Операция «Светлана»
Шрифт:
Братковский помрачнел от нахлынувших тяжелых воспоминаний. Как он спасся? Его ранили, но не убили, завалили трупами. Ночью очнулся, выполз из рва, который не успели засыпать, и пополз по лесу. Спасли его партизаны-белорусы.
Губы графа тронула брезгливая гримаса: «И пан Казимир воевал вместе с ними? В этой банде?» — «Это не банда, пан майор. Это хорошо организованная воинская часть! Командует ею капитан Гневный. Отрядом разгромлен эсэсовский полк, рота фельджандармерии, десять полицейских гарнизонов, пущено под откос восемь эшелонов с военной техникой и солдатами немецкой армии». — «И что же вы бросили такую геройскую часть, пан хорунжий?» — «Красная Армия идет к границам Польши. Я хочу сам участвовать в освобождении польской земли» — «О! Это мне по душе, пан Казимир! Польшу должны освободить сами
Скавронский зажег сигару, глубоко затянулся, выпустив облако сизого дыма. Завтра, да, завтра утром он познакомит Казимира кое с кем. И они вместе решат его судьбу. А сейчас пора заканчивать трапезу и отдыхать!
«Но не забывайте, пан майор, вечером мне нужно вернуться к своим товарищам. Неплохо бы решить и их судьбу», — напомнил Братковский. — «Твои товарищи, — нахмурился граф. — Кто они?» — «Среди них только один поляк. Я о нем уже говорил. Еще два немца. Один чех. Они пробираются дальше, домой. Пусть пробираются? — Казимир вопросительно глянул на задержавшегося у дверей хозяина. — Люди смелые, проверенные. Гитлера ненавидят и хотят с ним сражаться». — «А Советы… любят?» — «Я бы не сказал, — улыбнулся Братковский, — И доказательство — они ушли со мной от русских».
8. СВЕДИТЕ НАС С НИМ
«Коханый, тебе это очень нужно?» — «Да, Зосенька, да! Я не понял графа и немножко опасаюсь». — «Ох, пани Мария!» — Зося обняла любимого и спрятала лицо у него на груди. Их разлука растянулась на три долгих года. Изящная, очаровательная девушка выполняла обязанности горничной. И мало кому известно, что она связная подполья Армии Крайовой.
Казимиру нужно было узнать, какие действия предпримет граф Скавронский. А в том, что он должен что-то предпринять, Казимир не сомневался. Необходимо проследить его шаги. И только Зося могла в этом помочь.
«Пан Юзеф пошел к лондонцам, — прошептала девушка, не отрывая лица от его груди, — в башню святого Войцеха». Она провела Казимира скрытыми переходами на галерею башни и показала на приоткрытое окно. Ночь стояла теплая, и в комнате, вероятно, было душно. На миг прижалась к любимому и исчезла.
Казимир прислушался: «Пан полковник, — донесся до него гулкий голос хозяина, — я этого офицера знаю с пеленок. Это сын моего верного слуги. Один из лучших моих офицеров, из первого состава подполья!» — «То так, но служил у русских! — возразил мягким баритоном невидимый собеседник. — В бандитах был!»
Вмешался кто-то третий. Партизанские отряды русских — такие «банды», действиям которых может позавидовать и воинская часть. И если этот офицер имеет опыт партизанской войны…
«Но, мистер Чейз, — запротестовал тот, кого граф назвал полковником, — можно представить, чего этот хорунжий нахватался у русских комиссаров!» — «Он остался честным поляком, пан полковник! — граф крепко стоял на своем. — Ушел от русских, чтобы воевать за Польшу в армии Польши!» — «А не думает ли пан граф, что Братковского подослали. Кто? Да какой-нибудь райком или как у них там». Скавронский всплеснул руками: «Пан Езус! Райком? К нему? Райком послал бы его к Язвинскому, к коммунисту, в Гвардию Людову! Мистер Чейз подозревает, что это ЧК? А что ЧК делать у него? Он мирный селянин, политикой не занимается». — «Пан Юзеф думает, что в ЧК не знают, кто в Беловеже командует батальоном Армии Крайовой?» — «Если уж пан штандартенфюрер фон Кугель не знает об этом…» — «А вы уверены, что фон Кугель не знает?»
Наступило молчание. Потом граф что-то произнес угрожающе.
«Успокойтесь, Скавронский, — раздался голос Чейза, — все в порядке. А этого вашего пана хорунжего… Сведите нас с ним завтра. За завтраком».
