Опыт о неравенстве человеческих рас. 1853г.(том1)
Шрифт:
Кстати, этот уголок земли очень мало изучен и хранит в себе больше тайн, чем его китайский прототип, которые, в свою очередь, могут дать ответы на упомянутые выше этнографические вопросы. Когда появится возможность лучше изучить Японию и соседние с ней архипелаги, мы сможем решить вопрос об американских корнях.
Так же, как и Япония, Корея является копией Китая, хотя и менее интересной во многих отношениях. Поскольку арийская кровь пришла в эти удаленные районы опосредованным образом, мы видим там результаты весьма неудачного подражания. Я уже отмечал, что Лаос стоит на более низкой ступени, еще ниже можно поставить жителей архипелага Льеу-Кьеу.
Те страны, где индийский и китайский принципы пользуются уважением местного населения, также чужды стабильности — высшего достижения цивилизаций, которые они так высоко ценят. Идеи, доктрины, нравы отличаются там чрезвычайной
Иногда верх одерживает белый элемент. В настоящее время его влияние ощущается в Ассаме, аннамитских государствах, в Бирме. [172] В Непале последние также привели к развитию брахманизма, но в какой форме! Желтая раса заимствовала у него самое худшее.
На севере, ближе к центру Гималаев, в неприступных горах, где находятся святилища ламаистского буддизма, мы видим воплощение искаженных доктрин Сакьи — это имеет место до самого побережья Ледовитого океана и Берингова пролива.
172
В цивилизации Ассама заметны брахманские формы. Цари считают себя потомками богов Индии, но их история начинается только с эпохи Викрамадитья (200 лет до н. э.). Здесь есть следы недавних переселений кшатриев; затем брахманизм на некоторое время ушел в тень, чтобы возродиться в XVII столетии. Сиамцы, несомненно, самый примитивный народ на земле среди относительно цивилизованных, хотя почти все они умеют читать и писать. Этот факт противоречит точке зрения английских и французских экономистов, которые считают его убедительным критерием нравственного и интеллектуального уровня народа Кстати, следы брахманизма можно встретить даже в Тонкине, правда, в очень искаженном виде.
В различные времена арийские набеги оставили в самом центре этих гор многочисленные племена, смешавшиеся с желтой расой. Именно здесь следует искать исток тибетской цивилизации и причину ее влияния. В свое время китайцы оттеснили гений индусского семейства и при поддержке большинства этнических элементов завоевывают все более обширную территорию.
Вокруг Хлассы индийская культура уже потерпела поражение. [173] Ближе к северу она исчезает совершенно; это случилось, когда из степей хлынули кочевники Центральной Азии… В этих холодных землях царят искаженные китайские идеи наряду с реформированным буддизмом, почти лишенном индусских принципов.
173
По мнению Риттера, религиозные идеи Тибета свидетельствуют о чрезвычайном смешении рас. Здесь мы видим индийские понятия, следы древнего местного идолопоклонничества, китайское влияние, а также элементы католицизма, принесенные в XIV в. европейскими монахами и не противоречившие реформе Цонг-Каба. В V в. калмыки и джунгары почти полностью уничтожили буддизм. С этого времени, особенно в царствование Сронг-Дцан-Гамбо, с севера Индии, т. е. из Бутана и Непала, начался приток переселенцев. Но с каждым днем китайское влияние ощущалось все сильнее. История женитьбы Сронг-Дцан-Гамбо — это символ двойного происхождения нынешней цивилизации Тибета. Этот монарх женился сразу на двух женщинах: одну звали Дара-Нипол, т. е. «белая», она была дочерью властителя Непала; вторая, по имени Дара-Вен-Чинга, или «зеленая», родилась в императорском дворце в Пекине. Эти две царицы и основали Хлассу, где архитектура несет на себе китайскую и индийскую печати.
Хочу повторить еще раз: этих победителей, воинов Аттилы, Чингисхана, Тимура-Хромца, оказавших такое большое влияние на судьбы мира, даже западного, мы часто представляем себе в утрированном виде — как тупых варваров, какими они не были на самом деле. Но отдавая должное желтым всадникам, я признаю, что в их культуре не было ничего самобытного и что строители храмов и дворцов, руины которых лежат в монгольских степях, были китайцами. Кстати, замечу, что ни один местный народ не продвинулся так далеко, как киргизы. Их князья, в частности Аблай, построили в пустыне буддистские монастыри, от которых сегодня остались развалины. Некоторые из этих памятников еще в прошлом веке, когда их увидел академик Мюллер, представляли собой большие пустынные залы, наполовину разрушенные, не имевшие крыши, зато все они были полны книг. [174] Эти книги служили кочевникам для того, чтобы делать пыжи для патронов и заклеивать окна.
