован, или то, что он не сработал. Проблема в том, что этот заговор не мог сработать до конца. Сейчас он раскроется, если ты, конечно, не передумаешь о нем писать... Кстати, ты еще не передумал?
— Почему я должен передумать?
— Чтобы спасти мирный процесс, например... Если тебе близки наши цели, то ты можешь принести свой материал в жертву мирному процессу...
— Мне дорог мирный процесс, — сказал я, — но я уже жил однажды в обществе, где власть держалась на лжи и коллективной истерике. Я не хочу никому помогать строить такое общество в Израиле. Как бы сильно мне ни хотелось, чтоб наших мальчиков перевели из Хеврона в Тальпиот на время милуим... Так что я свое дело сделаю так, как я его вижу. Простите меня, если сможете.
— Ладно, это дело твое. Так вот, сложная философская дилемма тут такая: если бы этот заговор мог увенчаться полным успехом — то есть его никогда бы не раскрыли — тогда я мог бы убедить себя, что поступил совершенно правильно. Невинная кровь не пролилась. Людей, которых осудили бы за мое убийство, БАМАД всех знает. Тех из них, которые думают, что они действительно убили премьер-министра Израиля, наказали бы совершенно заслуженно. А тех, которые знали, что пули холостые, вынули бы из тюрьмы назавтра. Освободить из тюрьмы нужного человека для БАМАДа не проблема. Вынули же этого, Салаха Маруни...
Я стал вспоминать. Салаха Маруни взял БАМАД с полгода тому назад. Он был судим и получил пожизненное заключение за убийство трех арабов — теракт, ответственность за который взяла на себя организация "Эйтан". Когда вскоре после стрельбы на площади Царей Израиля выяснилось, что создатель "Эйтана", Авигдор Хавив, является агентом БАМАДа, пошли разговоры о том, что именно Хавив сдал Маруни властям. И назавтра после того, как газеты об этом написали, из тюрьмы "Ашморет" пришло сообщение: сосед по камере проломил Салаху Маруни череп. Позже информация о его судьбе исчезла таинственным образом с газетных страниц, не без участия военной цензуры.
— Разве его вынули? Ему же наоборот проломили череп...
— Это для тебя ему проломили череп. А для Авигдора Хавива, который сдал Маруни в свое время БАМАДу, этот человек с якобы проломленной башкой — источник постоянной угрозы, живое напоминание о том, кто пойдет по его следу, если он что-нибудь не то вякнет на суде и следствии... Шлепнуть Хавива БАМАД сейчас не может, потому что ЯМ его круглосуточно сторожит. Поэтому его пугают, и довольно успешно.