Операция "Рагнарек"
Шрифт:
– Но это же нечестно – просить для себя то, что невозможно для других, - с жаром произнесла Мелисента, - если бы каждый, кто хочет, мог это сделать…
– Человечество вымерло бы с голоду очень быстро, - перебила ее Рыжая, - будет, со временем. Для всех и каждого. А ты – не все. И Войцех – исключение из всех возможных правил.
– Я не хочу, чтобы ему было больно, - Мелисента опустила голову, - наверное, ты права. Это гордость и упрямство. Я поговорю с миссис Чэнь.
– Молодец, - Рыжая поднялась и легонько сжала плечо девушки, - мужа новостями порадуй. А я пойду.
– Спасибо, Кэрол, - на этот раз улыбка у Мелисенты была совершенно
========== 134. Петровск. Сибирь. Ксюша ==========
– Но разведка доложила точно… - Деккиро отложил в сторону готовую стрелу и потянулся к куче еще неоперенных древков.
– Ты еще «нас в бой пошлет товарищ Сталин» спой, - фыркнул Ван Палыч, - где нахватался-то?
– Где-где? На Ютубе, вестимо, - ухмыльнулся Деккиро, ловко прилаживая оперение, - мне, знаешь ли, что Сталин, что Вельзевул – все едино. Было и быльем поросло. Мы же с тобой не будем тут этот, как его, сор в комнатах разводить. А песня боевой дух поднимает. И потом… Доложила разведка?
– Ну, доложила, - согласился Палыч.
– Точно?
– Будем надеяться.
– Значит, пойдет, отважен и силен, - заключил Деккиро, - а на марше песен, в виду предполагаемой скрытности, не предвидится. Вот, пока и пою.
– Эх, - вздохнул Палыч, - но ты уж, пожалуйста, что-нибудь менее…
– Да, пожалуйста.
Деккиро взялся за очередную стрелу, напевая себе под нос:
– El pueblo unido jam'as ser'a vencido.
***
Разведка обнаружила врага только через несколько дней после гибели лесного поселка. Следы машин, на которых приехали бандиты, уводили на юг, к федеральной трассе. Но в том, что напали местные, из тех, кто не смирился с новым положением вещей и не сбежал на «большую землю», жить в свое удовольствие на уже имеющиеся капиталы, сомневаться не приходилось. Те, кто спалил Федосовку, прекрасно знали, кто и как там живет, свой налет планировали загодя, а не на авось.
Ксюша нервничала, ее волнение передавалось «Мартину». В одном они сошлись – искать нужно было в пределах сотни-другой километров от густозаселенной зоны, но на своей территории. Пока лесники и охотники прочесывали все старые грунтовки и лесные тропы, уходившие на север и восток от пересечения дороги на Федосовку с трассой, Ксюша с Марьей Васильевной глотала архивную пыль. Предположение «Мартина», что взявшиеся за оружие нувориши в палатках и шалашах жить не станут, а подыщут себе уютное местечко, показалось девушке разумным.
Пока Ксюша разбирала старые карты, заслуженная учительница обходила старожилов, тех, кто еще помнил прежний уклад. Заброшенные пионерские лагеря и турбазы вполне годились для бандитской базы, но к ним вели дороги из райцентра. Да и проверили их в первую очередь – ничего. Значит, речь шла о секретном объекте, да еще и таком, который на обычных картах не значился.
Вот тут-то Винский и вспомнил, что акулы местного бизнеса выплыли из мутных заводей бывшей партийной элиты, комсомольских функционеров и прочей номенклатуры. Деды сами себя наградили привилегиями за одержанные на боевом и трудовом фронте победы, отцы крепко засели на дедовских местах, а дети просто растащили госдачи и спецпайки в личное владение, прихватив заодно по лакомому куску бывшей общенародной собственности. Тем временем Марья Васильевна отыскала пару бывших горничных и повара, давно ушедших на заслуженный, хоть и малооплачиваемый отдых, и с тоской вспоминавших дни непыльной службы в элитном военно-охотничьем хозяйстве, отделившемся от народа стеной колючей проволоки и шлагбаумами на неприметных, но ухоженных дорогах, ведущих в обход населенных пунктов.
Белое пятно на карте в ста с небольшим километрах к северо-западу от Петровска приобрело очертания заказника, нашлась сиротливо затерявшаяся в тайге линия электропередач, непонятно каким образом так и не отключенная от системы за неуплату, и разведчики, наконец, обнаружили с комфортом обосновавшихся в бывших партийных хоромах бандитов.
Одна мысль тревожила Ксюшу. Зачем?
Большая часть тех, кто не принял новый уклад, а таких оказалось вовсе не так уж много, просто покинула Вольницу. Имущество у отъезжающих не конфисковали, на их банковские вклады никто не покушался, дома и квартиры стояли запертыми, несмотря на нехватку жилья для нуждающихся.
Да и не все, у кого был частный бизнес, держались за него волчьей хваткой. Гиви Ломидзе, седовласый красавец с княжескими манерами, бывший хозяин самого популярного ресторана в Петровске, «Картлия», только радовался, что продукты на кухню теперь всегда попадали отличного качества и первой свежести, а пьяные новорусские кутежи сменились веселыми семейными и дружескими праздниками.
И все же нашлись и те, кто не смирился с утратой собственности и взялся за оружие. Чем провинились перед ними погибшие в Федосовке старики и дети, было для Ксюши решительно вне всякого понимания. Своими сомнениями она поделилась с Быковым.
– Власть они потеряли, вот что, - нахмурился Петр Андреевич, - лимузины и виллы с башенками – только символ. Друг перед другом кичиться. Это не главное. А вот возможность над теми, кто от них зависит, покуражиться, она им душу греет. Ведь не зря же криминал неотловленный и неандертальцы с бритыми затылками из охраны с ними в тайгу подались. Мелкая сошка, а тоже к власти тянется. Вот только чего они добиваются? Ясно же, что силой ничего обратно не получат.
На этот вопрос, как ни странно, ответил «Мартин». Конечно, всего лишь предположением, но Ксюше оно показалось пугающе верным.
– Это не месть, Ксюша, - сказал он, - это – террор. А главная цель террора – внушить мысль, что сопротивление безнадежно.
Если поначалу центральная власть явно рассчитывала просто задушить Вольницу торговым дефицитом и отключением от благ цивилизации, то теперь наверху уже должны были прозреть. Ни поставки продовольствия в Красноярск в обмен на промышленные товары, ни заказы на стройматериалы и оборудование для расконсервированной стройки скрыть было нельзя. С удушением власть явно опоздала. Но и надеяться, что их оставят в покое, было трудно.
Похоже, бандиты тоже понимали, что спокойной жизни Вольнице не дадут. И в ожидании решительного вмешательства центральной власти собирались устроить ее жителям показательный террор, чтобы сломить их боевой дух и приготовить к мысли о полной капитуляции перед правительственными силами.
***
К операции готовились основательно, собирая отряды в поход всей Вольницей. За последние дни подозрения подтвердились – бандиты пытались повторить Федосовский налет. В Тимофеевке их встретили дробью по колесам и топорами. Двоих защитников поселка тяжело ранили в перестрелке, у одной женщины начались от пережитого волнения преждевременные роды, зато из нападавших не уцелел никто. Трупы попытались опознать, но выяснили только одно – никого из известных в районе людей среди убитых не было. На дело посылали тупой сброд, дорвавшееся до беспредела быдло.