Операция «Выход»
Шрифт:
У Джули не было друзей, но вообще-то она в них и не нуждалась: дома ее всегда ждал Люк. В школе никто не верил, что Люк существует. Как-то Джули сказала одноклассницам, что у ее лучшего друга – аллергия на солнце, и поэтому он не ходит в школу, но они заявили, что она врет и нет у нее никаких друзей – ни в школе, ни где угодно. Они сочли ее историю невероятной вдвойне: во-первых, ни у когоне бывает аллергии на солнце, а во-вторых, разве мальчики дружат с девочками?
Школа была дерьмо. Но школа – всегда дерьмо, если ты не такая, как все. Джули так и не поняла, почему она не такая, как все; просто знала, что это так. Может, людям, которые таращились, обзывались или отказывались с ней дружить, было известно, в чем ее изъян, но они не говорили. Никто не любил Джули, и она не знала, за что; ее лучший друг не мог выйти из дома из-за болезни, в которую никто не верил. Головоломки
Глава 3
В комнате слишком жарко. Люк включает вентилятор. Ему не разрешается открывать окно – даже ночью. На улице слишком много пыльцы, говорит его мать, и мотыльков с ядовитой пылью на крыльях – даже сейчас, в октябре.
Люк читает. С книгой в руках он себя чувствует почти нормальным, потому что читает точно так же, как другие люди, хотя некоторые сцены ему трудно представить. У него не получается играть в видеоигры, потому что во всех видеоиграх от тебя требуется путешествовать по обширной, невероятной стране. Люк знает только одно путешествие: туда-сюда по дому. Впервые сев перед экраном с телеприставкой, он начал нервничать и теряться – тем сильнее, чем дальше герой уходил от старта. Люк никогда нигде не терялся, и если потеряться в реальном мире так же страшно, как в мире воображаемом, тогда, возможно, оставаться в этой комнате вовсе не так уж плохо. Но Люк отдал бы что угодно, лишь бы выйти отсюда.
Книга, которую он читает сейчас, с тем же успехом может быть научной фантастикой. Действие происходит в офисе, и у Люка никак не получается это место вообразить. Читая, он почти всегда автоматически вызывает в памяти знакомые образы – дом, квартиру или поле, смотря по ситуации. Но все его патентованные декорации заимствованы из ТВ или фильмов. Если действие происходит в квартире, воображение Люка воспроизводит квартиру из сериала «Друзья». [9] Если на судне, Люк видит интерьеры «Титаника». Для Люка всегда будут несколько «Титаников» на выбор: старый (черно-белый), в «Техниколоре» (с людьми в одежде 50-х годов), застывший (на фотографии) и огромный голливудский (со всякими оскароносными знаменитостями). По идее, каждый образ соответствует реальному объекту, который Люк не может увидеть – что ж, если он не может его увидеть, объекта не существует. Нет никакого реального «Титаника» – одни картинки. Или так: есть несколько реальных «Титаников».
9
«Друзья»(1994–2004) – популярный американский комедийный телесериал о шести друзьях, живущих в Нью-Йорке. В нем играли, в частности, Дженифер Энистон и Кортни Кокс. Транслировался в России.
Люк не часто пользуется словом «реальный». Не говорит о «реальном мире», о том, что нечто «реалистично», и никогда не начинает предложений словами «на самом деле». Однако люди не замечают, что он странный – не страннее многих. Может, Джули замечает – но она сама немножечко странная. Долгое время Люк думал: а может, другие люди читают книги иначе? Когда он спросил Джули, она ответила, что всерьез никогда не задумывалась. Он упомянул одну книгу, которую оба недавно прочли – там был эпизод в больнице. Люк попросил Джули описать, как она представляет себе это место, и оказалось, что они видят две разные больницы. А может, спросил он, эта ее больница на что-нибудь похожа – ну, скажем, на больницу, где она побывала, или видела по телику, или в кино – и Джули типа ахнула и ответила, что это больница из «Несчастного случая», [10] а она этого даже не осознавала. Так что, может, Люк не такой уж и странный.
10
«Несчастный случай»(с 1986 г.) – популярный в Великобритании драматический телесериал о жизни медперсонала и пациентов отделения экстренной помощи огромной больницы «Холби Дженерал». Транслируется «Би-би-си».
