Описание Западной Сибири

Завалишин Ипполит Иринархович

А вотъ наконецъ блеснулъ изъ-за лсной чащи, далеко вдавшегося въ рку мыса, позолоченный крестъ Пелымской церкви. Лодка быстро огибаетъ этотъ мысъ, река и берега уже облиты высоко взошедшимъ іюнь – скимъ солнцемъ и на крутомъ лвомъ берегу рки, далеко отодвинувши дремучія тайги свои, показался древній Пелымъ, съ двумя десятками почернвшихъ старинныхъ домовъ, старинной и упраздненной нын церковью (развалиной временъ Миниха) и новой деревянной церковкой, вовсе не соответствующей святыне этого историческаго мста. Здесь страдалъ въ душной землянке въ цпяхъ, здсь погибъ и, вероятно голодной смертью, мученикъ за правду, братъ святйшаго патріарха Филарета и дядя родоначальника Дома Романовыхъ, юный Василій Никитичъ Романовъ. Но Пелымъ нын только местность, только клочекъ земли; прошедшаго и следовъ уже нетъ. Все сглажено временемъ и непростительнымъ равнодушіемъ потомства. Ни одного вклада царей, ни одного воспоминанія. Даже отъ политическихъ бурь XVIII столтія, (а что такое 150 лтъ назадъ для построекъ сибирскихъ, когда есть и теперь еще за Байкаломъ не только деревянныя церкви, но и дома частные изъ громадныхъ лиственныхъ бревенъ, построенные и считающіе себе свыше 200 летъ Фактической по документамъ жизни?), отъ дома, въ которомъ жилъ здсь Регентъ, герцогъ Курляндскій и чертежъ котораго составлялъ собственноручно Минихъ, отъ дома, въ которомъ жилъ впослдствіи и самъ фельдмаршалъ, – едва можно признать следы местности изрытой погребами, по окладнымъ бревнамъ, глубоко вросшимъ уже въ землю... А кладбища несчастныхъ угличанъ, а святимаго памятью исторіи места, где въ острог, въ душной землянке, томили Василія Романова, и гд его вероятно схоронили, никто ныне даже и указать не можетъ.