9. АРМИЯ КРАЙОВА ПРИНИМАЕТ ВАС В СВОИ РЯДЫ, ХОРУНЖИЙ
Утро выдалось пасмурное, словно недовольное чем-то. Накрапывал мелкий дождь. Казимир шел за Зосей по узкому коридору в столовую замка. Девушка то и дело оглядывалась, лучась счастьем. Казимир ловил ее руку, пытаясь обнять. «Ниц, ниц», — вырывалась Зося, сияя глазами. Открыв высокие резные двери, горничная присела в глубоком книксене, чтобы скрыть это сияние от хозяина и его гостей: «Прошу пана!»
За широким столом сидели трое. На своем обычном месте в массивном кресле громоздился граф Скавронский. Справа от него сидел худощавый мужчина среднего роста, с внушительной плешью и бледным, морщинистым лицом. Слева трудился над блюдом с мясом рыжий, с заметной проседью в вздыбленных волосах, с аккуратно подстриженными усами подковкой старик. Он не обратил внимания на вошедшего даже тогда, когда тот произнес приветствие.
Хозяин сделал привычное движение, делая вид, что хочет встать: «Панове! Имею честь представить вам моего сослуживца пана хорунжего Братковского». Худощавый неторопливо встал, щелкнул каблуками, чуть склонив плешивую голову. Граф представил его: «Пан полковник Зелиньски!» Рыжий старик поднял на Казимира водянистые глаза навыкате и, буркнув «Джон Торп», снова уткнулся в тарелку.
Скавронский жестом пригласил нового гостя к столу:
«Пан хорунжий, мы полностью доверяем вам. Потому не скрываем ничего. Мистер Торп и пан Зелиньски прибыли из Лондона! Они будут руководить здесь действиями Армии Крайовой».
Торп прервал свою трапезу. Ему хотелось бы задать несколько вопросов господину Братковскому.
Итак, как звали командира партизанского отряда, в котором он имел честь быть? Капитан Гневный? Это, безусловно, не настоящая фамилия? Так какое же задание дал ТОВАРИЩ Гневный пану хорунжему.
Казимир стремительно поднялся. «Извините, пан Скавронский! Мне было приятно повидаться со старым командиром», — и четко повернулся к дверям. Он, шляхтич, бывший офицер пана майора, не позволит так разговаривать с собой! Сейчас он гражданское лицо. Когда образуется Войско Польское, он снова… Тут поспешно вмешался Зелиньски: «Пан хорунжий считает себя гражданским лицом? В такую для Польши годину? Он ждет образования Войска Польского? А может, имеет в виду «героическую» дивизию Костюшко?» — «Я буду считать Войском Польским то соединение, которое станет сражаться на земле Польши за ее свободу!» — отчеканил Братковский. — «Такое соединение уже есть! — воскликнул полковник. — Я говорю об Армии Крайовой! Разве вы не слыхали о подвигах ее славных жолнежов, истинных поляков? Пан Скавронский — не бывший для вас командир. Он командует батальоном Армии Крайовой здесь, в Беловеже. И вы обязаны вернуться к исполнению своих обязанностей польского офицера. С этой минуты вы зачислены в состав Беловежского батальона». Полковник подошел к Казимиру, покровительственно похлопал по плечу. Его волнение можно понять. Сын великой Польши вернулся к матери-Отчизне!
Трогательный момент прервал к всеобщей радости порядком заскучавший Торп, предложив продолжить завтрак и заодно решить некоторые вопросы. Минуты две в столовой слышался только стук вилок и ножей.
Затем негромко заговорил Торп. Он попросил Зелиньски ввести Казимира в курс дела. Тот спесиво поднял лысую голову и начал велиречиво, словно с трибуны сейма, разглагольствовать о будущем многострадальной Польши. В эти дни решится, быть ли Польше свободной страной, равноправной сестрой великого содружества демократических государств во главе с благословенной Британской империей и могущественными Штатами Америки, или она снова окажется захваченной Россией. Германия будет разбита, это несомненно. Русская армия идет к границам Польши. Скоро ее орды ринутся на наши земли! Пан хорунжий должен правильно понимать главную задачу, которую наше правительство в Лондоне возложило на соединения Армии Крайовой. Пусть русские дерутся с немцами, пусть гонят их к границам рейха! Но освобождать польские города будет Армия Крайова и брать власть, не давая ее в руки русских, тем паче в руки наших польских хлопов, этого нищего быдла! Особое значение имеют земли на восточных границах. Здесь должны быть созданы наиболее мощные соединения Армии Крайовой! Чтоб с первых шагов русские поняли: мы — сила и не позволим никому чужому распоряжаться на польской земле! И ради этого готовы будем обнажить оружие против любого, в первую очередь против русских! Мы будем бить их при необходимости и подгонять, как строгий пастух подгоняет ленивое стадо. Чтобы они быстрее шли на немцев, скорее прошагали Польшу!