Оранж
Шрифт:
Актёрствую клоуном, трагиком, зверем,
порой менестрелю, как певчий поэт,
бывает фиглярствую с мерой, без меры,
ношу по округам свой жизненный цвет.
Бродяжу и странствую, сплю и плутаю,
мечтая смешить или знаньям учить,
судьбину и память с собою таскаю,
однажды в пути перестану
Подготовка облав на притоны и уличных див
Сегодня дозор и подарок погоды,
большая рыбалка в мешки и кульки,
загонное действо, ночная охота
на хищниц, которых имеют мальки.
Они обитают в подвалах и топях,
в затонах, под берегом, как козырьком.
Любой малый промах позору подобен.
Их может спугнуть даже шорох иль гром.
Нужны осторожность, прикормка, смиренье,
живец и наживка, и резкость рывка,
и крепкие нервы и леска, терпенье,
крепление неводов, сеток, крючка.
Сорта группируются все по-девичьи.
Их стайкам знакомы теченья и тон.
Нельзя упустить золотую добычу!
Иначе лишат офицерских погон.
Бывает и такое
Выходив брошенку с чувством и лаской,
дух подлечив, подлатав её плоть,
ум разукрасив талантом и краской,
я стал бедней и старее на год.
Тратя эмоции, клады финансов,
стан приодел и украсил лицо,
сам научил книгочтенью и танцам,
выстлался личным и ярым писцом.
Нежность, сюрпризы, стихи и заботу,
страсть, уважение, сливки из фляг,
щедрые щепки от нищей работы
отдал, как нищий последний медяк.
Сделал всё нужное, чтоб оклемалась,
выгладил платье, от слёз отучил,
смазал раненья и швы, чтоб срастались,
речью, лекарствами, станом лечил.
Выдохся, слил свои соки и силы
и при охране лишился чешуй,
думая, стану любимым и милым!
Но в благодарность был послан на *уй…
Иго в далёкие времена тиранов
Та власть, что несменяема, – почти что невменяема.
Все ленты извещения подкуплены и врут.
А вертикаль стоит давно и обитаемо.
Она ещё придумает десятки сотен пут.
Законное бесправие, дни с тягловой судьбиною.
Униженное общество, где каждый – дикий зверь.
Люд отвлекают пряником, пугают вновь дубиною.
Церковность, самоволие твердят: "Терпи и верь!"
Быть бедным и измученным – традиция извечная.
Ни в правый и ни в левый край уже не увильнуть.
Культура подконтрольная и думы просторечные.
А праведных мятежников сажают или бьют.
Все недра ископаемых, ресурсы у царящего.
Подполья уничтожены, враги в земле, тюрьме.
Законы, указания, как бред, ненастоящее.
И будущее общее в туманно-горькой мгле…
Луна
Луна – балерина, юла, с видом сверху,
застыла в стоп-кадре, сухой полутьме.
Как будто глядит в приоткрытую дверку,
откуда пыль звёзд в серебристом огне.
Она заколдована или погибла,
иль так замерла при движеньи планет,
иль лотосом, лилией белой поникла,
собой отражая пылающий свет?
В дали неоглядной, пространственной, чёрной
похожа на серый маяк или буй,
что так белокаменно светит над горкой,
дополнив июльский, природный фэн-шуй.
Великая тайна от верха до низа
висит, как картина на мрачной стене,
как Тайная вечеря и Мона Лиза,
что здесь показалась и только лишь мне!
стихи это
Стихи – чудеса среди прозы, реалий.
Стихи – вымещение чувств и идей.
Стихи – отражение счастья, баталий.
Стихи – опись всех посторонних затей.
Стихи – всенародная истина вкратце.
Стихи – тишина и молитва писца.
Стихи – бунтовская искринка для братства.
Стихи – золотая прелюдия, акт до венца.
Стихи – волшебство чёрно-белого свойства.