Опыт поколений
Шрифт:
– Командир, ключи неси, здесь дверь заперта.
Не разобрав, кто меня звал, вышел в коридор и увидел, что четверо моих бойцов упёрлись в дверь, в его конце. Подошёл ближе, по дороге разглядывая боковые комнаты, но только мельком, люди ключ ждут, а его ещё подобрать надо.
– Ищи, который из них - отдал я ключи сержанту, ближе всех стоявшему ко мне.
Подбирали не долго, наверное пятый, из связки, подошёл. Замок открыли, но дверь пока трогать не стали.
– К стенам прижмитесь, а её толкну - сделал нам предложение Семёнов.
Никто отказываться не стал, что там дальше никому не известно, поэтому поберечься лишним не будет. После того, как мы выполнили указания, разведчик ногой толкнул дверь и вбежал
– Это чего за хрень такая - спросил я товарищей.
– Похоже на разделочный цех, на мясокомбинатах такие есть - ответил мне Загребин.
– А ты откуда знаешь, про мясокомбинат - спросил его удивлённый Кашин.
– Мать работала там, ещё до войны.
– Мужики, здесь еще дверь есть, только какая то широченная - позвал нас Сутягин.
Мы подошли к нему, дверь действительно есть, только раза в полтора шире обычной и обита железом. Но вот замка или замочной скважины на ней не имеется.
– Чего стоим? Открывайте и дальше идём - сказал я толпившимся рядом солдатам.
Сержант тяжело вздохнул, повернулся к двери и легонько толкнул её. Но прежде чем она открылась ему пришлось ещё раз надавить на неё, только на много сильнее.
Следующее помещение представляло из себя, какую то странную конструкцию из шести отдельных кирпичных сооружение, от каждого из которых вверх, наверняка на крышу, шла труба, тоже кирпичная. Расположены они были вдоль стен, по три на каждую сторону, а между ними, находились кругленькие окошки, очень понравившиеся Сутягину. В каждое такое помещение вела дверь, по краям обитая резиной, окон в них не наблюдалось, поэтому понять чего там, без того, чтобы не заходить внутрь, не удастся. Но делать этого мне и не надо, я понял по запаху, куда мы попали, это коптильни, а всё вместе рыбный цех. Если за следующей дверью, что так же была по середине коридора, найдутся бочки, то моя догадка подтвердится на сто процентов. Я не долго раздумывая подошёл к ней и открыл, так и есть, от пола до потолка стоят деревянные бочки, совсем не много расширяющиеся к низу и опоясанные широкими металлическими обручами, сверху и снизу, а рядом с ними гора плоских деревянных крышек.
– Ну что всем ясно, чего нам досталось?
– спросил я вошедших за мной бойцов.
– Понятно, рыбу здесь коптят - ответил Семёнов.
– И солят - добавил Кашин.
– Правильно, а вот за этой дверью наверняка наши ворота, в которые мы поначалу ломились.
В помещении, с широкими воротами, стояла куча деревянных ящиков, штук десять тележек и снова стеллажи бочек. А в дальнем углу, на деревянных поддонах лежали мешки, наверняка с солью и упирались эти пирамиды почти что под самый потолок. Даже по предварительным прикидкам ясно, нам её хватит лет на сто.
– Что дальше
– спросил сержант.
– Брать под охрану, теперь всё это наше, если ты не против - ответил я.
– Не против, только вот на счёт пожрать здесь как то не очень, а время к обеду подходит.
– Слушай Сутягин в кого ты такой проглот, мы молчим, хотя тоже, как ты сам понимаешь, подкрепиться и нам не мешало бы.
– А я не о себе забочусь, между прочим, товарищ лейтенант, а о подчинённых.
– Ну тогда это совсем другое дело. Пошли отсюда, там в комнате кровати есть и печка, обедать там будем.
– А чего есть что то?
– удивился сержант моему предложению.
– Ты же говорил, чтобы харч не брали.
– Так это я тебе говорил, а сам позаботился о товарищах.
– Видали какой у нас командир, с таким не пропадём. А чего там у тебя?
– Всё, хорош балаган устраивать. Кашин, давайте за дровами, а мы с сержантом за харчем сходим и помещения осмотрим.
В машине у меня лежало пять банок тушёнки, пол коробки печенья и пачка чая, захваченные утром из машины склада. Чувствовал же, что лишними не будут, так и оказалось.
Дальнейший осмотр показал наличие двух кабинетов, ещё двух комнат отдыха, с шестью кроватями в каждой, кухни, с маленькой печкой, на которой вполне можно, что то приготовить, раздевалки с железными шкафами и помывочной. Назвать её по другому не могу, на душевую это совсем не похоже, на баню тоже не очень смахивает, но краны, тазики и печь в углу, для подогрева воды имеется, самая настоящая помывочная, а что же ещё.
Но больше всего меня удивило наличие воды в кране, нам стало очень интересно, каким образом она туда попала, ну не по центральному же водопроводу. Пошли искать, двигались от источника, то бишь от крана и в конечном итоге попали на чердак. Залезть сюда помогла высоченная приставная лестница, стоявшая с торца здания. В районе цеха, по разделке рыбы, находился металлический бак, кубов наверное на десять, хотя поручиться за точность не могу, из него выходило две трубы, одна шла в здание, а другая на улицу. Ту, что в здание спускалась, мы уже видели, а другой заинтересовались, надо же понять откуда вода поступает. Спустились вниз и обойдя заводик с другой стороны обнаружили не большую постройку, дверь в которую открыли одним из имевшихся у нас ключей. Оказалось, что это насосная, стоящая прямо над скважиной, из которой и подаётся вода в чердачный бак. Правда насос ручной, но в нашей ситуации это даже и лучше, где бы мы сейчас свет искали, для запуска агрегатов.
– Посмотри, как немцы всё красиво устроили, у нас бы воду из колодца таскали, в лучшем случае, а так бы наверное рыбу прямо в реке потрошили - высказался сержант, по поводу увиденного.
– Да и у нас наверное тоже, так бы сделали - усмехнулся я в ответ.
Вышли из будочки, закрыв её на ключ, добровольных помощников нам не надо, перекачают воду, а потом потолок обрушится. Только мы собрались возвращаться на кухню, чтобы поставить кипятиться обнаруженный там чайник, как выскочивший из кустов Кашин крикнул:
– Командир пошли со мной, там такое!
Мы переглянулись с сержантом, не очень понимая, чего это там такое и надо ли держать оружие наготове, но после того, как Кашин заулыбался, поняли, такое, оказалось не опасным. Пройдя реденькие кустики, дошли да лесочка, который, как выяснилось, был всего навсего лесополосой, шириной метров двадцать. С трудом пролезая между густо посаженных ёлок, вышли на казалось бы ничем не примечательную лужайку, но очень широкую и достаточно длинную. В принципе можно было бы не обращать на неё ни какого внимания, если бы не было на ней булыжной мостовой, плавно переходящая в площадь, перед двухэтажным кирпичным зданием. Да не просто зданием, а вокзалом, с высоченной четырёх скатной крышей, на которой разместились длиннющие трубы и смотровые окна мансардного этажа.