Операция «Соло»: Агент ФБР в Кремле
Шрифт:
Высокий, представительный, смахивавший на дипломата Фокс поднялся на возвышение:
— Меня зовут Джим Фокс. Я — друг Морриса Чайлдса.
Гул изумленных голосов: Морис и Ева — друзья ФБР!
— Сегодня многие из вас, возможно, думают, что знали Морриса Чайлдса. С уверенностью могу вам сказать, что за пределами ФБР мало кто знает сегодня, какой огромный вклад внес Моррис Чайлдс в дело безопасности Соединенных Штатов.
Я не имею права точно и подробно рассказать, что сделал Моррис за все эти годы. Но могу вас уверить, что его достижения не вызывают сомнения. Могу сказать, что всякий раз, когда я слышу разговоры людей о сенсационных фильмах с Джеймсом Бондом или о телесериале
Моррис был самым добрым и мягким человеком из всех, кого я знал. Но, несмотря на это, к нему не раз обращались за советом лидеры как свободного мира, так и коммунистических стран.
Однажды мы доложили очень высокому чиновнику из Белого Дома (Генри Киссинджеру, тогда советнику по национальной безопасности при президенте), что рассмотрели ситуацию и решили прекратить операцию «Соло» по соображениям безопасности. Этот чиновник нам ответил, что он нам полностью доверяет, но не сможет обходиться без информации от Морриса, так что операцию следует продолжить.
Могу привести два случая, свидетельствующие о том, что Моррис понимал все значение и важность своей работы.
29 февраля 1988 года в нашей штаб-квартире в Вашингтоне директор Уильям Сейшене в присутствии Евы наградил Морриса самой высокой наградой правительства Соединенных Штатов, которую могли дать штатскому. Моррис, которому нездоровилось, с трудом поднялся на ноги и несколько минут говорил, что же значит для него служба делу свободы и будущему наших детей.
Позднее, в 1989 году, работая дома, я случайно включил новости Си-эн-эн, где показывали разрушение Берлинской стены и крах коммунизма в Восточной Европе. Я отложил работу и весь день смотрел эти исторические кадры, разворачивавшиеся перед моими глазами. В тот же вечер я позвонил Моррису, и мы одновременно воскликнули: «Вы сегодня смотрели телевизор?» Мы вместе с изумлением наблюдали за конвульсиями, преображавшими коммунистический мир.
На Рождество я получил от Морриса открытку. Нетвердой рукой он писал: «Наши полувековые мечты становятся явью — и трудно поверить, насколько быстро. Мы счастливы, что смогли внести свой вклад».
Конечно, я не оставил такого огромного вклада, как Моррис и Ева Чайлдс. Таких единицы, и именно они составляют цвет нации.
После церемонии похорон Фокс с Бойлом зашли в старый итальянский ресторан и расположились за отдельным столиком. Заказав двойной мартини, они предались воспоминаниям, как два генерала, вспоминающих былые сражения. Их беседа перескакивала с одной темы на другую. Но, обмениваясь различными историями, они пытались найти ответ на основной вопрос: как нам удалось так долго проделывать столь невероятные вещи?
Конечно же, сама жизнь Морриса была тому ответом. Бойл рассказал историю про Морриса, Анджелу Дэвис и десять тысяч долларов. О кульминации этой истории начальство так никогда и не узнало.
Она началась в 1970 году с дела о трех заключенных, осужденных за убийство охранника в тюрьме Соледад в Калифорнии. Кто-то тайно пронес оружие в зал суда и изрешетил пулями судью и трех его помощников. ФБР начало широкомасштабную охоту за Анджелой Дэвис, молодой коммунисткой — преподавательницей колледжа, обвиненной в составлении плана доставки оружия в суд. Розыски продолжались около двух месяцев, пока Моррис не выяснил у партийного руководства точное местонахождение скрывавшейся в Нью-Йорке Дэвис.
ФБР немедленно ее арестовало. Чтобы оградить Морриса, пустили слух о проницательности следователей и сыщиков. В штаб-квартире чувствовали свою вину за то, что результат, полученный Моррисом, приписали другим, и предложили выплатить Моррису денежную премию. В Чикаго Бойлу сказали: «Назовите сумму, мы заплатим». Бойл возмутился и заявил, что Моррис работает не за деньги. Он обидится, узнав, что к нему относятся как к корыстолюбивому доносчику, и его больше устроит короткое письмо от директора Дж. Эдгара Гувера.
В управлении были непреклонны. Выследив Анджелу Дэвис, Моррис сэкономил правительству миллионы долларов и заслужил награду. [2]
Специальный агент из Чикаго, Бойл, Моррис и Ева сидели вокруг большого стола в задней комнате секретного офиса ФБР и обсуждали проведенную операцию. После поздравлений спецагент начал выкладывать на стол одну за другой стодолларовые купюры. Моррис сердито взглянул на Бойла, оттолкнул деньги и отодвинул свой стул в сторону, чтобы быть от них подальше. Не говоря ни слова, он вместе с Бойлом проводил спецагента до двери комнаты. Когда они вернулись, денег — 10 000 долларов — уже не было, их забрала Ева.
2
Суд присяжных оправдал Дэвис. Присяжных могли бы заинтересовать показания Морриса, однако он не мог выступать в суде и давать показания как свидетель. — Примеч. авт.
Бойл с женой усыновили шестерых детей из католического приюта в Чикаго, в том числе двоих чернокожих. Моррис знал, что Бойл активно помогает приюту. Придя в следующий раз в офис, Бойл обнаружил на столе адресованный ему конверт. Внутри был чек на 10 000 долларов, выписанный на имя этого католического заведения.
В досье ЦРУ можно найти и другие сведения о презрении Морриса к деньгам и о мотивах этого презрения. Пока ФБР держало ЦРУ в неведении относительно своего источника информации, передавая полученные Моррисом сведения, оно всякий раз начинало сообщения словами: «Источник, ранее передававший достоверную информацию, рекомендует…» Однако оценки ЦРУ и последующие подтверждения сообщений, зачастую вызывавших сомнения, показывали, что они исходят от кого-то чрезвычайно близкого к коммунистическому руководству, а может быть, даже и от самих руководителей.
В конце концов ЦРУ попыталось купить контроль над операцией или принять в ней участие, не понимая точно, что же происходит. Представителям ФБР предложили любые деньги — сумма не имела значения — в обмен «за частичный контроль» над операцией. Им также пообещали платить главному агенту для начала 250 000 долларов в год, не облагаемых налогом.
ФБР не хотело продавать «фамильные драгоценности», как выразился Бойл, но чувствовало себя обязанным передать это предложение Моррису. ФБР платило ему не много, и большую часть этих денег он тратил на оперативные нужды. Для того чтобы начать зарабатывать четверть миллиона в год, ему просто пришлось бы продолжать делать свою работу.
Моррису понадобилось тридцать секунд, чтобы категорически отвергнуть это предложение. Он был предан ФБР.
— Есть люди, которые посвятили себя этой работе, поскольку верят в Бюро и в нашу страну, а не потому что им нужны деньги.
Этот идеализм заставлял Морриса рисковать здоровьем и жизнью, терпеть всяческие неудобства. Хотя они с Евой были людьми состоятельными, они сами мыли полы и туалет в своем доме, потому что Моррис считал небезопасным держать прислугу. Однажды, когда после возвращения из Москвы больной и измученный Моррис прибыл к Гэсу Холлу, тот затащил его в свой дом на Лонг-Айленде и подбил перекопать весь сад. Моррис не отличался крепким телосложением, но воля у него была железная.