Оплодотворенная человеком-волком
Шрифт:
Наконец, как раз в тот момент, когда я думаю, что, возможно, мне придется сдаться, чтобы добраться на работу вовремя, аромат приводит меня к симпатичному двухэтажному дому и останавливается на стоянке для двух машин. На верхнем этаже есть балкон с несколькими горшками, полными цветущих растений, свисающих с перил.
Аромат Ди повсюду. Но он не свежий, и к нему примешивается множество других. Ее, должно быть, здесь нет и не было весь день.
По крайней мере, теперь я знаю, где она живет — это идеальный первый шаг. Я продвинулся гораздо дальше, чем
Наверняка она чувствовала то же, что и я, и она поймет, почему я здесь. То, что произошло между нами… Уверен, это не было безответно. Надеюсь, Ди все еще думает обо мне так, как я фантазирую о ней.
Воодушевленный этой мыслью, я отправляюсь в долгое путешествие обратно в Астон, чтобы забрать свою машину.
Десять
ДИ
Познакомить Бумера с его новым домом было непросто, но Робби быстро зарекомендовал себя как бесценный игрок.
— Я люблю собак, — объяснил он. — У меня всегда была собака, когда я рос, но теперь я не хочу оставлять ее дома, пока весь день на работе, — он ухмыльнулся. — Так что, может быть, я могу просто, знаешь, иногда одалживать твою.
Он дает советы, как помешать Бумеру убегать на прогулках, и помогает установить звонок на дверь, чтобы, в конце концов, собака могла сообщать, когда ей захочется в туалет. Я не знаю, как пес мог это понять, но Робби уверял, что собаки быстро учатся.
Бумер, однако, не проявляет особого интереса к обучению. Он просто стоит у двери и тихонько поскуливает, когда хочет пописать, поэтому через некоторое время мы снимаем звонок. Затем он не спеша обнюхивает то самое место, которое всегда любил обнюхивать, и я стою там, наслаждаясь утренним воздухом, пока он, наконец, не сунет свой нос везде до последнего дюйма.
Однажды субботним днем Робби приглашает Бумера и меня погреться на солнышке на заднем дворике. Робби владеет таунхаусом недалеко от моей квартиры с крошечным задним двором, идеально подходящим для того, чтобы бездельничать и наблюдать, как Бумер играет со своей новой игрушкой. Он мотает головой взад-вперед, когда она скрипит в челюстях, и это, возможно, самое милое существо, которое я когда-либо видела.
Я действительно скучаю по пиву в такие дни, как сегодня.
— Знаешь, я никогда не спрашивала, чем ты занимаешься на работе, — говорю я, чтобы заполнить тишину.
Робби пожимает плечами.
— Это скучно. Я менеджер по работе с клиентами, я обслуживаю некоторых наиболее приоритетных клиентов и учу их пользоваться нашим программным обеспечением.
— Да, звучит скучно, — соглашаюсь я.
Робби приподнимает бровь, глядя на меня, затем поворачивается обратно к Бумеру.
— Ты так и не объяснила, в чем заключается твоя работа, — говорит он через некоторое время.
Итак, мы оба знаем, что я была уклончива в этом вопросе. Я старалась избегать его, сколько могла,
— Ну, э-э… — черт, я не хотела говорить ему это так скоро. Может, секс и не был умопомрачительным, но он нормальный парень. Не с таким человеком я представляю себя в браке, но, возможно, это потому, что есть только одно существо в мире, с которым я могла бы когда-либо увидеть это будущее.
Билл.
Теперь, когда я думаю об этом, это звучит безумно. Все, что мы делали — это трахались дважды. Я даже не знаю, как выглядит его лицо. И я должна объяснять это парню, которого только что встретила?
— Это что-то незаконное? — спрашивает Робби, замечая мое молчание. — Ты преступница?
Я смеюсь над этим.
— Нет, нет. Это просто довольно откровенно.
— Откровенно? — спрашивает он в замешательстве. — Есть ли шанс, что это может быть и незаконно?
Я беспомощно пожимаю плечами. Думаю, мне нужно признаться сейчас, если я не хочу, чтобы он подумал, что я мафиози.
— Я, эм… Я хочу сказать, — человек-волк с большим членом засунул в меня своего детеныша. Вместо этого звучат слова: — Я суррогатная мать.
Робби моргает.
— Суррогатная мать? Ты торгуешь людьми на аукционах?
Теперь моя очередь пялиться.
— Что? Нет. Как, ну, ты знаешь, — я показываю вниз, на свой живот. — Как, мать?
Я вижу момент щелчка в его голове, потому что у него открывается рот. Он смотрит на меня, взглядом опускаясь к моему плоскому животу, затем снова поднимаясь к глазам.
— Ты беременна? — спрашивает он. Думаю, лучшее описание для выражения его лица — «ошеломленное». — Серьезно? Р… ребенком какого-то случайного человека?
Я медленно киваю.
— Да. Это моя работа. Выращивать внутри себя ребенка в течение следующих… уже восьми месяцев, думаю.
На его лице мелькает отвращение, но он быстро его скрывает. Полагаю, мне следовало этого ожидать и, возможно, мне нужно было сказать ему об этом до того, как мы переспали, но я не могу взять свои слова обратно.
— Хм, — он долго обдумывает это, а затем его губы приподнимаются в улыбке. — Я не знал, что это работа.
Я пожимаю плечами.
— Ага. Люди, которые не могут завести детей самостоятельно, нанимают меня. Правда, через агентство, так что все анонимно.
Я думала, что так будет лучше, но его глаза широко распахиваются.
— Так ты даже не знаешь родителей?
Я один из родителей, хочу я сказать. Но, в конце концов, я не буду мамой. Я больше похожа на донора яйцеклеток, если быть честной с самой собой.
— Неа, — наконец говорю я ему. — На самом деле, это просто работа. За нее определенно платят лучше, чем за мою прошлую.
Я уже могу сказать, что Робби смотрит на меня по-другому, чего я и ожидала. Думаю, если он попросит меня уйти, я знаю, как лучше начинать следующие отношения, если они будут. Я просто буду откровенна с самого начала.