Операция "Рагнарёк"
Шрифт:
Огромный вепрь Гуллинбурсти с золотистой щетиной вылетел из гущи боя, заслонив собой колесницу Фрейи. Ее брат, светловолосый и рыжебородый Фрейр, в круглом рогатом шлеме и с перетянутой ремнями обнаженной грудью взглянул на Князя Фионна с высоты гигантского зверя.
— Ты бьешься с женщинами, трусливый Ши?
— Если женщина взяла в руки оружие, она – воин, — возразила Уна, обнажая меч, — женщине подобает прялка и лира, а не меч и щит, не так ли, Светлая? Сразись со мной, повелитель Ванахейма, если не хочешь оставить сиротами своих племянников.
— Это мужской спор, Княгиня, — гордо вскинул голову Фрейр, — не становись между мужами, или …
— Или что? – усмехнулась Уна. — Или ты просто повернешься ко мне спиной и уберешься восвояси вместе с сестрой?
— Вызов брошен мне, — заметил Фионнбар, — мне и отвечать. Пусть мечи решат, кому сегодня покинуть Вигридр с позором, а кому – с гордо поднятой головой.
— Ты так уверен в своем бессмертии, Фионнбар? – рассмеялся Фрейр. – Насколько я знаю, Авалон для тебя закрыт.
— Я уверен в победе, — Князь Фионна сошел с колесницы, глядя на Вана, возвышающегося на вепре, как гора, — где твой меч, сын Ньёрда? Уж не на женскую ли ласку ты променял его?
— У меня есть другой! – Фрейр спрыгнул со спины Гуллинбурсти и шагнул навстречу Князю, выхватывая из ножен широкий меч.
— А жаль, — покачал головой Фионнбар, — жаль. Я хотел бы скрестить отцовский клинок с легендарным мечом Ингви. Но ты сам сделал выбор, сын Ньёрда, давным-давно, когда отдал его за любовь Герд.
Фионнбар рванул из ножен узкий меч, и словно солнечный луч пронзил непроглядную тьму, окутавшую Равнину. Ослепительный блеск заставил Фрейра отступить на шаг, а Фрейя охнула, узнав древний клинок, откованный для самого Лугга Гоибниу, Кузнецом Народа Даны, еще в те времена, когда Туата Де Дананн правили всей Ирландией.
— Это будет неравный бой, — кивнул Фрейр, — но я не отступлю.
— Ты будешь биться за честь сестры, за престол Ванахейма, за родную землю? – скептически произнес Фионнбар. — Или за амбиции Локи и Одина, готовых положить всех родичей и соседей в кровавой битве только для того, чтобы решить у кого из них длиннее… копье?
— За что бьешься ты, Князь? – спросил Фрейр, вбрасывая меч в ножны. – Ответь, и подумаю над твоими словами.
— За свободу. И это – единственное, ради чего стоит умереть, сын Ньёрда. Помни об этом, когда воинство Асгарда вновь придет к воротам твоего замка.
— Я бы сразился с тобой, Князь, — кивнул Ван, — в другой раз. За честь прекрасной дамы, за славу и почет, за новую песнь в Эдде. Но ты прав. Я не хочу вести свой народ на смерть за интересы тех, кто не раз угрожал его свободе. Надеюсь, нам еще доведется встретиться, Фионнбар-ап-Лугг.
— Не думаю, сын Ньёрда, — покачал головой Князь, — но помни, что добрая слава приходит не только в бою. И отступление с честью может обернуться победой. Иди с миром.
Фрейр вскочил на вепря, и поднял руку, останавливая бой. Ваны уходили на север, спеша вернуться к зеленым лугам и цветущим полям Ванахейма прежде чем разъяренные Один и Локи поймут, что потеряли союзника.
— Добрым словом и мечом можно сделать больше, чем просто добрым словом, — рассмеялась Уна.
— Кажется, там речь шла о пистолете, — со смехом ответил Фионнбар.
Еще один турс свалился под удары коротких мечей Контингента, и Кэрол довольно кивнула сама себе. Последнюю неделю она провела почти без сна, днем на полигоне, ночью в библиотеке, штудируя трактаты по тактике средневековых сражений. Знать наверняка, из какого «века» враги позаимствуют вооружение, доспехи и методы ведения боя, было нельзя, поэтому солдаты с утра до вечера отрабатывали тактические приемы и построения на все случаи.
Решение вооружить Контингент короткими мечами себя оправдало. Кэрол выкопала эту методу в одной из испанских хроник четырнадцатого века. Предположение, что действовать им придется против тяжеловооруженной пехоты эпохи викингов, подтвердилось на деле, и Рыжая с удовлетворением наблюдала за тем, как солдаты в легкой по сравнению с громоздкими панцирями ванов современной броне легко проскальзывают между тяжеловесными противниками с короткими копьями и двуручными мечами, нанося стремительные удары под длинные сужающиеся книзу щиты, в сочленения доспехов, в лица под открытыми шлемами.
Небольшие слаженно действующие группы оказались эффективны и против великанов. Турсы терялись, когда противник на мгновение возникал у них под самым носом, только для того, чтобы дать товарищам возможность нанести удар в спину, в колени и локти, и тут же ускользал, заставляя и без того неповоротливого великана терять равновесие, гоняясь за неуловимым врагом.
Сама Кэрол, все-таки, предпочитала фламберг. Руки привычно легли на обтянутый мягкой кожей эфес, искрами сверкнули гномьи руны на волнистом лезвии, мощные плавные замахи рубили толстые как бревна ноги турсов с одного удара.
Из-за широких спин медленно отступающих на север турсов показалась высокая фигура в сияющих доспехах. Чуть изогнутые рога, в два фута длиной, росли прямо изо лба под круглым стальным шишаком, открывавшим свирепое лицо. Сверкнул в лунном свете золотой оскал, тяжелый двуручник обрушился на голову одного из бойцов. Хеймдаль даже не удостоил взглядом павшего противника, прорубая себе путь в гуще битвы, увлекая за собой снова воодушевившихся великанов.
Сияющий клинок двуручника описал широкую дугу, окропив кровавой росой шлем не успевшего увернуться с дороги Аса бойца, голова покатилась под ноги Рыжей, а Хеймдаль, не замедляя шага, разрубил нового противника от плеча, до пояса. Выдернул меч одним движением руки, снова шагнул вперед. Еще один взмах…
Клинок двуручника остановился, налетев на волнистое лезвие фламберга. От страшной силы одного из Асгардских властителей чуть не занемела рука. Рыжая крутанулась на месте, удерживая меч Хеймдаля, выскользнула из-под удара, отступила на шаг. Ас, наконец, удостоил взглядом посмевшего остаться в живых смертного.
Хеймдаль вихрем закружился вокруг Кэрол, молниеносные удары тяжелого меча заставляли ее отступать то назад, то в сторону, больше полагаясь на ловкость и умение, чем на силу. Каждый отраженный удар клинка посылал по ее руке волну боли, хотя Рыжая и использовала тактику, которую применила против нее в спарринге Делия – подставляя фламберг в нужный момент в нужной точке, чтобы инерция удара сама отводила двуручник в позицию, выгодную для Кэрол.