Иногда ему снится, что он покинул комнату. Но место, куда он уходит, – это мир, составленный из телефрагментов, вроде фоторобота или теленарезок, что иногда показывают по «Ай-ти-ви» – телевидения о телевидении. Но Люк знает про фотороботы и теленарезки лишь потому, что видел их по ящику. И в конце концов, разве может ему присниться что-то другое? Он никогда не видел внешнего мира собственными глазами, а белые пятна приходится чем-то заполнять. Если б вы играли с Люком в «ассоциации» и сказали «машина», он ответил бы «Рыцарь дорог» [11]
11
«Рыцарь дорог»(1982–1986) – популярный американский фантастический телесериал, снятый по мотивам одноименного фильма 1982 г. и повествующий о сражении одинокого «борца с преступностью» Майкла Найта (Дэвид Хэсселхофф) с «силами зла». Герою помогает неуничтожимый «суперавтомобиль», наделенный искусственным интеллектом.
12
«Кристина»(1983) – триллер американского режиссера Джона Карпентера по мотивам одноименного романа Стивена Кинга. Главное действующее лицо книги и фильма – автомобиль «Кристина», якобы одержимый злым духом. «Кристина» убивает всех, кто «мешает жить» ее хозяину, подростку-аутсайдеру.
Джули однажды показала Люку книжку, в которую он не врубился, – гравюры Эшера. Люку непонятен внешний мир – или даже собственная жизнь, – как непонятен Эшер. Джули попыталась объяснить, что гравюры Эшера – «невозможности», оптические иллюзии, что лестницы на самом деле на такое не способны, они не могут вести вверх и вниз одновременно. Люк подумал: а почему? почему это лестницы на такое не способны?Джули очень расстроилась, никак не могла понять, почему до него не доходит, что этого не может быть. Но если бы выяснилось, что все лестницы вне дома ведут себя как на гравюре Эшера, Люк бы не удивился.
Разум Люка все не может найти подходящий образ для офиса. Ближе всего оказывается офис из американского телешоу о каком-то адвокате, общий план: суматоха, секретари, компьютеры, интриги и девицы, одетые в тонкие юбки от известных модельеров. Но образ не подходит для книги, и от главы становится неуютно, когда действие не вписывается в обстановку. В следующей главе речь идет о фабрике. Люк сдается. Что значит фабрика? Он видит большие печи девятнадцатого века, дым, курящих женщин с сетками на волосах, детей в лохмотьях. Откуда вдруг возник этот образ? Впрочем, он никуда не годится, и Люк закрывает книгу. Изображение фабрики можно завтра поискать в Интернете.
Зевая, Люк решает лечь спать. Но перед этим надо проверить почту. Вместе со всякой обычной фигней пришло письмо от какого-то Ай Вэй Чже; говорит, что он знахарь, сейчас живет в Уэльсе. Люк писал про свой случай разным сетевым знахарям, но это имя ему незнакомо. Может, Ай Вэй ответил на Люково сообщение в какой-нибудь ньюсгруппе. В электронных конференциях полно Люковых призывов о помощи, но на них очень редко откликаются. Этот человек утверждает, что, вероятно, сможет вылечить Люка.
Тот незамедлительно отвечает на письмо. Потом, вдруг поняв, что сон как рукой смахнуло, залазит в одну из конференций. Тем временем приходит второе письмо от Ай Вэй Чже. Он спрашивает у Люка телефонный номер и просит сказать, когда удобнее позвонить. Люк тут же шлет письмо с номером. Говорит, что в данный момент бодрствует, можно звонить прямо сейчас. С легкой дрожью выходит из сети и ждет. Тишина. Он чистит зубы и переодевается в пижаму, все еще дрожа и на удивление бодрый. Проверяет, на самом ли деле вышел из сети и есть ли сигнал в телефоне. Раздается звонок.
– Алло? – говорит человек в трубке. – Это Люк?
– Да, это я, – отвечает Люк. – Это Ай Вэй Чже? – Он не знает, как это правильно произносится, и выходит что-то вроде Айвенго. – Я надеюсь, сейчас не слишком рано…
– Нет, Люк. Не волнуйся. Я всегда встаю на рассвете, – говорит голос. – И зови меня Вэй.
– О'кей.
Акцент у Вэя наполовину американский, наполовину китайский.
– У тебя необычная проблема?
– Да, – говорит Люк, – у меня аллергия на солнце.
– Солнце – «ян». Солнце дает жизнь.
– Не мне.
– Понятно, – смеется Вэй. – К докторам обращался?
– Да. Давно.
– А в последнее время?
– Нет.
– Почему?
– Просто не обращался. Я… э-э… я не люблю докторов, но дело не в этом.
– А в чем?
– Не знаю. Они просто перестали ко мне ходить. Давно. Думаю, потому, что моя болезнь – «экс-пи» – неизлечима, так что они ничего, по сути, не могут сделать, только напомнить, чтоб я не открывал шторы. Один доктор, знакомый моей матери, вносит новые данные в мои медкарты, а больше ничего не меняется.