Орден Люцифера
Шрифт:
Она притягивала взгляд. Казалось, свирепый пес вот-вот выпрыгнет из рамы, его злые глаза смотрели в самую душу. Да, в детской такую картину не повесишь — уж больно страшная. Но покупатель на нее непременно найдется.
Илья перевел взгляд на свою работу со стогами — и поразился контрасту. По сравнению с этим псом его картина выглядела полным убожеством. Но как Виктору это удалось? Техника письма довольно грубая, даже примитивная. А собака как живая…
Больше в этот день он не работал — на душе было удивительно гадко. Наверное, впервые в жизни Илья признался себе в том,
Ночью он спал очень плохо. Часто просыпался, ворочался с боку на бок. Снов Илья не запомнил, и только утром, когда он уже чистил зубы, в сознании всплыл образ зеленых собачьих глаз. Замер с зубной щеткой во рту, пытаясь вспомнить, где он их видел. На картине? Очень похоже, и все же не там…
Он видел их во сне — осознание этого пришло уже во время завтрака. В памяти всплыла вся картина: он стоял на дороге рядом с заброшенным старинным замком. В небе светила полная луна, а по дороге от замка к нему спокойно и величаво шла огромная черная собака с горящими зелеными глазами…
Весь день Илья сосредоточенно работал — пытался довести до ума один из своих старых сюжетов. Ничего необычного: река, крутой обрывистый берег. Чайки. Лодка с одиноким рыбаком. Вроде бы что-то начало получаться, однако картина становилась все более мрачной. Вместо белоснежных облаков на картине теперь появились свинцовые тучи, тихая спокойная река превратилась в бурный поток. Деревья на другом берегу реки гнулись от ветра. Лодку с рыбаком пришлось утопить — точнее, просто закрасить. Она мешала — какой идиот станет рыбачить в такую погоду? Чайки, прежде спокойно парившие над рекой, теперь яростно метались в тугих воздушных струях.
Тем не менее, картина Илье нравилась. Нет, ей еще было очень далеко до шедевра. Но что-то в ней уже появилось. То призрачное, неуловимое, что отличает настоящую картину от поделки ремесленника. Может, он рано расписался в отсутствии таланта?
Вечером Илья с удовольствием посмотрел телевизор, затем, вполне удовлетворенный прошедшим днем, лег спать.
Этой ночью ему снова приснилась собака. Как и в прошлый раз, она шла со стороны замка, ее зеленые глаза светились в лунном свете. Сначала Илья хотел убежать, но что-то подсказывало ему, что собака не причинит ему зла. Вот она подошла совсем близко, остановилась и взглянула на него. Ее взгляд обладал силой: Илья почувствовал, как его затрясло, и тут же проснулся. Вскинулся на кровати, около минуты сидел, приходя в себя. Затем встал и прошлепал босиком на кухню, где несколько минут курил, сидя на табуретке и думая о собаке. Конечно, в том, что она ему снится, нет ничего странного. Уж слишком необычная картина. Запоминающаяся.
Полчаса спустя он уже снова спал, и снова ему снилась все та же дорога. А вот и собака — лениво трусит в его сторону. Подошла, почти коснувшись его ног, обнюхала. Потом приподняла голову. Не отрывая взгляда от собачьих глаз, Илья осторожно коснулся ее головы, почесал за ухом. Нагибаться
— Хороший пес, — сказал Илья. — Большой. Как тебя звать?
Окончания сна он не помнил. В сознании отложилось лишь воспоминание о том, как он стоял и гладил собаку. Собаку звали Ларч. Кстати, откуда взялось это имя?
Илья так и не вспомнил, как узнал имя. Возможно, придумал его сам. После завтрака он снова работал: заменил белоснежных чаек на стаю черных воронов. Теперь картина приобрела завершенность, Илья остался вполне доволен своей работой.
Около семи ему на мобильник позвонил Виктор.
— Привет. Ну, ты как, не передумал? Машину я уже послал.
— Собираюсь, — ответил Илья. — Как ты узнал мой номер?
В трубке послышался смешок:
— Илья, ты меня удивляешь… В общем, жду…
Прислал он тот самый «мерседес» — Илья уже
вышел и курил у подъезда, подняв воротник куртки, когда подъехала машина. Поздоровавшись с водителем, высоким белобрысым парнем, сел рядом с ним.
Ехали минут двадцать — дом Виктора находился где-то на западной окраине города. Водитель оказался неразговорчивым, поэтому всю дорогу просто слушали музыку.
Увидев роскошный особняк Виктора, Илья снова ощутил зависть — живут же люди… Не дом — самый настоящий замок. Именно таким должно быть родовое гнездо. Солидная кирпичная кладка, черепичная крыша. Высокий каменный забор по периметру. Разве что рва с водой не хватает…
Во дворе стояло десятка два машин — гости уже собрались. При виде этих дорогих иномарок Илья почувствовал себя неуютно: странно, что его вообще сюда пригласили. Кто он, и кто они?
Выбравшись из машины, он неуверенно остановился, не зная, куда ему идти, и тут с облегчением увидел Виктора — тот шел навстречу. Хозяин был в черном костюме с бабочкой и в белоснежной рубашке, на его ногах переливались черные лакированные туфли. Илья снова ощутил смущение — его не предупредили, что нужно одеться так торжественно. Сейчас на Илье были джинсы, кроссовки и простая серая рубашка.
— Привет, — поздоровался он. — С днем рождения! Может, мне надо было одеться как-то иначе?
— Брось, — ответил Виктор, пожав гостю руку. — Пошли, нас уже ждут. Кстати, хочу предупредить: у нас тут что-то вроде закрытого частного клуба. Это твой членский билет… — Он протянул
Илье массивное серебряное кольцо, резное, с непонятным изображением, очень похожим на летучую мышь. Сам Виктор носил точно такой же перстень, Илья обратил на него внимание еще при их первой встрече.
— Спасибо… — поблагодарил Илья, несколько смутившись. Тем не менее, надел кольцо на средний палец правой руки.
Оно оказалось слегка маловато. Илья подумал о том, что снять его теперь сможет только с мылом.
— Немного жмет… — пробормотал он, слегка покрутив кольцо.
— Притрется, — заверил его хозяин дома.
Поднявшись по мраморным ступеням, Илья
вслед за Виктором вошел в прихожую, снял куртку. Мельком глянув на себя в зеркало, пригладил волосы.
— Да красивый, красивый, — усмехнулся Виктор. — Пошли…