Пелымъ основанъ

въ 1592 году воеводой княземъ Петромъ Горчаковымъ и въ то же время заселенъ гражданами несчастнаго Углича, сосланными сюда Борисомъ Годуновымъ за свидетельство истины въ деле о убіеніи св. царевича Димитрія. Пелымъ, какъ и все военные пункты тогдашней эпохи, былъ сперва острожкомъ съ рубленой стеной, башнями, валами и рвомъ. Потомъ, съ усмиреніемъ окрестныхъ вогуловъ, долго былъ городомъ, въ которомъ жили воеводы, правившіе этимъ пустыннымъ краемъ. Въ конце XVIII столетія онъ упраздненъ, а съ укрепленіемъ въ христіанстве всхъ вогуловъ и съ принятіемъ ими обычаевъ русской оседлой жизни, потерялъ свое прежнее административное значеніе и сделался теперь маленькимъ сельцомъ съ убогой деревянной церковкой и 21 обывательскимъ домомъ, изъ которыхъ более половины уже развалились. Жителей въ немъ и постоянныхъ и временныхъ, считалось 1 января 1860 года, только 73 д. о. п. Причины необычайная запустенія местности, бывшей некогда цветущимъ городомъ (где жили воеводы, былъ даже соборъ и две приходскія церкви, крепость, лавки, жизнь и торговое движеніе), те же самыя, которыя постигли и Туринскъ, съ тою разницей, что такъ какъ въ Пелыме каменныхъ построенъ никогда никакихъ не было, то ничего и не сохранилось для потомства. Зимой отсюда до Верхотурья только 130 верстъ, т. е. 15 часовъ езды; а мы уже видели, что чрезъ Верхотурье (до половины XVIII столетія) шла дорога изъ Москвы въ Сибирь и обратно совершалось все административное и торговое путеследованіе, была тутъ складочная таможня и было средоточіе всехъ коммерческихъ оборотовъ. Понятно, что, подобно Туринску, процветалъ тогда и Пелымъ, вывозя въ Верхотурье всю пушнину, орехи, рыбу, ягоды, какъ вывозятъ ихъ до сихъ поръ достаточные крестьяне Пелымскаго края сами, зимнимъ путемъ, въ феврал, на Ирбитскую ярмарку. Но когда дорога отодвинулась на Екатеринбургъ и Тюмень, когда вогулы были усмирены и все крестились, когда воеводство и самый городъ были упразднены (по минованіи надобностей военныхъ и административныхъ), тогда и торговцы разошлись, ибо все население состояло изъ служащихъ и торговцевъ, какъ оно состоитъ въ самомъ Пелыме и доныне; потому что здесь теперь живутъ только служащіе по части земской, волостной, духовной и откупной, да казаки, состоящіе на годичной службе. Около Пелыма пашень нетъ, а покосы въ 25 верстахъ на рке Пелымъ: значитъ и прежде хозяйничать было нельзя, какъ нельзя и доныне. И вотъ, начали исчезать сперва дома, а потомъ и церкви. Съ упраздненіемъ же Пелымскаго воеводства, драгоценный архивъ здшняго края, который заключалъ въ себе столько историческихъ документовъ былъ перевезенъ въ Туринскъ и сгорелъ тамъ съ архивами Туринскими въ большой пожаръ 16 сентября 1813 года, истребившій большую часть города. Какъ жаль) Сколько интереснаго могъ бы онъ передать потомству, начиная съ ссылки сюда угличанъ въ 1598 году, до отъезда отсюда Фельдмаршала графа Миниха въ 1761 году. Чудныя сближенія! Попытаемся, по крайней мере, разсказать то, что еще можно намъ было до следить здесь на месте.

О юномъ и несчастномъ Василіе Никитиче Романове нетъ уже въ Пелыме даже и устныхъ преданій народныхъ. Извстно, что Романовы пострадали при Годунове (въ іюнъ 1601 года) по доносу на нихъ ихъ же холопа, «будто они намерены отравить царя Бориса». Филарета (Феодора) Никитича (будущаго патріарха) и жену его Мару Ивановну постригли насильно и сослали въ дальніе монастыри; а Михаила Никитича, котораго особенно любили москвитяне и который вероятно былъ бы избранъ на царство, еслибъ дожилъ до паденія Годуновыхъ, отвезли въ Пелымъ, гд держали въ душной землянке, въ оковахъ и морили голодомъ. Жители Пелыма, говоритъ лтописецъ, сострадая злополучию знаменитаго боярина, научали своихъ ребятишекъ подавать ему сквозь темничное оконце, въ дудочкахъ молоко и пищу, за что, по воцареніи Михаила еодоровича, и были вознаграждены «обельной» грамотой. Но ныншніе коренные старожилы, крестьяне Пелымской волости, даже и не слыхивали, что они потомки гражданъ древняго Углича, что имъ дана была царемъ Михаиломъ обльная грамота, т. е. льготы отъ всхъ повинностей, что прахъ боярина Романова былъ выкопанъ съ Пелымскаго кладбища и торжественно перевезенъ отсюда въ усыпальницу его присныхъ, Московскій Новоспасскій монастырь. Въ ныншней Пелымской церкви нтъ никакихъ древнихъ вкладовъ богослужебныхъ книгъ, св. иконъ, церковной утвари. Гд было древнее кладбище угличанъ? тоже достоверно неизвестно; должно полагать, что между нынешней и упраздненной церквами, потому что въ старину хоронили при церквахъ, а церкви Пелымскія строились последовательно, почти на одномъ и томъ же месте въ районе крепости, да и строить ихъ здесь негде, кроме высокаго леваго берега Тавды, такъ какъ правый низменъ и ежегодно понижается весенними разливами. Нынешнее же Пелымское кладбише недавно отведено селенію и находится слишкомъ въ версте отъ церквей и местности, где была крепость. Но непостижимо, почему въ Пелымской церкви нетъ никакихъ царСкихъ вкладовъ? Можно ли поверить, чтобы святйшій патріархъ Филаретъ и царь Михаилъ забыли одарить щедро церкви той местности, гд страдалъ и погибъ мученически братъ и дядя, Василій Никитичъ, где страдалъ тоже и другой братъ и дядя Иванъ Никитичъ; тогда какъ по древнему благочестивому обычаю, самодержцы русскіе, давали вклады въ самые отдаленные монастыри и церкви царства, въ мстностяхъ не ознаменованныхъ ничмъ въ исторіи; и тогда какъ не забыли же они даровать обльной грамоты Ныробу, за его преданность къ Михаилу Никитичу и къ дому Романовыхъ? Не вроятне ли предположить, что съ упраздненіемъ Пелымскаго собора, его вклады были вывезены изъ здшняго края въ другія церкви епархіи, а впослдствіи и память кмъ жертвованы они и откуда поступили, сгладилась. Въ наше время, когда признано полезньмъ увковчивать въ памяти народной великія отечественныя событія минувшаго, мы намрены соорудить въ Пелым «историческую часовню» памяти злополучныхъ Романовыхъ и бдныхъ страдальцевъ угличскихъ. Такія благородныя перевершенія несправедливостей достойны благороднаго сердца...

