Операция "Рагнарёк"
Шрифт:
Как все эти тысячи зомби уместились на уже сгоревший Нагльфар, Фьялар так и не уразумел. Мертвецы посвежее все еще хранили некое подобие разума и даже пытались уворачиваться от пуль и огненных шаров, но их, к счастью, было немного. Поклонение Асам в современном мире стало уделом немногих эстетствующих реконструкторов и ролевиков.
Большую часть ходячего кладбища, которое на гордое наименование «войско» никак не тянуло, составляли мертвецы старые, с пустым взглядом глубоко запавших глаз, с пергаментно сухой кожей в глубоких морщинах. Женщин было мало, детей не было вовсе. Зато дряхлые старики, еще при жизни еле передвигавшие ноги, во много раз превосходили числом зрелых и молодых. Героев, погибших с оружием в руках, Один предусмотрительно забирал в Вальхаллу, так что армия Локи, значительно превосходящая числом воинство его названного брата, боевыми навыками не блистала.
За спинами зомби мертвенным сиянием, в котором угадывались человеческие фигуры, летели, не касаясь земли, призраки давно ушедших племен. Возможно, это были предки тех, кто верил в северных богов, поклонявшиеся их позабытым предшественникам. И они, по мнению Фьялара, которое он пока держал при себе, могли оказаться самыми опасными противниками. Если зомби горели, как сухие дрова, а автоматные очереди могли покалечить их до совсем уж небоеспособного состояния, то призраков не брали ни огонь, ни пули.
Фьялар выбросил из головы эту проблему, обнажая Бен-Грефилль. Рядом улыбающийся Норвик расчехлял топор, а Войцех вытягивал из ножен кавалерийскую саблю, до этого дня украшавшую стену его библиотеки.
— Держать строй, — скомандовал Фьялар, — не давайте им себя обойти, весом задавят.
— И не рвитесь вперед, — добавила Маша, — мы будем дожигать то, что вы нарубите. Под огонь не подставляйтесь.
— Есть, не подставляться, миледи, — усмехнулся Крис.
Первая волна мертвецов накатила на них, как прибой на скалы, разбившись багровой пеной. Блистающей дугой мелькал Бен-Грефилль, взлетал и опускался боевой топор, ловя окровавленным лезвием огненные сполохи, Войцех рубил методично, с потягом, Крис и Моника выпустили когти, кромсая сухие обескровленные тела. Клыки в ход не решился пустить никто, от зомби смердело тухлятиной и гнилью. Хоакин и Рамо рубили врага, как тростник на плантации, деловито, в четыре руки. Ингрид орудовала мясницким ножом, сберегая кровь до более серьезной драки.
Напиравшая сзади толпа зомби взбиралась по горе тлеющих, изрубленных в куски тел, обжигая ноги. На большое пламя Маша не решилась, вампиры тоже были особо уязвимы для огня. Мертвецы наступали в зловещем молчании, оскалившись в безумной злобе, их скрюченные пальцы тянулись к шеям противников, желтые обломанные ногти норовили вцепиться в лицо. Их можно было уничтожить, но не остановить, не обратить в бегство, а сзади все прибывала и прибывала толпа, грозя опрокинуть и растоптать растянувшихся в линию бойцов Интербригады.
— Кэрол сейчас достанется, — в промежутке между ударами бросил Фьялар Норвику.
Скальд молча кивнул, продолжая рубить наседающие на него трупы. Призраки, до того теснившиеся за спинами зомби, повернули на северо-восток, навстречу отряду Рыжей.
Под натиском врага вампиры медленно отступали, чтобы не ломать строй. Полоса тлеющей плоти становилась все шире, Маша закашлялась от вонючего едкого дыма, и Бобби, рубивший зомби на передней линии, отступил за спину Войцеха, поддерживая девушку за плечи, пока она справлялась с приступом тошноты.
Рваные раны от желтых ногтей и гнилых зубов закрывались дольше, чем обычно, но пока никто из вампиров серьезно не пострадал. Фьялару чудом удавалось рубить все тянущиеся к нему руки, но усталость уже начинала наливаться свинцом в плечах и икрах.
