Операция "Рагнарёк"
Шрифт:
— Подождите меня здесь, — сказал Войцех, — я пойду один.
Он двинулся вокруг холма, по едва заметной тропинке, огибающей пологие склоны.
— Разве здесь нет входа? – удивленно спросил Крис.
— Только для тех, кто знает, где искать, — ответил Фьялар, — да и то не всегда. Но для него откроется, я уверен.
Войцех показался с другой стороны холма и снова пошел вперед, не оглянувшись на друзей. Цветы качнули головками, провожая его.
На седьмом круге лунный свет блеснул на песчаной тропинке, и в холме тонкими линиями проступили очертания высокой стрельчатой двери. Войцех остановился и трижды постучал в нее бронзовым молотком в форме распластавшего крылья грифона. Дверь отворилась, и на пороге показалось маленькое забавное существо в зеленом колпачке и полосатых носках.
— Ну, чего тебе? – недовольно проворчал лепрекон. — Золота в горшочках не держим. Ишь, неймется им. Сказок начитались. Пира тоже не предвидится, не сезон.
— Я думаю, ты знаешь, кто я, — ответил Войцех, не обращая внимания на ворчливый тон привратника, — передай Князю, что я пришел забрать то, что по праву мое.
— Твое, говоришь? – рассмеялся лепрекон. — Ну что же, заходи. Князь тебя ждет, ночной охотник.
Он поднял голову и взглянул на Фьялара и Криса, стоящих поодаль. Большой губастый рот растянулся в усмешке.
— И вы тоже можете войти, — кивнул он, — в таком деле свидетели не помешают.
За порогом Холма начиналась Греза. Изнутри Сидх казался высоким замком, мраморный пол холла отражал сияние хрустальных светильников, в арочных проемах несли стражу безмолвные статуи древних воителей Ши. Князь спустился по широкой лестнице, устланной зеленым ковром, приветствуя гостей. Здесь, в своих владениях Фионнбар не скрывал силу за легким флером Гламура, делавшим его почти неотличимым от человека в Банальности. Ореховые глаза светились древней мудростью, синий бархат мантии струился по ступеням, рука сжимала витой жезл из сплетенных ветвей омелы – символ княжеской власти.
После изысканных, хотя и несколько чопорных приветствий Фьялара и Криса проводили в гостевые покои, и гном слегка смутился, когда оказалось, что прислуживать им будут юные мавки – речные девы в полупрозрачных накидках и венках из кувшинок на зеленых, струящихся почти до пола волосах. Крис на дев внимания не обратил вовсе, его мысли были заняты Войцехом, которого Князь увел с собой для приватной беседы.
Князь Фионна провел Войцеха в свои покои. В небольшом уютном зале вдоль стен высились стеллажи с книгами и свитками, под широким окном, задернутым расшитой страстоцветами шторой, расположился маленький круглый столик с двумя мягкими креслами, напротив – узенькая кушетка с высоким изголовьем, на которой лежал старинный фолиант. Фионнбар опустился в кресло и жестом предложил Войцеху занять второе, напротив. В дверях показалась высокая красивая женщина в синем шелковом платье с золотым поясом и подносом в точеных руках. Войцех подумал, что такой Мелисента станет, когда пылкость и свежесть ее весны сменятся жаркой истомой и спокойной грацией лета.
Уна поставила поднос, молча поцеловала Войцеха в лоб и удалилась, на прощание кивнув Князю, словно напоминая о данном ей обещании. Фионнбар разлил тягучее темное вино в хрустальные бокалы, протянул один Войцеху.
— Ты все-таки решил идти до конца? – спросил он, салютуя бокалом собеседнику. — Почему?
— Потому что Мелисента – моя жена. И я всего лишь хочу, чтобы ты подтвердил этот факт.
— Это не факт, — покачал головой Фионнбар, — не здесь. А теперь, возможно, и в Банальности тоже. Обстоятельства изменились.
