Оператор Б
Шрифт:
Венц закончил свою напыщенную речь и ожидал, вероятно, своё почётное увольнение.
Чёрт возьми, - подумал он.
Эштон и Смит в шоке стояли с широко открытыми глазами. Ренье бренчал пальцами по столу.
– Я не люблю, когда со мной играют, - сказал Венц тихой комнате. Затем сказал Ренье: - Давайте, понижайте меня в звании до простого лётчика. Посмотрите, как я буду жрать это дерьмо.
– Дело не в этом, - невозмутимо сказал Ренье.
– Речь идёт не о протоколе, Едином кодексе военной юстиции, звании или о том, кто лучший. Господи, как бы мне хотелось, чтобы у бoльшего количества мужчин хватило смелости говорить со мной так, как вы. Вы здесь не из-за этой чуши ВВС.
– О чём вы тогда?
– Общий долг, общая служба на благо своей страны.
Венц стиснул зубы, пока не почувствовал вкус металла в пломбах.
– Двадцать пять грёбаных лет я служил своей стране как официант и даже не просил чаевых. Помните войну в Персидском заливе, кадр CNN, на котором бомба с лазерным наведением "Paveway II" влетела в одно окно шестнадцатиэтажного офисного здания? Это был я. Я уничтожил Управление тактического авиационного командования Ирака, и после того, как я пролетел так низко, чтобы попасть в цель, мой самолёт пробило так много ударов, что мои крылья свистели от дыр. Я даже не смог вернуться на базу в Джидде; мне пришлось катапультироваться над заливом... Через два часа после того, как меня подобрала Авиационно-спасательная служба на море, я выполнял ещё один вылет. Так что не говорите мне о долге! Не рассказывайте мне о службе... сэр.
– Я бы никогда не осмелился, - дрогнул Ренье.
– Мы знаем всё о ваших подвигах. Мы знаем всё о том, сколько раз вы рисковали жизнью ради своей страны. И поэтому вы здесь, а не какой-то другой дерзкий летун. Вы - лучший. Но нам и нужен самый лучший.
Смит вышел вперёд, держа в руках секретные отчёты об оценке.
– Наши показатели производительности обрабатываются на каждом персональном компьютере в вооружённых силах США, ЦРУ и НАСА. Вы были совершенно правы. Генерал Уиллард Фэррингтон был лучшим пилотом в мире. Но теперь его больше нет. А это значит, что теперь вы лучший пилот в мире.
Вот дерьмо, - подумал Венц.
Ренье слабо улыбнулся, поглаживая подбородок.
– Это не похоже ни на одну миссию, которую вы можете себе представить.
– Я не могу на это согласиться, - настаивал Венц.
– Это не имеет значения. Завтра я ухожу на пенсию. Я обещал бывшей жене и ребёнку.
– Разве вы не хотите знать, в чём состоит миссия?
Венц почувствовал, как ногти царапают его ладони.
– Нет, потому что, если вы скажете мне, у меня будет гораздо больше соблазна принять её.
Ренье посмотрел на Смита и Эштон, приподнял бровь.
– Тогда предложение. Я вам не скажу. Убедитесь сами.
– Что вы имеете в виду, сэр?
– спросил Венц.
– Вылетайте на Неллис прямо сейчас с полковником Эштон. Оцените миссию. Если не захотите, ничего страшного. Мы найдём кого-нибудь ещё, и я даю вам свою личную гарантию, что вы вернётесь сюда завтра к полудню, чтобы присутствовать на церемонии выхода на пенсию.
Венц закусил нижнюю губу.
– От этого чертовски трудно отказаться, сэр.
– Всё, что мы просим, это чтобы вы из первых рук исследовали миссию и её детали, - вмешался Смит.
– А если мне не понравится, я смогу уйти?
– Совершенно верно, сэр. Мы доставим вас обратно на базу, и вы сможете официально выйти на пенсию. Помимо этого, единственное, о чём мы просим вас, - это список других квалифицированных кандидатов, людей, которых вы лично знаете и которые, по вашему мнению, могут принять на себя требования миссии.
Решимость Венца пошла на убыль, а затем полностью рассыпалась. Он, конечно же, рационализировал, манипулировал предложением вокруг своего обещания, как скульптор, прикрывающий изъян куском глины в последнюю минуту.
Он не собирался принимать миссию...
Я просто собираюсь её проверить. Что в этом плохого?
– Хорошо, - согласился Венц.
– Замечательно, - сказал Ренье.
– Замечательно в квадрате.
Венц встал, отдал честь, но Ренье только лениво махнул рукой.
– Я же сказал, забудьте обо всём этом. Если мне придётся ответить ещё раз, моя проклятая рука отвалится. Полковник Эштон?
Женщина двинулась вперёд, аромат духов разнёсся по комнате.
– Надевайте лётное снаряжение, генерал Венц. На шестой полосе нас ждёт "F-15". На форсаже мы должны быть в Неваде минут через пятьдесят.
Венц усмехнулся.
– Со мной летите? Попробуем через сорок.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На гарнитуре потрескивал статический заряд.
– Ромео-Один, это Товарняк-Один. Запрашиваю разрешение на...
– Венц замолчал.
Зачем ему больше заботиться о правильном протоколе связи?
– Прошу разрешения поднять этого ублюдка в воздух на максимум и убраться отсюда!
Хихиканье сквозь статику.
– Разрешение подтверждено, Товарняк-Один. Вы готовы к взлёту. Когда вы расплавите взлётно-посадочную полосу, мы пришлём вам счёт.
– Удачи вам в этом, Ромео-Один. Прощайте...
Взлёт на форсаже был почти невозможен - но не для Венца. Просто нужно было знать, как поворачивать дроссель в тандеме с азимутом. Самолёт стоимостью сорок миллионов долларов не просто взлетел так быстро, а словно взорвался на взлётно-посадочной полосе. Венц был в пятидесяти футах от асфальта, когда он резко повернулся и начал лететь вверх почти под углом в сорок пять градусов. Самолёт начал вращаться, словно в штопоре.
Венц смотрел, как небеса кружатся под поликарбовым навесом: мир был ярким волчком. Эштон завизжала, как кошка в огне.
– Прекратите! Прекратите! Я собираюсь...
Венц выровнялся одним быстрым рывком штурвaлa. В одну секунду самолёт летел ровно и гладко, прямо на запад, солнце сияло над небом.
Он слышал, как задыхается Эштон в своём лётном коcтюме.
– Вы в порядке, полковник?
Ещё несколько вздохов, затем сдержанный полковник Эштон закричала:
– Послушайте, я не участвую в этом дерьме с истребителями и мачо, чёрт вас побери! Летите на самолёте нормально!
– Я думал, что это именно то, что я делаю, - ответил ей Венц.
– Напрягите мышцы живота. Я покажу вам, что такое нормально.