О генералъ-фельдмаршал, граф Миних, есть уже достоврный устный разсказъ его современника, крестьянина Пелымской волости, деревни Ситихиной Антона Казанцева, умершаго въ 1849 году, 120 лтъ отъ роду. Графъ жилъ внутри крпости, близь того мста, гд нын часовня: и точно, вокругъ часовни не только заметны обуглившіеся слды окладныхъ бревенъ, но и борозды грядъ. Домъ у него былъ двухъэтажный съ балкономъ, а подл дома садъ и огородъ. Фельдмаршалъ былъ старикъ сухаго сложенія, крпкій и бодрый, въ обращеніи привтливъ, но нелюдимъ. Изъ дому выходилъ рдко, но лтомъ любилъ сидть на балконъ. Днемъ писалъ, чертилъ планы; ночами просиживалъ долго, читалъ. Воеводы его боялись, потому что онъ доносилъ на нихъ ко Двору. Такъ прожилъ онъ мудрецомъ, въ этомъ глухомъ Пелым, съ 1741 по 1761 годъ, ровно 20 лтъ, показавши боле стоической твердости духа, нежели Наполеонъ въ своемъ шестилтнемъ заточеніи. Слдовъ крпости уже давно нтъ, но память о ней хорошо сохранилась. Что же касается дома герцога Курляндскаго, построеннаго собственно для него по чертежу тогда всемогущаго Миниха, первенствующаго министра правительницы, то домъ этотъ былъ построенъ не на берегу Тавды и не внутри крепости, а въ полуверсте отъ нея, на дикомъ и пустынномъ берегу Пелыма, неподалеку отсюда впадающей въТавду. Герцогъ Биронъ, по разсказамъ Казанцева, былъ высокаго роста, строенъ и очень красивъ, но гордъ и недоступенъ. Его держали свободней, нежели въ последствии Миниха. Онъ имелъ верховыхъ лошадей, часто ездилъ на охоту въ зеленомъ бархатномъ полукафтане, подбитомъ соболями, держалъ многочисленную прислугу. Воевода стоялъ предъ нимъ безъ шапки. Изъ Пелыма перевезли его въ Ярославль, а при воцареніи императора Петра III, онъ и Минихъ были возвращены въ Петербургъ.

