Ополченец
Шрифт:
Ну, объяснимо, чё. До города добрались, а назад ехать боятся. Толпятся у ворот и ждут. Сложно сказать, чего.
— А страшны-то, страшны — мать честная! — доносилось до меня. — Сотворит же Господь этакую пакость!
— От Трофима-то, что вчера выехал — видал, чего осталось?
— А я ему говорил — обожди! Куда прёшь? А он — спешу, говорит, к сенокосу успеть. Можно подумать, ему одному косить надо. Поспешил, вот и поплатился.
— Эх-х… Земля ему пухом. Добрый был мужик.
Я пробился сквозь толпу к самым воротам. Возле телеги, стоящей перед ними, снаряжался в дальний поход крестьянин. Лошадь, переступающую с ноги на ногу, он замотал в дерюгу. Поверх рубахи натянул кафтан — вроде того, что носил Егор. Штаны тщательно заправил в сапоги. На голову накрутил какую-то тряпку — так, что виднелись одни глаза. В момент, когда к телеге приблизился я, мужик пристраивал на руки плотные рукавицы.
Люди, собравшиеся вокруг крестьянина, выражали ценные мнения и делились не менее ценными советами. Как обычно в комментах, ничего нового.
— Норм прикид, — приблизившись к крестьянину, одобрил я. — Сердцем чую — самый модный лук в этом сезоне! Тоже на сенокос торопишься?
Глаза из-под тряпки зыркнули на меня недобро.
— Да нешто дальше здесь сидеть? — пробухтел низкий голос. — Четвёртые сутки пошли, на одной еде разоришься! Бог даст, проскочу.
— А если не даст?
— А если не даст, так двум смертям не бывать, одной не миновать.
— Фаталистичненько, — оценил я. — По-самурайски. Уважаю. Только вот что. Посиди-ка ты здесь ещё немного. Пару часов, не больше. А я за это время постараюсь прибавить тебе шансов на продолжение бренного существования.
— А?.. — вылупился на меня мужик.
— Хер на. Мне нужна твоя одежда и мотоцикл. Хотя… — Я окинул взглядом снарягу мужика. Вспомнил про недавно испытанный Доспех. — Одежда — хрен с ней, не понадобится. Обойдусь мотоциклом.
С этими словами я взял лошадь, запряжённую в телегу, за повод и направил в сторону ворот. На права в местном ГИБДД не сдавал, но, кажется, всё сделал правильно. Лошадь, по крайней мере, не возражала. Смирно потопала рядом со мной.
— Да ты… — начал было обалдевший мужик.
Но тут кто-то разглядел перчатку на моей руке. Уверенный тон, видимо, тоже подействовал. Из толпы на мужика зашикали:
— Тихо ты!
— Вишь, охотник появился!
— Смилостивился над нами Господь!
— Ничего твоей кобыле не будет!
У ворот дежурили два дюжих молодца.
— Открывайте, — велел я.
Возражений не последовало. И через пять минут лошадь уже топала по дороге. Делала она это едва ли быстрее, чем я шёл бы пешком. Неудивительно, что для лягух подобные объекты — лёгкая добыча. Это сколько ж мы будем пять вёрст ковылять? Час?
По-хорошему — доспать бы. Но оказалось, что оставлять лошадь без присмотра, это примерно как бросить руль. Лишь только транспортное средство теряло ощущение контроля, как немедленно норовило свернуть с дороги. Чёрт её знает, эту скотину, что ей было нужно на обочине. Но, в общем, отвлекаться не стоило.
Телега была нагружена какими-то мешками. Я расположился на них с максимальным удобством и поглядывал по сторонам. Смотреть было особо не на что, вдоль дороги тянулись поля. В посевах я не разбирался и оценить будущий урожай не мог. Но приглядывался — старался угадать, где тут могут организовать засаду лягухи.
Куда они потом сваливают, понятно — к полям вплотную подступал перелесок. За которым, вероятнее всего, находилась главная достопримечательность Смоленской губернии, непролазные болота.
А лягухи прячутся, получается, прямо в поле. Пшеница\рожь\или что там растёт доходит мне примерно до колена. Для того, чтобы спрятать футбольный мяч, пусть даже раздутый — вполне достаточно. А значит, теоретически лягухи могут быть где угодно. Если они совсем тупорылые. Если же находятся на той же стадии развития, что и крысы, выберут для засады место поудобнее. Например, то, откуда ближе всего скакать до подлеска. Вот, как это.
Метрах в двухстах впереди дорога сужалась, а лес по обеим её сторонам начинал теснить поля. Подступал ближе к дороге.
Что там Фёдор сказал, в пяти верстах? Мы с лошадью проковыляли едва ли три, но я на всякий случай подобрался. Место уж больно удобное. А к отпору лягухи не привыкли. По всем законам гопничества, должны борзеть чем дальше тем больше. И всё ближе подбираться к городу.
Я активировал Доспех. Ещё раз просканировал экипировку лошади — выйдя за ворота, придирчиво её осмотрел. Где надо, поправил. Приободрил:
— Ты вот что, подруга. Главное — не нервничай. Без вот этих вот всяких, как у вашего племени положено. Как начнётся, просто остановись и стой спокойно. А лучше ложись. Ещё лучше — ложись в укрытие. За телегу, то есть. Так, чтобы до тебя поменьше яда долетало. Задача ясна?
Ясна ли лошади задача, осталось не выясненным. В следующую секунду лягухи атаковали.
С каждой стороны дороги вверх взмыло по три уродливых создания с наростами на башках. В верхней точке прыжка каждая тварь исторгла из себя мерзейшую струю.
Все шесть струй были направлены на лошадь. Я этих тварей не интересовал. Стратегическая ошибка с их стороны. Можно сказать, фатальная.
За мгновение до того, как лягушкообразные мячи исторгли яд, я в полный рост выпрямился на телеге. То, что Ударами могу теперь лупить с двух рук, выяснил ещё вчера. Удары направил в ближайших ко мне лягух — стараясь бить так, чтобы они отлетали в сторону своих товарищей по команде.
Получилось. Двух ближайших ко мне лягух при столкновении с товарками расплющило. Теперь лягушкообразные мячи выглядели так, будто из них выпустили воздух. А силы моих Ударов хватило ещё и на то, чтобы две эти слипшиеся лепёшки добросило до двух оставшихся лягух. Расплющить их, правда, уже не получилось, но с траектории я тварей столкнул. До лошади ни одна капля яда не долетела.
— Страйк, — похвастался лошади я.
И швырнул вслед недобиткам ещё два удара. На дорогу плюхнулись ещё две лепёшки.
Судя по толчкам родий, которые почувствовал, кости содержались в трёх лягухах из шести. То есть, пропорция — примерно как у крыс. Неплохо.
— Эй! — гаркнул я. — Ещё есть? Мне дальше прокачиваться надо. И кости лишними не будут.
В ответ над полем с двух сторон показалось ещё по два мяча.
Если я правильно разобрался в лягушачьем устройстве, «мячи», израсходовав яд, сдувались. И мгновенно этот запас не восстанавливался, требовалось какое-то время. Но на объект типа «лошадь» того яда, что содержался в шести лягухах, должно было хватить с запасом. Видимо, поэтому рядом с дорогой и залегли только шестеро. Сейчас же, увидев, что лихой гоп-стоп обернулся жидкой обосратостью, к дороге спешило подкрепление. Вслед за четвёркой, гигантскими прыжками приближающейся ко мне, из перелеска выскочили новые лягухи.