Опричник Его Величества
Шрифт:
В приёмной сидел секретарь — что-то печатал на машинке. Когда мы пришли, он встал и заглянул за обитую коричневым дерматином дверь.
— К вам маркиз Скуратов, Степан Николаевич, — доложил он. — Слушаюсь, — обернувшись, сказал: — Прошу, Ваше Сиятельство.
Переступив порог, я оказался в довольно скромном кабинете, стены которого скрывали шкафы с множеством маркированных ящиков — картотека. У дальней стены стоял большой стол, заваленный стопками картонных папок и бумаг. Их было так много, что обитатель комнаты почти терялся среди них. Но при моём появлении он встал и вышел навстречу.
Это был высокий грузный мужчина лет пятидесяти, с армейскими усами и ярко-голубыми глазами слегка навыкате. Движения его были спокойными и сдержанными, спину он держал очень прямо — как аршин проглотил.
— Рад знакомству, Ваше Сиятельство, — проговорил он, протягивая широкую, как лопата, ладонь.
Рукопожатие оказалось крепким, но без попытки сразу обозначить, кто тут главный. Голицын уставился на меня внимательно, даже с любопытством.
— Моё почтение, Степан Николаевич, — проговорил я. — Вот, прибыл к вам для вступления в должность. По воле Его Величества.
— А позвольте спросить, Николай Семёнович, сами-то вы желаете послужить? — спросил Голицын.
— Желаю, — ответил я.
— Что ж, это главное. Давайте сядем. Обед уже накрывают, но несколько минут познакомиться у нас есть.
Я опустился в кресло напротив стола, мой собеседник вернулся на своё место. Переложил часть документов так, чтобы между нами было только свободное пространство. Мне показалось, он собирается с мыслями. Хотя, вроде, у него было время решить, что мне сказать.
— Знаю о ваших… заслугах, — проговорил, наконец, Голицын, глядя на меня. По выражению его глаз ничего нельзя было сказать о том, как он эти самые заслуги расценивает. — И я имею в виду не только общеизвестные, так сказать. Мне известно о вашем участии в чистках, к которым вы были привлечены.
— По воле Его Величества — опять же, — отозвался я, так как мой собеседник сделал паузу.
Голицын слегка кивнул.
— Разумеется. Вам нужно было доказать свою готовность занять должность в Тайной Канцелярии. Значит, вы всё-таки не только Его Величеству угодить желаете. Вам самому нужно занять место, на которое вас назначили.
— Не стану скрывать, что это так, — сказал я.
— А зачем, станете?
— Нет. Его Величество хочет, чтобы я стал здесь его глазами и ушами.
— Понятно, — проговорил Голицын. — Меня ваш ответ не удивляет. Примерно так я и сам думал. Значит, шпион?
— Можно ли так говорить, когда речь идёт об интересе Его Величества? К тому же, его нетрудно понять: ваше ведомство было скомпрометировано. Я удивлён, что Тайную Канцелярию не расформировали вовсе.
— Полагаю, дело в том, что мы нужны.
— Вероятно. Должен добавить, что Его Величество не ждёт, что я стану стучать на сотрудников и строить козни. Мне лишь поручено выявлять тех, кто опасен для государства.
— Надзирающий за надзирающими, — кивнул Голицын.
— Я не собираюсь доставлять вам проблем.
— Рад слышать, — сдержанно проговорил мой собеседник, явно не очень-то поверив. — Однако вы не совсем точно ответили на мой вопрос. По сути, сказали только о том, о чем я и так догадывался.
— Хотите знать, зачем мне эта должность? Почему я на неё согласился?
— Уверен, несмотря на желание Его Величества, у вас была возможность отказаться.
— Вы, конечно, правы. Я хочу вникнуть в кухню, на которой вы готовите, если позволите так выразиться. Тайны весьма меня интересуют.
— Тайны мы храним, Ваше Сиятельство, а не раскрываем.
— О, я умею держать рот на замке.
— Не сомневаюсь, — после паузы проговорил Голицын. — Насколько глубоко вы готовы погрузиться в свои обязанности? Должен заметить, они не такие уж и номинальные, как вы, возможно, думаете.
— Я готов к работе.
— Как насчёт времени? Вы ведь учитесь в школе, да и, вообще, весьма занятой человек, насколько я знаю.
— Уверен, что у вас имеется моё досье, и вы успели собрать обо мне достаточно информации, когда узнали, что меня назначают к вам.
Голицын пожал плечами.
— Это обычная практика. У меня нет к вам предвзятости.
— Уверен, что всё-таки есть. У меня была бы.
Мой собеседник взглянул на меня, и в глазах его впервые что-то мелькнуло.
— Что ж, вы правы, маркиз, — проговорил он. — Вижу, вы весьма умный человек. Если начистоту, ваше присутствие представляется мне весьма сомнительным и не совсем желательным. Однако, раз Его Величество счёл его необходимым, я готов оказать вам содействие. Но хотелось бы понимать, чего вы хотите. Я имею в виду — чем заниматься.
— Вы сказали, у меня есть конкретные обязанности.
— Безусловно, однако очевидно, что вы не сможете присутствовать здесь постоянно и выполнять их в полном объёме. Вы знаете, кем вас определили?
— Если честно, не совсем.
Голицын кивнул, словно именно такого ответа и ждал.
— Вам поручено возглавить отдел ликвидации. Полагаю, Его Величество исходил из… ваших способностей.
— И кого же мне придётся ликвидировать? — спросил я после паузы.
— Вижу, вы удивлены.
— Есть немного. Хотя так-то всё логично.
— Согласен. А ликвидировать приходится тех, кто является врагом Его Величества.
— И что, много таких?
— К счастью, нет. Но они есть.
В этот момент раздался сигнал интеркома.
— Прошу прощения, — Голицын нажал кнопку. — Да?
Степан Николаевич, обед готов.
— Спасибо, Матвей, — хозяин кабинета встал. — Что ж, прошу к столу. Трапезничаем мы скромно, однако надеюсь, вы не будете в претензии.
Мы прошли в соседнюю комнату, где был накрыт небольшой стол. Когда сели, Голицын сказал: