Оператор Б
Шрифт:
Больше изящества с штурвaлoм, и крылья самолёта были перпендикулярны земле, когда он входил в набор высоты 4G.
– Прекратите! Прекратите!
– закричала она.
– Пожалуйста!
Думаю, пора перестать быть придурком, - подумал Венц.
Он снова выровнялся.
– Прошу прощения, полковник. Я просто подумал, что вы хотите установить официальный взлётный рекорд. Мы просто поднялись на высоту пятьдесят восемь тысяч футов[12] за одну минуту. Это рекорд для этого самолёта. Теперь вам есть что рассказать своим внукам.
Эштон сидела позади Венца, на том месте, которое называется откидным сиденьем или местом офицера РЭБ - радиоэлектронной борьбы. Эта серия "F-15M2" была курьерской версией: минимальный AV-отсек, без модуля ECM, без пушки General Electric M61. Другими словами, он был слишком простым. Два сиденья на двух модифицированных двухвальных ТРДД Pratt-Whitney рассчитаны на 40 000 фунтов с нулевой средней тягой каждый. Были засекречены показатели расхода топлива и максимальная скорость самолёта была 3,1. Единственное, что ему показалось странным, так это схема окраски: сплошная краска цвета хаки, ровная, как цвет песка.
– Я почти... обмочилась!
– крикнула Эштон в микрофон.
– Меня не волнует, лучший ли вы пилот в мире! Не делайте больше этого дерьма!
Венц поморщился при этом слове.
– Полковник? Могу я сделать личное замечание? Каким-то образом вы произнесли слово «дерьмо» своим ртом... ну, это вам не подходит.
– Идите нахер!
Вот так поворот, - подумал Венц.
– Прошу прощения, полковник. Я просто развлекаюсь в последний раз. После завтрашнего дня я больше никогда не буду летать так быстро.
Выдох за его спиной прозвучал как-то застенчиво.
– Всё ещё не думаете, что возьмёте на себя миссию?
– Точно. Ренье выставил меня дураком, и я подумал, что отвечу ему тем же. Подумал, что воспользуюсь возможностью ещё раз покатать железного орла за его счёт. Какой бы ни была эта миссия, я её не возьму.
В её голосе оставалась застенчивость, но теперь она казалась очень серьёзной.
– Не будьте таким уверенным.
Венц отключил форсаж, когда шкала температуры была на максимуме.
– Хорошо, давайте забудем о том, как держать дурака в напряжении. Расскажите мне уже о миссии.
– Нет, сэр. Как сказал генерал Ренье, вам нужно убедиться в этом самому.
– Их-х-хаа!
– сказал Венц.
– И, кстати, почему такая интересная раскраска самолёта?
– Вы ещё узнаете.
Потрясающий ответ!
– Ладно, но вы не возражаете, если я спрошу, что... привлекательная женщина вроде вас делает во всей этой суперсекретной чуши с проверкой безопасности?
– Вы что-то имеете против, генерал? Даже Фэррингтон был не таким сексистом, как вы.
– Сексист?
– Венц возразил.
– С чего это вы взяли?
– Большинство из вас, мужчин, такие. Иисусe... Из-за того, что вы так неадаптированы и несоциализированы, вы устраиваете эти мужественные пилотские выходки. Вы думаете, что это заводит женщину. Вы думаете, что женщины тают, когда видят бескомпромиссного лётчика-испытателя в форме. Что ж, позвольте мне сказать вам кое-что, генерал. Я встречала много пилотов на этой работе, и каждый из них был эгоистичным самовлюблённым засранцем.
Венц усмехнулся.
– Тогда я рад, что не разочаровал вас, полковник.
– Товарняк-Один, это Ромео-Один. Вы слышите? Ответьте.
– Принял, - ответил Венц.
– Есть проблемы?
– Нет проблем, Товарняк-Один. Мы просто хотели сообщить вам, что наша система WLR с планарной антенной решёткой подтверждает, что вы только что установили официальный рекорд набора высоты для самолёта с указанной вами номинальной тягой.
– Принял, Ромео-Один. Скажите мне то, чего я ещё не знаю. Товарняк-Один отключается, - Венц улыбнулся.
– Видите?
– повторил он в микрофон Эштон.
– Я говорил вам.
– Я не очень впечатлена, генерал, - парировала Эштон.
– А почему "Товарняк"? Разве это не звучит мрачно?
– Может быть, - сказал Венц.
– Каждый раз, когда я сажусь в самолёт, я думаю, что умру, и всегда выбираю какой-нибудь мрачный позывной. «Вдовец», «Пилот номер тринадцать», «Гроб компании Lockheed» и тому подобное. Когда я летал на «Авроре», моим позывным был «Первый мертвец». Задабривает судьбу. Это сводит на нет невезение, отдавая ему дань уважения - это экспериментальный материал. Мы называем это «Игры с судьбой». Если вы не верите в судьбу... вы можете плохо закончить.
– Игры с судьбой, да?
– Да.
Ещё одно застенчивое молчание, затем голос Эштон понизился.
– Чтобы спасти вас в этот раз, вам может понадобиться гораздо больше, чем ваши игры с судьбой.
– Думаете? Посмотрим. Я уже сказал вам, что я не беру миссию, какой бы она ни была.
Тишина.
– О, вы примете её, генерал, - сказала Эштон.
– Я гарантирую, что вы примете её.
Венц хохотал в своей защитной маске.
– Продолжайте мечтать, леди! Я только хочу прокатиться в последний раз.
«« - »»
Пятнадцать минут спустя Венц нажал кнопку микрофона.
– Мы приближаемся.
– Хорошо, генерал, - ответила Эштон.
– Незначительное изменение пункта назначения. На самом деле мы не полетим в Неллис.
– Что? Так куда мы летим? В "Tastee-Freez" поесть мороженого?
– Двигайтесь мимо главной взлётно-посадочной полосы Неллис к озеру Папуз, в семидесяти пяти милях к юго-западу.
Встревоженный Венц резко повернул голову и посмотрел на неё.