Оракул мертвых
Шрифт:
На втором заглавными буквами значилось слово «КЕЛКЕЯ», а ниже: «См. Гомер, XI, 112. Келкея (у других авторов она известна под названием „Бунима“) — быть может, все, что осталось от утраченной поэмы… продолжения „Одиссеи“? Келкея — то место, где Одиссей должен был окончить свои приключения навсегда, принеся в жертву быка, вепря и барана. Где находится Келкея?»
Внизу страницы — еще одна пометка: «Искать издателя Арватиса, на улице Дионисиу, 17, в Афинах… Где мне взять сил, чтобы снова увидеть Афины?»
Мирей допоздна копировала записи, читала, отдаваясь мыслям, которые рождали в ее голове эти нервные, разрозненные заметки. Потом она наконец разделась и легла в постель Мишеля. Она вспомнила, как они в последний раз занимались любовью на этой постели, представила себе нежное тело Мишеля, его длинные ноги, плоский мускулистый живот, черные ресницы, глаза, всегда влажные и темные, как у чистокровного жеребца. И сейчас она желала его, страстно.
17
Афины, аэропорт Глифада
2 ноября, 10.30
Мирей вышла из самолета в аэропорту Глифада в облачный день и велела немедленно отвезти ее в гостиницу — маленький жилой комплекс в районе Запион. Дома она оставила на автоответчике послание, на случай если позвонит Мишель: ей не хотелось, чтоб он узнал, что она в Греции. Не сейчас. Она хотела разобраться в слишком многих вещах, которые Мишель, похоже, скрывал от нее.
Едва добравшись до своего номера, она приняла душ, чтобы смыть с себя неприятное ощущение испарины, возникшее у нее в душном афинском воздухе, а потом легла на кровать, накрывшись халатом, и достала из сумки листы с копиями бумаг Мишеля, найденных в его кабинете на рю Орфевр. Больше всего ее заинтересовала следующая заметка: «Искать издателя Арватиса, на улице Дионисиу, 17, в Афинах… Где мне взять сил, чтобы снова увидеть Афины?» Казалось, в этих словах скрыта память о печальных событиях, которые он стремился забыть. Она взяла карту города и стала искать улицу Дионисиу — ею оказался маленький переулок в центре, недалеко от старого города… Но зачем искать издателя… Не лучше ли сначала найти автора?
В телефонном справочнике она стала искать имя Периклиса Арватиса, но его там не обнаружилось. Тогда она решила обратиться в адресный стол. Одевшись весьма элегантно, она села в такси и попросила отвезти себя в здание муниципалитета. Там ей указали, как пройти в адресный стол: он находился в подвальном помещении. Служащий обладал необычной внешностью: ближе к шестидесяти, чем к пятидесяти, низкого роста, одетый в безупречный светлый костюм, с гвоздикой в петлице. Он сидел за столиком, курил изящную овальную «Македонию» и маленькими глотками пил турецкий кофе. Мирей выдала ему первое, что пришло в голову:
— Я работала с профессором Арватисом несколько лет назад, и мне хотелось бы разыскать его, поскольку я потеряла адрес.
— Нужно посмотреть, живет ли он в Афинах… Если вы не нашли его имени в телефонном справочнике, вряд ли он здесь. Подождите… — Он отправился к одной из картотек и начал в ней копаться. — Ну вот, — произнес он через несколько минут, — «Арватис, Периклис, родился в Янине 4 апреля 1901 года, умер в Афинах 17 ноября 1973 года».
— Умер?
— К сожалению, да, сударыня. Профессор умер десять лет назад… Да, через пятнадцать дней исполнится ровно десять лет с того дня.
— Вы можете по крайней мере сообщить мне что-нибудь о его семейном положении? Вдруг кто-то из его семьи еще жив… Пожалуйста, для меня это очень важно. А еще, могу я получить какой-нибудь лист бумаги, чтобы сделать записи?
Видно было, что служащий готов броситься ради нее в огонь. Он взял лист гербовой бумаги с надписью «димос афинон» [29] и печатью в виде совы.
29
Афинская община ( греч.).
— Семейное положение тут не поможет: он был холост, жил один в квартале Неаполис. Мне жаль, сударыня.
Мирей хотела было предложить служащему вознаграждение за беспокойство, но тот вежливо отказался. Она уже уходила, когда в голову ей пришла еще одна мысль, последний возможный вопрос.
— Вы можете сделать для меня кое-что? — спросила она служащего с некоторой долей кокетства. Но в этом не было необходимости: всё вокруг ощущало на себе ореол ее женственности, даже железная мебель. Благородный служащий смотрел на нее с нескрываемым восхищением и готовностью удовлетворить любую ее просьбу.
— Можно найти свидетельство о смерти и, если получится, выяснить фамилию врача, подписавшего его?
— Да, конечно.
— Как вы думаете, через пару часов…
— Пару часов?.. Ну, на это потребуется больше времени. У меня не получится этим заняться в рабочее время, но если вы заглянете вечером ко мне на квартиру…
Мирей ожидала такого оборота и держала наготове контрпредложение:
— Я заеду за вами в два, и мы вместе пообедаем. Вас устроит, господин…
— Золотас, Андреас Золотас, но вы можете называть меня просто Андреас, если пожелаете. Хорошо, я постараюсь удовлетворить вашу просьбу.
Мирей улыбкой поблагодарила его и вышла из подвала, душную атмосферу которого в этот тусклый день не мог разогнать один-единственный вентилятор с медленно движущимися лопастями.
Дионисиу, 17. От здания муниципалитета до того места недалеко. Учитывая, что времени много, она решила пойти пешком. Увидев по указанному адресу лишь опущенную ставню, она вошла в бар, располагавшийся неподалеку, на другой стороне улицы, и заказала узо со льдом: оно больше других здешних напитков походило на «перно».
— В доме 17 кто-нибудь живет? — спросила она у обслуживавшего ее официанта.
Тот сообщил, что она не первая, кто спрашивает об этом. Не так давно подобный же вопрос задал ему некий господин, иностранец вот такого роста, с такими волосами, и официант ответил ему: нет, не живет, но в тот же самый вечер увидел под ставней свет, а потом еще несколько раз среди ночи там был свет, но тот господин так и не вернулся, и официант не смог ничего ему сообщить. Мирей помогла официанту составить описание этого человека и поняла: мужчина, спрашивавший о жильцах дома номер 17 по улице Дионисиу, был не кто иной, как Мишель. Она дала официанту в качестве чаевых банкноту достоинством в тысячу драхм, а также свой номер телефона в гостинице и попросила позвонить ей, как только он увидит свет под ставней дома номер 17. Официант поблагодарил и обещал непременно позвонить.