Пелымскій край заключаетъ ныне въ себе 2 волости русскихъ государственныхъ крестьянъ и 7 инородческихъ управъ вогульскихъ. Русскихъ, обложенныхъ податями и повинностями, считается 2031 рев. душа, а вогуловъ обложенныхъ ясакомъ 976, изъ нихъ работниковъ 460. Ясачная подать состоите въ Пелыме изъ соболей и лисицъ исключительно (остяки и самоеды Березовскіе вносятъ и блку). Въ 1859 году ясака поступило на 2000 р. сер. Казна доставляетъ

вогуламъ хлебъ (ржаной мукой), порохъ и свинецъ. Соль покупаютъ они сами изъ Пелымской стойки. Ясакъ ихъ по низкой добротЬ здешнихъ меховъ нейдетъ въ Петербургъ, а продается въ Туринске. Вогулы все крещены и имеютъ нын въ своихъ паулахъ, т. е. деревняхъ 2 приходскихъ церкви. Русскіе крестьяне промышляютъ звероловствомъ, рыболовствомъ, сборомъ кедровыхъ ореховъ и ягодъ, живутъ вообще достаточно и недоимокъ въ податяхъ здесь никогда не бываетъ. Рогатаго скота, овецъ и свиней держатъ мало, только какъ подспорье хозяйству, но лошадей много. Хлбовъ высваютъ мало, потому что пахатныхъ земель почти совсмъ нтъ. Вотъ почему было бы необходимо не только воспретить впредь ссылку въ Пелымскій край, но и перевести изъ него всхъ ссыльно-поселенцевъ, прочно не водворившихся (а подобныхъ очень много найдется въ обоихъ волостяхъ). Что здсь будетъ длать ссыльно-поселенецъ? Земли годной подъ пашню нтъ. Чтобы заниматься звроловствомъ, надо быть отважнымъ, ловкимъ, мткимъ, знающимъ мстность этой дремучей тайги. Добывать орхъ, – но лазить на 30 – саженный кедръ какъ блка, и сидя на такой страшной высот, безпечно сбивать шишки; на это способны только нога и рука туземца: эта гимнастика достигается лишь упражненіемъ съ малолтства. Заниматься ремесломъ – здсь ни столяровъ, ни слесарей, ни портныхъ, ни сапожниковъ ненужно. Работать – не на кого. Богатый купитъ все, что душа желаетъ, въ сосдней Ирбити, въ Тагил у Демидова, а бдному этого не нужно. И ссыльные сдлались язвой для Пелымскаго края, непрестанно бгая, грабя и вводя въ громадныя переписки и безъ того уже обременяющія администрацію. Но впредь ссылка преступниковъ въ Березовскій округъ и Пелымскій край Туринскаго округа уже прекращена генераломъ Гасфордомъ.