— Bara voldin!* — прогремел над полем боя голос Норвика, перекрывая лязг мечей и треск ломающихся костей. Топор молнией взметнулся над головой ближайшего зомби, быстрее побежала по жилам кровь, ускоряя движения, придавая новую силу ударам, превращая Норвика в смертельный вихрь.
Остальные последовали его примеру, и вампиры перешли в наступление, тесня врага стальной стеной. Маша легонько сжала руку Бобби, и МакГи снова занял свое место в линии. Теперь жечь изрубленные останки стало опасно, свои могли ненароком попасть под огонь, и Маша с Саней, объединив усилия, обрушили на головы дальних зомби кислотный дождь, проедавший кожу до кости, растворяющий мертвые тела в чавкающую под ногами продолжающей переть вперед толпы жижу.
Ряды мертвецов, изрядно потрепанные огнем и мечом, наконец, дрогнули. Фьялар, разрубивший пополам очередного зомби, перевел дух и даже успел глотнуть воды из висящей на поясе фляги. Крис как раз прикладывался к пакетику, когда рядом с ним, громко выругавшись, пошатнулась и упала Моника. Удар когтей отбросил вцепившуюся ей в ногу голову футов на тридцать, но из глубокой раны на ноге девушки хлестала кровь, а раздробленная кость осколками засела в ране.
— Час, не меньше, — мрачно констатировал Крис, — в госпиталь, немедленно.
— Но я…
— Ты вернешься, когда ходить сможешь, — не терпящим пререканий голосом заявил Крис, — не то сам тебе голову оторву, не дожидаясь, пока это сделает какой-нибудь мертвяк.
— Есть, сэр! – обреченно опустив голову, вздохнула Моника.
Летучая мышь с переломанной лапкой взвилась над Равниной и, сделав круг, унеслась на юг.
— Месяц, как научилась, — с гордостью объявил Крис, занимая место рядом с Войцехом.
Еще четверть часа мясорубка продолжалась в полную силу, пока, наконец, поле не покрылось догорающими, но все еще шевелящимися обрубками старой мертвечины.
— Что там у Рыжей? – встревоженно спросил Фьялар, вглядываясь в сгустившуюся на севере тьму.
У Рыжей было паршиво до невозможности. С зацепившей их краем толпой зомби солдаты разобрались быстро и эффективно, но призраки оказались самым страшным противником, которого Кэрол могла бы вообразить.
Словно сотканные из зеленоватого тумана, в котором расплывчатыми чертами угадывались древние воины в кожаных доспехах или плохоньких кольчугах, вооруженные грубыми бронзовыми мечами, привидения просочились сквозь строй, облепив людей густой леденящей дымкой. Призрачные мечи не наносили ран, хотя древние воины вовсю пытались рубить живую плоть. Но и сами они были неуязвимы для любого оружия, даже серебряные или заговоренные пули оказались бессильны, даже фламберг Кэрол, зачарованный гномьими рунами, проходил через туман, не встречая сопротивления, словно она пыталась рубить голограмму.
Но липкий холод вытягивал силы, замедлял движения, смущал разум. Рыжая отчаянно сопротивлялась дремоте, вползающей в мозг, заставляющей опустить руки, сдаться, лечь и умереть, присоединившись к армии призрачных бойцов. Рядом с ней уже несколько солдат действовали как автоматы, на механические сердца и нейропроцессоры смертный холод не влиял никак. Но, возможно, настоящая смерть была даже лучше такого превращения в бездумного робота, запрограммированного только на войну и убийства.
Рыжая чуть было не приказала отступать, но в последний момент отказалась от этой мысли. У них, в отличие от обычных людей, был хотя бы шанс продержаться до… До чего? Кэрол оглянулась через плечо, высматривая магическую поддержку. Традиционалисты, убедившись, что ни файерболлы, ни молнии не наносят призракам ни малейшего вреда, снова сосредоточили огонь на наседающих на Интербригаду зомби. У вампиров своих хлопот был полон клыкастый рот, и, к тому же, Рыжая не была уверена в том, что Сородичи настолько мертвы, что леденящий туман их не остановит. Или, еще хуже, уничтожив всю оставшуюся человечность, высвободит в них Зверя, превратив в толпу обезумевших кровопийц, без разбора рвущих своих и чужих.