Операция «Немезида»
Шрифт:
— Так я же уже вызвал наших, Артур Мамедович. Они скоро появятся, так, может, мы бы тут их подождали…
— Перестань! — Гасымов быстро провел рукой над Варварой Михайловной. — С ней все будет в порядке, но все равно ждать долго нельзя. Вызывайте «Скорую», спускайте ее вниз.
— Но…
— Украдут меня, что ли?! — раздраженно воскликнул Гасымов, не желая ради телохранителя отвлекаться от Насти. — Так вот, Настя, это Сергей, а там — Аркадий, а я — Артур Мамедович.
— Это — Василий, — неожиданно сказала Настя и указала на осторожно проникшего в помещение рыжего
— Я знаю… Идем чай пить? Тебе не холодно с открытой дверью?
— Я не мерзну, а вы не раздевайтесь! — Настя повернулась к гостю спиной и отправилась на кухню. — Ой, как нехорошо с Варварой Михайловной вышло… Что бабушка скажет?
Гасымов вошел в тесную кухоньку, примостился на табурете и развернул кулек. «Из органов» — ну надо же! Такой сценарий он не прорабатывал. Были мысли представиться для начала врачом, гостем от матери с гостинцем, сослуживцем отца… Вот оно!
— Пейте, — Настя поставила на стол две дымящиеся кружки и вдруг ее взгляд затуманился. — А ваш помощник вернется?
— Он не пьет чая, — сосредоточив всю свою энергию, Гасымов попытался опять расположить к себе девочку. Как же трудно с ней! — Сергей вообще ничего не пьет в гостях, ему не положено. А мы с тобой выпьем…
— Так вы папу знали?
Артур Мамедович поднял голову, встретился с прямым, спокойным взглядом серых глаз девочки и вдруг просто ответил:
— Нет.
— Я почему-то так и знала. — нахмурилась Настя. — Но кто вы тогда? И зачем дверь сломали?
Она победила, легко сбросив с себя наведенный морок. Только поначалу, пока девочка еще находилась в состоянии легкого шока от случившегося, мог Гасымов на нее влиять. Значит, со сказками ничего не выйдет… Маг облегченно вздохнул: будь что будет! Это даже больше соответствовало его характеру, чем тонкие игры.
— Настенька, ты поняла, что только что едва не убила эту старуху?
— Варвару Михайловну?.. — Настя медленно опустилась на табурет. — Наверное… Но я не хотела! Я не знала, что у нее сердце такое слабое!
— У нее, на ее же счастье, сердце как раз не слабое, — ухмыльнулся Гасымов. — Было бы слабое — я бы не успел. Слушай, Настенька, я пока еще не все могу… Не обо всем имею право тебе говорить. Но кое-что скрывать бесполезно, ты сама поймешь. Ты, Настенька, умеешь забирать у людей, и вообще у живых существ энергию. Правда, слава Богу, ты можешь научиться использовать и другую энергию.
— Какую? — Настя так по-детски раскрыла рот, что Гасымов едва удержался, чтобы не сунуть туда леденец.
— Всякую. Чтобы понять, какая бывает энергия, тебе надо сперва кое-что выучить. Позже мы этим обязательно займемся, потому что познакомились с тобой надолго… Надеюсь, на всю жизнь. Ты маг, Настя. Маленькая волшебница, и очень сильная. Ты должна стать очень аккуратной, чтобы не получилось больше как с твоей соседкой. Ты же не хочешь никого убивать?
— Не-а… — протянула Настя и впервые за весь разговор прихлебнула чай. — Артур Мамедович, кто вы такой?
— Я — тоже маг. Не такой сильный, как ты. Иногда среди людей рождаются маги, и тогда им лучше всего узнать о себе
— Экстрасенс? — чуть смелее предположила девочка.
— Вот-вот! Ты бери конфеты. Дверь мы тебе починим, это моя вина… — Гасымов застучал ложкой, размешивая сахар, нахмурился. Что же сказать дальше? Санкции на контакт от Алферьевой нет, значит, о Братстве упоминать нельзя. Хотя и так влетит по полной программе! Ну и пусть, зато теперь иерархи не смогут тянуть с решением. — Ты ведь почти сирота, верно, Настя?
— Нет! У меня мама есть и бабушка!
— Мама далеко и лучше тебе с ней пока не встречаться. Для нее лучше, понимаешь? Если ты не сдержишь свою злость, то… Ну, а бабушке ведь недолго осталось, и ты это знаешь, — Артур Мамедович не заметил жестокости собственных слов. — Ведь вот еще что: бабушка не просто так в больницу попала… Ты не контролировала себя, а ведь сердилась на нее. Когда за двойку ругала, когда гулять не пускала, когда… Вот, когда в больницу попала бабушка, и за это внутри себя на нее сердишься. Понимаешь, да? Ты ведь уже большая. Человек, если он не обучен, не умеет контролировать все свои мысли. Ты приходишь в больницу, холодно, ты замерзла, и думаешь: это из-за бабушки! Она заболела, мне приходится по морозу бегать! И бабушка получает капельку черной энергии… Ты что?
К слезам, вдруг обильно заструившимся по щекам девочки, Артур Мамедович был не готов.
— Да постой, не все так страшно!
— Да?! Вы говорите, я бабу Машу убила!
— Нет, не убила. Просто… — Гасымов замялся, сунул в рот конфету: вообще-то, по его мнению, Настя именно убила бабушку, довела мелкими ударами до рака. — Просто бабушка уже старенькая. Мы все не вечны, понимаешь?
— Так зачем же вы тогда сказали, что я ее не люблю! Что я Варвару Михайловну… И маму! Я вам не верю! Уходите!
— С этим просто! — Маг ткнул пальцем в пригревшегося на батарее кота. — Вот! Рассердись на Василия!
— Как? — Настя даже перестала плакать.
— Да хоть вслух! Говори: Васька! Плохой кот! Наследил, блох принес! Шерсть с него лезет, а тебе убирать! Давай, давай, — почти строго попросил Гасымов. — Я тебе добра желаю, Настя, и хочу, чтобы ты поняла, как важно тебе меня слушаться. Попробуй.
Конечно, вслух Настя ничего говорить не стала. Но если этот странный человек предлагает проверить… Мысленно Настя принялась ругать ни в чем не повинного Ваську, а тот спокойно лежал, зажмурив единственный глаз. Никаких признаков болезни не наблюдалось.
— Вот, видите!
— Вижу, что теперь у тебя иначе получилось, — озадаченно сказал Гасымов, который действительно не отрываясь рассматривал кота. — Черной энергии нет, а есть только отсос…
— Что?
— То, что я говорил. Ты забрала у Васьки энергию, почти всю. Да потрогай же его!
Подчиняясь окрику, девочка коснулась кота рукой, и тот вдруг повалился на пол, словно кукла, не раскрыв глаз и не мявкнув. Настя испуганно присела, погладила кота.
— Он холодный!
— Странно, как еще батарея не стала холодной с твоей-то силищей, — хмыкнул Гасымов. — Сергей!