— Моя жена ждет ребенка, — Войцех говорил медленно и спокойно, пытаясь угадать реакцию князя по его непроницаемому лицу, — девочку.
— Моя дочь подарит мне внучку,— кивнул Фионнбар, — это радостное известие. Кем бы она ни родилась. Но это не меняет ничего. Князь Готфрид из Дома Эйлиль просил ее руки. Я не могу отказать тому, кто просит. Это закон.
— Ты согласишься, зная…
— Я же сказал, это ничего не меняет. Князь Эйлиль не откажется от своих притязаний, если узнает о положении Принцессы. Наоборот. Ее дитя, возможно, будет полноправным Ши, не Подменышем. Впервые после раскола. Ты понимаешь, каким сокровищем наделил ее? Она теперь вдвойне желанная невеста для любого Дома.
Войцех сжал кулаки, но ему хватило выдержки не повысить голос.
— Я тоже прошу ее руки. И готов выполнить все условия. Любые.
Князь бросил на него быстрый взгляд и вздохнул.
— Я ожидал этого. Завтра, в это же время, ты огласишь свои притязания перед Двором Дома Фионна. Я назначу поединок.
— Ты позволишь судьбе своей дочери решаться в поединке? Словно она олениха или волчица?
— Я позволю тебе выжить, глупый мальчишка! – князь вскочил на ноги. – Ты знаешь, каковы правила? Или говоришь наугад?
Войцех опустил голову.
— Мелисента отказалась назвать мне твои условия.
Фионнбар устало опустился в кресло и тяжело вздохнул. Войцеху на мгновение показалось, что неподвластный времени Ши постарел на много тысяч лет.
— Ты не первый, кто просит ее руки? Знаешь ли ты об этом?
— Догадываюсь. Ты отказал им, или твои условия их отпугнули?
— Я не могу отказать тому, кто просит по всем правилам. Такова традиция. Но одного согласия мало. Я говорил тебе, еще при первом знакомстве. Дело не в ритуале, не в родительском благословении, не в признании вашего брака. Она – Майская Дева. Когда-то в это верили сотни тысяч людей. Но и сейчас их довольно, чтобы она осталась Девой, какие бы слова ни были произнесены. Люди должны поверить, что тот, кто хочет взять ее в супруги, достоин ее. Им нужна легенда. Им нужен подвиг. И традиция требует, чтобы я назначил испытание. Такое, что твой шанс выйти из него живым – один из ста. И это еще высокий шанс.
— Готфрид тоже должен будет пройти испытание? – спросил Войцех.
— Конечно. Даже княжеская воля не может заставить людей поверить в легенду.
— Тогда почему ты говоришь о поединке?
— Потому что это повышает шанс любого из вас до половины. Или ты, или он.
Фионнбар взглянул Войцеху в глаза и неожиданно улыбнулся.
— Я надеюсь, что это будешь ты, мой мальчик. Я желаю счастья своей дочери. А ее счастье – это ты. Ты примешь мои условия?
— У меня нет выбора, — кивнул Войцех, — завтра я приду просить ее руки.
Церемония прошла торжественно и помпезно. Высокие окна главного зала горели багрянцем в лучах заката, отбрасывая кровавые отблески на белоснежный мрамор колонн и пола. Князь восседал в резном кресле на крытом алым ковром постаменте. По правую руку стояла Княгиня Уна в темно-синем бархате с золотым шитьем, ее темные косы, перевитые жемчужными шнурами, лежали на голове высокой короной. Мелисента, тонкая и прямая, со сжатыми губами, стояла рядом с матерью. Увидев Войцеха, Принцесса чуть улыбнулась, привычным жестом стряхивая на глаза длинную челку. Короткое, выше колен, свободное платье в цветочек резко контрастировало с пышным убранством многочисленных представителей Благого Двора, собравшихся, чтобы засвидетельствовать происходящее.