Операция «Немезида»
Шрифт:
— Подожди, Артур, не пугай ее! — оборвала Татьяна. — Артур Мамедович хочет сказать, что у нас есть специальная школа для таких детей, как ты. Там вы будете учиться и контролировать свою силу, и многому другому. Там у тебя будут друзья. Но это не тюрьма! — Алферьева прочла в глазах Насти тоскливую мысль. — Нет! Ты будешь свободна, как только сама этого захочешь, как только поймешь, что можешь справиться с собой. А к бабушке в гости тебя будет провожать Артур Мамедович. Она, кстати, тоже отсюда уедет, поближе к тебе. В хороший санаторий.
— Это хорошо, — улыбнулась Настя. — Но
— Это кот, — уточнил Гасымов, перехватив изумленный взгляд начальницы.
— Мертвого ты бы не оживила… — Алферьева старалась не отвлекаться, но на экранах она видела такие цифры и диаграммы, что голова просто шла кругом. Девочка действительно была потенциально гениальным магом! — Понимаешь, с каждым годом ты все сильнее и поэтому все опаснее. Нужно учиться сдерживать себя, а это целая наука! Вот, например, Артур Мамедович когда-то ею овладел. А сейчас, если тебя оставить без присмотра… Влюбишься в мальчика, а мальчик с тобой дружить не захочет. Ты сама не заметишь, как убьешь его, — поверь, это так. Очень хорошо, Настя, что ты уже научилась думать почти совсем как взрослая и с тобой можно вот так откровенно говорить. Но еще раз хочу тебе повторить: ты не чудовище! Запомни это!
— А вы — такая же? Как Артур Мамедович и я? — По глазам Насти Алферьева поняла, что девочка продолжает считать себя именно чудовищем.
«Что ж, может быть, так и лучше… Вот только рано, слишком рано», — подумала Татьяна, а вслух довольно сухо сказала:
— Нет. Я не такая, как вы, не урожденный, не природный маг. Все, чему я смогла научиться, — искусственное, твои способности куда сильнее. Поскольку идут от природы, от самого твоего естества.
— Не горюй! — Продолжая поглядывать на свои экраны, мимо них протиснулся Гасымов, стараясь установить подальше от приборов какую-то антенну. — В школе тебе хорошо будет. Все вокруг такие же, даже преподаватели… Я буду часто приезжать!
Именно вот это обещание кавказца окончательно убедило и успокоило Настю. По щекам потекли крупные слезы, стараясь незаметно смахнуть их, она отвернулась к мерцающим экранам, около которых тихо переговаривались техники.
— Тетя Таня, там что-то необычное, да? Я очень страшная? Как зверь?
— Ну что ты заладила! — сморщилась Алферьева. — «Страшная», «чудовище»… Я же тебя не боюсь? Ты нормальная четырнадцатилетняя девчонка. Сейчас Артур наконец-то перестанет бегать вокруг тебя с проводами, и спустимся ужинать. Девочки хотят тебя чем-то побаловать, так что уж будь любезна, держи глаза сухими. Ничего страшного не произошло: наоборот, перед тобой открывается новая, интересная жизнь. Наверняка любой твой одноклассник готов бы был тут же с тобой поменяться.
— Угу… — кивнула Настя, опустив голову и искоса взглянула на Артура.
«Отлично, пусть почувствует, что именно Гасымов и его бригада ей ближе всех остальных наших. Мамедыч в нее просто влюбился, вот и хорошо, в обиду не даст. А тетя Таня пусть останется строгой, далекой».
— Кстати, со своими подружками сможешь переписываться. Только
— Так это нужно быстро сделать, ведь учителя к бабушке пойдут, если я в школу ходить перестану… Ой, а Варвара Михайловна что скажет!
— Ничего особенного она не скажет, она плохо помнит, что там у вас приключилось, — Алферьева посмотрела на Артура и тот кивнул:
— Она вспомнит только, что ей вдруг стало плохо. А про то, как и от чего, она уже и забыла.
— Гипноз?.. — всхлипнула Настя.
— Вроде того… Но не совсем. А у тебя, самородочек мой, такие диапазоны! Такие возможности! — Артур Мамедович помахал перед девочкой какой-то исчерченной диаграммами бумагой и осекся. — А почему ты плачешь? Что случилось?
— Артур!.. — почти простонала Алферьева и отвернулась к окну.
— Ах, ну да, ну конечно! Ничего не бойся! Завтра мы с тобой вместе к бабушке поедем, хочешь? Хотя я помню, мне нельзя… Я в машине подожду! А ты сходишь с Сережей, скажешь, что это твой тренер новый по… — Гасымов замялся. — По… По плаванию!
— В этом городке один бассейн, но он два года не работает, — не оборачиваясь напомнила Алферьева.
— Тогда… По шахматам! Вот, скажем, что у тебя нашли талант, а ты просто бабушке не говорила, что ходишь в секцию. То есть в кружок… Или в секцию, как правильно, Таня?
— Какая разница? Ты лучше подумай — ну какой из Сергея шахматист!
— Отличный, я у него только три из пяти партий выигрываю!
— Он и в самом деле хорошо играет? — изумилась Алферьева.
— Еще как!
— Все равно не похож… Возьми лучше Чиркина.
— Не возьму, — моментально набычился Гасымов и машинально оперся на плечо Насти. — Знаешь, забери ты от меня Чиркина. Машину водить и Сергей умеет.
— У него своя задача, — покачала головой Татьяна.
— Да, а у Чиркина — своя! — съязвил Гасымов. — Приглядывать за мной…
— Я его не просила!
— Тем более забери. Вот так и решим, — засуетился Артур, — завтра мы с тобой, Настенька, к бабушке, потом сразу в школу. Там с девочками адресами обменяешься… То есть у них запишешь адреса. А Сергей к директору сходит, уж с начальниками всякими он мастер разговаривать, и документы любые всегда в кармане. Тогда, значит, все! Пошли ужинать! Настя послушно пошла за ним к дверям, из которых же выглядывала улыбающаяся Людочка. Алферьева осталась на месте, нащупывая в кармане платок.
«Нет, все хорошо, — сказала она самой себе. — Артур ее не оставит, девочки помогут первое время, потом, в школе, за Настю примутся опытные педагоги. Все получится. А природное обаяние Артура действует безотказно. Наверное, это тоже магия».
Вся компания вышла в коридор, но Гасымов вдруг вернулся к Алферьевой.
— Ты что? — не поняла она.
— Данные-то посмотри! — Артур пихнул ей в руки листы. — Посмотри, какой клад!
— Я в самолете все посмотрю.
Диаграммы имели подписи, говорящие о результатах очередного теста все того же Министерства образования. Такие бумажки можно и потерять в аэропорту, никаких подозрений они не вызовут. Для того чтобы правильно прочесть эти диаграммы, надо знать, откуда они взялись…