Операция 'снег'
Шрифт:
И опять же весьма натурально облизнулся.
– Талант...
– заметил кто-то из рядов.
– Прямо настоящий талант!
– Да, да... С капустой... Я несу их своей бабушке...
– пыталась меж тем ввести диалог в сюжетное русло добрая внучка своей бабушки.
– Знаю я, знаю, где живет твоя Бабушка...
– торопливо отмахнулся Серый Волк.
– Вот по этой тропиночке, мимо высокого дерева, потом направо, потом садик, огородик...
– И домик с красной черепичной крышей...
– заученно подсказывала круглая отличница Красная Шапочка.
–
– гнул свое серый Волк.
– Ну при чем тут капуста?!
– А при том, что пирожочки-то с капустой! Слушай, Красная Шапочка, - с обезоруживающей прямотой спросил Серый Волк.
– А не угостишь ли ты меня пирожком?
– С удовольствием...
– вежливо приподняла край кружевной юбочки Красная Шапочка и стала рыться в своей корзинке... впрочем, виноват... в своей элегантной сумке с крупной надписью "Эйрфранс". Волк терпеливо ждал и всячески обыгрывал свой возрастающий на глазах у публики прямо-таки зверский волчий аппетит: закатывал глаза, подпрыгивал, облизывался и заглядывал под руку Красной Шапочке...
– Ну где пирожки?
– наконец не выдержал он.
– Не могу найти...
– пролепетала Красная Шапочка.
– Ни одного пирожка...
– С чем же ты тогда идешь к своей бабушке? Хороша внучка, нечего сказать!
– с подлинной актерской находчивостью пошутил Серый Волк.
– Неужели все пирожки тоже Лешка съел?!
– Не знаю...
– испуганно запинаясь, пробормотала Красная Шапочка, краснея от смущения, как ее красная шапочка.
– Не мог же он один слопать сорок пирожков?!
– А пятьдесят не хочешь?
– поправил ее Волк, но тут же спохватился: Ясное дело, не мог! Да ты поищи получше. Поищи! Может быть, за подкладку один-другой завалился? Очень уж пирожков хочется...
И Серый Волк выразительно погладил себя по животу.
– Нету ни одного...
– призналась Красная Шапочка под общий хохот в зале.
– Понятно...
– угрожающе прорычал Серый Волк.
– Игр-р-ра с во-обр-р-р-ражаемыми пр-р-рр-редметами?! Отдай пирожок, жадина! А то я тебя... А то я тебе... нос откушу! Вместе с сумкой съем!
– Не имеешь права!
– закричала на него Красная Шапочка и замахнулась своей фирменной сумкой с надписью "Эйрфранс".
– Ты должен сначала проглотить Бабушку!
Она нечаянно выпустила сумку из рук, та упала к ногам Волка и раскрылась. Серый Волк запустил в нее жадную когтистую лапу... тьфу, руку и застыл от изумления: пирожков действительно не было!
– А! Ладно!
– находчиво рявкнул Серый Волк, показал Красной Шапочке кулак и побежал "по тропинке" вокруг бумажного дерева в веселых разноцветных листьях в другой угол сцены, где в окно домика (кровать, как вы понимаете, на маленькой сцене не поместилась!) выглядывала голова Бабушки в огромном чепце.
– Знаешь, - вместо всякого приветствия сказал Серый Волк, - а пирожки-то... Того... Испарились...
– Ты хочешь сказать, уважаемый Серый Волк, - неожиданным басом проговорила Бабушка, - что моя любимая внучка Красная Шапочка идет ко мне в гости и не несет никаких пирожков?
–
– Ну хоть бутылку молока своей больной Бабушке?!
– почти искренне простонала пятиклассница Нонна Бородина, так любившая поесть...
– А молоко твой Лешка выпил!
– мстительно и совершенно не по тексту признался Серый Волк. Потом он сел на свой воображаемый хвост... и завыл.
– Ну я ему сейчас покажу!
– И, забыв про свою роль престарелой Бабушки, лихо выпрыгнула в окно. Ниже старомодного кружевного чепчика с завязками у нее была майка с иностранной надписью, джинсы в обли-почку и чешские белые с красным кроссовки. Весь ее вид приятно контрастировал с ее старушечьей ролью, поэтому неудивительно, что благодарные зрители наградили ее бурными, долго не смолкающими аплодисментами...
Сценическое действие, по примеру передового современного театра, продолжалось еще и среди публики. Лешка-безотрядник, увидев приближающихся к нему Нонну и Машу, выскочил на сцену и крикнул:
– Да я и съел-то всего три штуки!
Но на всякий случай включил полную скорость и быстро оторвался от своих грозных преследовательниц, успев-таки выпалить через плечо:
– Воображалы!
– А ты?
– подозрительно спросил Серый Волк верного Стаса Аверкина.
– Ты пирожки пробовал?
– Да...
– безразлично донеслось с почти заоблачных высот. Качественные... Кажется, я сглотнул десяток...
– Десяток?
– ахнули внизу.
– А что?
– через несколько секунд донеслось сверху.
– Мне эти ваши пирожки, извините, как слону - жевательная резинка...
Нет, не зря, не зря мы говорили, что Стас - очень развитой и остроумный мальчик!
А на сцену в резиновых сапогах и шляпах с перьями, с игрушечными автоматами в руках, заполняя воздух стрельбой и пистонной вонью, выскочили трое братьев Киселевых - Киса Малый, Киса Средний и Киса Старший. Сначала сидящие в зале подумали, что это разбойнички, - так ужасно выглядели братья, - но они быстро "пристрелили" Серого Волка Витьку и увлекли его за кулисы.
А потом под общий хохот, троекратно выстрелив из своих автоматов, громогласно признались:
– А остальные пирожки съели мы!
Успех был не то что полный, а просто не поддающийся никакому описанию. Артистов, и всех рабочих сцены, и болельщиков, и даже Лешку-безотрядника вызывали по многу раз. А потом еще и качали.
– Вот видите, - говорила счастливая, раскрасневшаяся Светлана Яковлевна, - как важно сценическое перевоплощение? Великая вещь - игра с воображаемыми предметами...
ПЕРЕПИСКА
Вообще-то фамилия моего знакомого музыканта была Борщевский, это мы все точно знали, но на афишах он писался почему-то укороченно: Игорь Борщев. Жил он через подъезд в том же доме, что и мы - длинной вытянутой девятиэтажке, и иногда приходил к моему отцу играть в шахматы. Я однажды не вытерпел и спросил его: "А почему?" То есть, конечно, не почему он в шахматы приходит играть, тут все ясно - мой отец классно играет и у него почти всегда выигрывает, а насчет афиш.