174
У этого ученого была своя особая манера исследовать незнакомые земли. Он приезжал в город или деревню и окружал себя доступ ным комфортом. Затем отправлял на разведку капрала и три десятка казаков и скрупулезно записывал все, что ему докладывали
Откуда же появилось стремление к цивилизации у многочисленных воинственных племен XVI в., которые жили в суровых условиях на плодородной земле? Выше уже было сказано: в результате смешения этих рас с остатками белых народов. [175]
Мимоходом коснемся проблемы, которая является очень важной и трудноразрешимой.
В предыдущей главе мы назвали шесть белых народов, известных китайцам, которые в сравнительно недавние времена жили у северо-западных и восточных границ страны.
175
Свидетельства этому факту можно встретить в тюркских и монгольских языках, в тунгусском и маньчжурском. В них очень много индогерманских корней. Что касается физиологии, можно отметить, что у некоторых сегодняшних жителей Монголии голубые или зеленые глаза, светлые или рыжеватые волосы.
Два народа — ю-чи и у-суни, — жившие на левом берегу Хуаньхэ рядом с пустыней Гоби, подверглись нападению гуннов и юнь-нью — племени тюркской расы. Уступив превосходству в численности, отрезанные от сородичей, ю-чи ушли на юго-запад, а у-суни еще дальше в том же направлении: на северные склоны Тянь-Шаня.
Но продвижение врага не давало им покоя и на новой родине. Через десяток лет ю-чи снова напали на них. Они перешли Тянь-Шань, прошли по новой стране у-суней и с юга вступили в Сихунь, оказавшись в Согди-ане. Там обитал народ белой расы, который китайцы называли «шу», а греческие историки — «геттами», или индоскифами. Это «кеты» из «Махабхараты», нынешние «гаты» Пенджаба, «утсавараны-кета» Западного Кашмира. Геты под натиском ю-чи отступили в земли метисов и выродившихся потомков бактрийцев-маке-донцев. Сокрушив их, они создали там империю.
В это время у-суни успешно отражали натиск гуннов. Они расселились по берегам реки Или и основали там довольно крупное государство. Как и первобытные арийцы, они были воинственными и оседлыми скотоводами, их вожди носили титул, который в китайской транскрипции произносится «куэнь-ми» или «хуэнь-мо» — здесь легко угадывается корень германского слова.
Очень быстро этот храбрый народ добился расцвета. В 107 г. до н. э., т. е. через 170 лет после переселения, их могущество достигло такого уровня, что китайцы опирались на них в борьбе против гуннов. Между императором и вождем у-суней был заключен тесный союз, и из Срединной Империи привезли принцессу для белого властителя, которая получила титул «куэнь-ти».
Но очень скоро дух личной независимости, присущий арийской расе, решил участь монархии. При внуке китайской принцессы народ разделился на две ветви, возглавляемые разными правителями, и в результате этого злополучного раскола северную часть страны захватили желтые варвары, называвшие себя «сянь-пи», которые благодаря численному превосходству изгнали местное население. Вначале беглецы отступили на запад и север. После четырехсотлетнего пребывания на новой земле их снова прогнали. Одна их часть нашла убежище за рекой Яксарт, в Трансок-сиане; остальные дошли до Иртыша и дальше до киргизских степей, где в 629 г. н. э. они попали под власть тюрков и исчезли, смешавшись с победителями.
Что касается другой ветви у-суней, ее также поглотили завоеватели, с которыми она смешалась, как вода озера смешивается с впадающей в нее крупной рекой.
Рядом с у-сунями и ю-чи, когда те жили на Хуаньхэ, были и другие белые племена. Тинь-лини занимали земли к западу от озера Байкал, кху-те — равнины на запад от у-суней, чу-ле — ближе к югу, где сегодня находится Кашгар, кьянь-куани, или хакасы, поднялись к Енисею, где позже смешались с киргизами. Наконец, янь-цаи, т. е. аланы-сарматы, дошли до северной оконечности Каспийского моря.