По совершенному недостатку пахатныхъ земель (потому что всюду дремучіе лса да тундры), крестьяне ограничиваются въ Пелым посвомъ ржи, овса, но преимущественно ячменя, такъ какъ онъ не боится холодныхъ и сырыхъ почвъ. Замечательно, что пашни обработываются здсь тщательнй, нежели въ Омск, Ишим и Курган, унавоживаются сильно; хлбъ здсь всегда родится, и хотя его продавать не изъ чего, но для себя у каждаго есть. Ржанаго хлба здсь дятъ мало, а, такъ называемые, «ярушники», лепешки изъ ячменной муки. Впрочемъ климатъ въ Пельше, отъ дремучихъ лсовъ и влажности почвы, не суровъ. Большихъ холодовъ не бываетъ. Рки становятся не ранее ноября, вскрываются въ конц апрля. Осень тянется иногда съ теплыми днями до конца октября, въ конц марта уже весенній воздухъ. Все огородные овощи родятся хорошо, даже огурцы. Но хлбопашество и огородничество считается здешними крестьянами междудлъемъ. Къ чему въ самомъ дл пахать, или думать о капуст, когда винтовка можетъ дать однимъ мткимъ выстрломъ 10 р. с., неводъ несколько пудовъ рыбы, кедрина нсколько мшковъ орховъ? Вотъ почему здсь не только крестьяне, но и вогулы, все торговцы. Это очень любопытная особенность Тобольской губерніи, нигд не встречаемая въ цлой Сибири. Обширный и пустынный край, населенный только 7000 д. об. п. русскихъ и вогуловъ, превращенъ ихъ настойчивой деятельностью нетолько въ огромный базаръ, но и въ замечательно цивилизованную и очень избыточную местность. Волшебный жезлъ сосдней Ирбитской ярмарки коснулся Пелыма и далъ ему то, чего, конечно, ни туристъ, ни администраторъ никогда не чаяли въ немъ найти: – богатое и очень хорошо живущее населеніе. Съ целаго Пелымскаго края везутъ въ Ирбить рыбу, соболей, лисицъ, белку, бобра, медведя, волка, лося, орехи, ягоды, рябчиковъ, перо и пухъ. Брусника очень вкусна (кондійская) и есть крестьяне, которые ее сбываютъ въ Тагильскій заводъ Демидова до 500 пудовъ изъ однихъ рукъ. Съ весны все заняты рыбной ловлей, летомъ сбираютъ ягоды и обиваютъ орехи, зимой охотятся до 6 декабря; въ январе, Феврале и марте (до вскрытія рекъ) весь Пелымскій край обращается въ базаръ, на который съезжаются купцы и прасолы изъ Тобольска, Тюмени, Верхотурья; являются спекуляторы даже изъ Казани, для которой они закупають кедровые орхи, Въ феврале Ирбить поглощаетъ все это, а тамъ весна и кругъ тхъ же занятій.

Пелымъ, какъ мы видели, развалился и годъ отъ году исчезаетъ. Но замчательно, что кругомъ Пелыма, даже въ виду его, вс окрестныя деревушки прекрасно обстроены. Есть много обширныхъ домовъ, крытыхъ тесомъ, даже начали строить каменные двухъэтажные дома (въ деревн Ереминой). Вогулы щеголяютъ тоже постройками. Есть и инородцы, у которыхъ хорошіе дома, съ чистыми горницами, ковры, часы, ирбитская мебель. Одинъ вогулъ выстроилъ для себя на Шаим красивую деревянную церковь, снабдивъ ее всмъ необходимыми Это ему стоило до 2000 р. сер. Но такъ какъ приходъ еще не образовался, то и священника нтъ. И вогулы и русскіе одваются одинаково, живутъ одинаково, съ тою только разницей, что Русскіе хоть не много, да сютъ хлба, а вогулы никогда: они все покупаютъ. Торговля тмъ что добудутъ въ лсу и въ воде, – вотъ ихъ исключительное занятіе. Молодое поколніе крестьянъ бретъ бороду, начинаетъ носить пальто, картузы. Богатыя крестьянки и жены торговцевъ ходятъ въ салопахъ съ собольими воротниками. Языкъ здсь чисто русскій, безъ всякихъ неправильныхъ удареній. Крестьяне понимаютъ пользу грамотности и охотно учатъ дтей, когда представится тому возможность. Прежде была въ Пелым приходская школа, но неизвестно почему она закрыта.

На Пелымскій край слдовало бы правительству обратить вниманіе. Березовъ, Нарымъ, Туруханскъ – дикія пустыни, которыя всегда такими и останутся. Здешній обширный край, населенный умнымъ, честнымъ, трудолюбивымъ и богатымъ русскимъ населеніемъ, представляетъ еще то отрадное и единственное явленіе въ цлой Сибири, что вс инородцы, въ немъ живущіе, отъ мала до велика, усвоили себ вру, языкъ, одежду, образъ жизни, даже обычаи русскіе. Фактъ очень любопытный, что русская цивилизація привилась здсь, въ глуши, цлому иноплеменному народу, тогда какъ остяки, самоды, татары, киргизы, калмыки въ Западной Сибири, тунгусы, буряты, якуты, камчадалы и проч., въ Восточной, изъ которыхъ многіе поставлены географически въ благопріятныя условія мстности, и окружены, даже стснены русскими, остались дикарями. Въ Пелымскомъ кра уже много лтъ не было ни одного врача и повивальной бабки, вовсе нтъ больницы, аптеки, школы (а здсь кром крестьянъ, есть и станица казаковъ). Наконецъ и духовенство его очень отстало отъ духовенства другихъ округовъ губерніи. Дв церкви: на Шаим и въ Кашмакахъ, об усердіемъ прихожанъ выстроенныя, стоятъ безъ священниковъ – «штатовъ де не положено». Благочинный, которому слдовало-бы жить въ Пелым, какъ центр края и его гражданской администраціи, (вс 7 церквей Пельмскаго края находятся въ стоверстномъ район отъ Пелыма), живетъ за. Туринскомъ, т. е. въ 400 верстахъ отъ своего духовенства. Казаки, не имя въ своей станиц офицера, предоставлены самимъ себ.

Въ август мсяц І858 года финляндскій ученый, магистръ Альквистъ, проникъ по слдамъ и по карт венгерца Рогули (переданной ему Академіей Наукъ) изъ Пелыма, вверхъ но ркамъ Пелыму и Конд, въ Кондійское отдленіе Березовскаго округа, а оттуда чрезъ Березовъ возвратился въ Тобольскъ. Признавая путь этотъ тоже для насъ удобнымъ, и мы избираемъ его для изученія другой интересной особенности Тобольской губерніи: огромнаго и пустыннаго Березовскаго края, этого предверія Свернаго океана, съ устрашающимъ названіемъ котораго соединяется столько историчеекихъ страданій.... Лодку нашу перевели изъ Тавды въ Пелымъ и мы поплыли вверхъ по этой рк, на которой тайга еще глуше, пустыня еще безлюдне, одиночество еще безотраднее.

ГЛАВА VI. БЕРЕЗОВЪ.

Вогулы, называющіе себя «Мансы», занимаютъ теперь северную часть Уральскаго хребта, по обеимъ сторонамъ его, между реками Камою, Печерою и Обью, не подвигаясь на северъ выше Усы и не спускаясь къ югу ниже Чусовой. Большая часть ихъ племени живетъ теперь на восточной сторон хребта, въ верховьяхъ большой Сосвы, впадающей въ Обь, а также по реке Сыгв, иначе ЛяпиноЙ, впадающей въ Сосву уже въ Березовскомъ округе. Здсь они смшались съ остяками, стали извстны подъ именемъ сихъ послднихъ и отличаются отъ нихъ только языкомъ, называемымъ остяцко-ляпинскимъ нарчіемъ. Чердынскіе же вогулы (въ Пермской губерніи) живутъ донын при истокахъ Лозвы, между ею и ркою Недель. Кроме преданія, сохраненная кондинскими остяками (вогулами ляпискаго нарчія) о своемъ происхожденіи отъ Чуди Пермской, есть историческія свидетельства, что они въ 15 столтіи проникали до рки Выми (въ ныншнемъ Яренскомъ узд, Вологодской губерніи). Сверхъ Сосвенскихъ (Березовскаго округа) вогуловъ, этотъ народецъ разбросанъ тоже дробными частями и въ сверной части Туринскаго округа, въ верховьяхъ, ркъ: Туры, Тавды, Лозвы, Пелыма и Конды, разделяясь здесь на 7 инородныхъ управъ, состоящихъ въ вднія Пельмскаго и Гаринскаго волостныхъ правленій, потому что у вогуловъ делопроизводства письменнаго въ ихъ паулахъ никакого нетъ, а вс свднія о нихъ сосредоточены въ Пелым и въ Гаряхъ.