Опереди, если успеешь
Шрифт:
— Не было никакого убийства, — возмутился Михаил.
— Было. Есть труп, значит, преступление налицо. Сегодня Алексея схоронили.
— Я докажу, что невиновен.
— Как? Тебя застали рядом с телом с окровавленными руками. И ты пустился в бега. Невиновные от правосудия не бегают! Всё давно запротоколировано, есть свидетель. А твои электронные картинки, — он пнул труху от разбитой флешки, — остались, как ты понимаешь, в единственном экземпляре. Да и то пока мы не разведем костер на ближайшей помойке.
Викулов убрал пистолет под куртку и участливо по-родственному взглянул на Самошину.
— Зря вы, Вероника Алексеевна, связались с этим неудачником. Он отработанный материал. Правда, еще не поздно одуматься. Помните, что я сказал: меня здесь не было, и я ничего не видел. Мы с вами из одного окопа. Негоже старым друзьям по пустякам собачиться.
Викулов и Бойко стали пятиться к выходу — с профессиональным достоинством, контролируя поведение противника. Михаил с горечью осознавал, что всё, о чем говорил Викулов, правда. Есть труп, показания свидетеля Бойко, и есть Давыдов — единственный обвиняемый. Все видеозаписи на офисном сервере наверняка уничтожены. Если сгорит ноутбук, ему не на что рассчитывать. Подчиненные будут стоять горой за Викулова, и любой суд поверит им, а не беглому подозреваемому.
В отчаянии Давыдов бросился на Бойко. Расстояние было достаточным, чтобы нападавшему как следует разогнаться, а обороняющемуся подготовиться к отпору. В результате Михаил наткнулся на чугунный локоть, вовремя выставленный, а затем получил удар кулаком в грудь. Толя-Киборг лишь слегка пошатнулся от наскока, а Михаил рухнул на пол.
— Ты проиграл, — прокомментировал Викулов.
— Не говори «оп!» пока не перескочишь, — вдруг раздался прокуренный голос Маруси из-за спины Викулова.
Она ворвалась из-за качнувшихся картин в красноармейской форме начала двадцатых годов: черные сапоги, широченные галифе, перепоясанная ремнями гимнастерка, а на голове буденовка с красной звездой. Ни дать ни взять — вылитая Анка-пулеметчица. Только вместо пулемета «максим» в ее руках красовался автомат Калашникова.
— Эй, умник! Прикажи своему тупому качку отдать чужие вещи. И про пушку свою забудь. — Маруся грозно приподняла автомат и направила на Викулова. — Я нажму на курок, не сомневайся. Ты же с приятелем сейчас совсем в другом месте находишься. А ребята со стройки тебя мигом в фундамент закатают. Котлован видел, когда сюда шел? Это твоя безымянная могила, если дурить вздумаешь. Ну!
На скулах Викулова заиграли желваки. Он кивнул подчиненному.
— Делай, что она говорит.
Толя-Киборг нехотя снял с плеча ноутбук, поставил на пол, сделал шаг назад.
— Так кто проиграл, умник? — с издевкой спросила Маруся. — Катитесь отсюда! И дорогу забудьте!
Бывший военный, опешивший поначалу, наконец взял себя в руки. Маруся стояла прямо под лампой. Прищуренные глаза Викулова заметили профессионально испорченный ствол «Калашникова». Такие вещи проделывали со списанным оружием, когда передавали его в музеи или на киностудии. Из чего следовало, что и боевая часть некогда грозного автомата приведена в полную и безвозвратную непригодность.
Викулов спокойно повернулся спиной к Марусе и приказал Толе-Киборгу:
— У нее в руках игрушка. Врежь ей!
Анатолий Бойко скосил глаза и понимающе кивнул. Осознав, что разоблачена, Маруся крикнула:
— Беги, Давыд! — и ударила прикладом в спину Викулова.
Тот упал, а женщина, перехватив оружие как дубину, приготовилась встретить мощного Толю-Киборга.
Михаил подхватил ноутбук, и, увлекая за собой Веронику, побежал.
Викулов быстро поднялся, сверкнул очами и вынул пистолет. Он пытался поймать ноутбук на мушку, но подвешенные к потолку картины разлетались вслед за беглецами и, раскачиваясь, заслоняли обзор. Валерий Васильевич обернулся к подчиненному: Маруся так яростно размахивала автоматом, передвигаясь по хорошо знакомому ей пространству, что тот никак не мог к ней подступиться.
— Да что ты с ней возишься! За ними! — скомандовал Викулов и устремился вслед за беглецами, расталкивая картины.
Михаил добрался до запасного выхода и выскочил вместе с Вероникой в коридор. Здесь он натолкнулся на сваленные прямоугольные трубы вентиляционного короба. Прежде чем спускаться вниз он расставил несколько кусков короба между открывающейся наружу металлической дверью и стенкой так, чтобы получилась надежная распорка.
Дверь сильно толкнули. Огромные короба отозвались недовольным гулом.
— Теперь вниз по лестнице, — шепнул испуганной Веронике Михаил. — Пока они возятся, мы уйдем.
В машине Самошиной беглецы немного перевели дух.
— Куда теперь? — спросила, разгоряченная бегом, Вероника.
— Тебе очень идет румянец. И волосы, вот так, когда собьются…
— Приходи в фитнес-клуб. Там я и не такой бываю. Куда?
— Пока всё равно, лишь бы уехать.
«Порше Кайен» с тремя восьмерками на номере бесцельно помчался по заснеженным улицам.
Михаил озабоченно стучал пальцами по сумке с ноутбуком, которую держал на коленях.
— Не пойму, откуда они узнали про видеозаписи?
— Ты их скачал с сервера. Наверное, остался след.
— Это так. Но доказательства своей невиновности я нашел только сегодня, а флешку записал вообще за несколько минут до их прихода. А они о ней уже знали, будто… — Михаил заозирался, посматривая на Веронику и ее вещи.
— Что? — спросила она.
— …будто слышали наш разговор. Остановись! Надо срочно проверить твою одежду и вещи.
После тщательных поисков Михаил отлепил от складок дамской сумочки неприметную металлическую таблетку.
— Вот! Они подсунули тебе микрофон.
Давыдов победным тоном произнес в микрофон: «Пора сушить сухари», и вышвырнул его в окно.
— Какой кошмар! — Вероника с застывшим взглядом переживала случившееся.
— Это доказывает, что Викулов боится разоблачения. А значит, надо быстрее передать все улики следователю. Я сделаю новую копию.
Он раскрыл ноутбук. Вероника, задумчиво наблюдавшая за его движениями, спросила:
— А не возникнет ли сомнений в точности информации?