Орден Святой Елены
Шрифт:
— Ну, все, все… — я сажусь рядом с могущественной кицуне и обнимаю ее: — все. Маша не хотела тебя обидеть. Просто она…
— Я зла на тебя, — говорит Мещерская, отпуская свое одеяло и выпрямляясь: — ты кожу с моей сестренки содрала, тварь! Как так можно?! Знаешь, как ей больно было?!
— Я же попросила прощения! У каждого должен быть второй шанс — так твой муж говорит! — обращается к ней кицунэ и… всхлипывает. Интересное дело, думаю я, обнимая ее, получается, что у кицунэ — тоже социальные потребности есть? Или это она книжек Астории Новослободской начиталась про дружбу и розовых пони и захотела со всеми дружить? Это игра такая, в эмпатию и психологию, или у нее в самом деле социальная составляющая прорезалась? Как вариант — просто манипуляция, лисы славятся своим умением на людей влиять… так в ханьских
— У тебя есть второй шанс, — отрезает Мещерская: — я терплю тебя рядом, двуличная рыжая тварь! Может когда-нибудь я тебя и прощу… но не сейчас. Ты должна быть благодарна тому, что тебя терпят и не плюют в спину каждый раз как отвернешься. А ты вместо этого — нам неприятности доставляешь! Мотоколяску ей…
— Ой, ну и ладно, — отстраняется от меня кицунэ. Глаза у нее сухие и не капельки, не покрасневшие: — не хотите покупать новую и не надо. Давайте хедхантерами станем! Денег как раз и поднимем! Тогда у меня свои деньги будут. Меня там не примут, тревогу поднимут, а вот Володя может быть представителем моих интересов! Плачу десять процентов от головы!
— Сперва их выследить надо, это целое дело… — говорю я, вставая с пола и садясь на кровать, рядом с Мещерской: — преступники такого ранга — не хухры-мухры. Они умеют скрываться и следы заметать. И…
— Что это такое? — наклоняется вперед Мещерская: — что за пятно? Кровь?
— А. Извините, накапало… — кицунэ поднимает небольшой холщовый мешочек, низ которого покрыт коричневыми пятнами: — протекает. Мне брезентовый мешок нужен. Или из каучука — непромокаемый.
— Что там у тебя в мешке? — наклоняю голову я, уже зная ответ. Кицунэ снова тычет мне в лицо плакатом с портретом мрачного мужика.
— Это Лорд! Познакомься. Лорд — это Володя. Володя — это Лорд. Так что, мы поедем в Разбойный приказ или нет? Десять тысяч рублей на дороге не валяются.
«Новости столицы»
Гроза столичныхъ улицъ, вампиръ по кличк? Лордъ, бывшій господинъ Афанасьевъ Д. н. — третьяго дня былъ изловленъ Имперскимъ охотникомъ за головами, н?кимъ У. Господинъ У. представилъ его голову Департаментъ и былъ награжденъ десятью тысячами въ золотыхъ рубляхъ. Указанный господинъ У. отказался отъ комментаріевъ, добавивъ только, что «она меня въ гробъ сведетъ». Учитывая что господинъ У. также является знаменитымъ столичнымъ многоженцемъ, редакція полагаетъ что для содержанія своихъ многочисленныхъ пассій господинъ У., былъ вынужденъ взяться за столь опасное ремесло. Поистин?, охота пуще неволи.
Глава 2
Глава 2
Интерлюдия
Полковник Мещерская М. С.
Она кралась по коридору, осторожно переступая босыми ногами. У твари чуткий нюх, потому вязанку чеснока, взятую с кухни, она завернула в плотную ткань. Поверх ночнушки у нее был перевязан форменный ремень, на котором висел короткий кинжал в ножнах.
Благовонные палочки у дверей уже почти полностью скурились, легкий белый дым струился в щель под дверью. Она прикрыла рот и нос шарфом, сонные травы, убойная доза, тварь должна спать без задних ног… она осторожно нажала на ручку двери и толкнула ее вперед. Дверь бесшумно распахнулась, и она еще раз поблагодарила бога и себя за предусмотрительно смазанные петли. Никакого скрипа. Если бы Володя увидел ее сейчас — он бы ужаснулся? Удивился? Потому что она изменила свое тело так, чтобы передвигаться совершенно бесшумно, ее ноги обрели подушечки, на подобие кошачьих, уши стали торчком, улавливая малейший звук, глаза стали больше и приобрели вертикальные щели зрачков… и как побочный эффект — отросли клыки. Кожа… кожа стала темного, матового цвета, поглощая любой отблеск света, она была словно темное пятно на краю сознания — бесшумна, невидима и опасна. Хорошо, что он ее сейчас не видит.
Она обвела взглядом темную комнату. Любой другой, зайдя сюда — не увидел бы ни зги, ночь, темнота, на окнах плотные шторы, свеча погашена, но она… она видела все до мельчайших подробностей. Беспорядок в комнате, разбросанные по полу предметы одежды, пустые бутылки и книги, тут же, на полу — лежит револьвер системы Веблей-Фосбери и патефонная пластинка. Чуть дальше, на большой кровати — спит тварь. Тварь раскидала руки и ноги в разные стороны и уютно посапывает, едва слюни не пускает. Что же.
Она двинулась к кровати, радуясь, что приготовила все заранее. Благовонные палочки с сонными травами. Круг заклинаний, который она начертила невидимыми чернилами вокруг кровати. И конечно — серебряный кинжал. Нечисть терпеть серебра не может.
Наконец она совсем рядом с кроватью, стоит над тварью, которая спит зачарованным сном. И о чем думал этот Уваров, когда этой вот сделку предлагал?! Да еще такую? Нет, понятно, чем именно он думал, кобель. Эта — весьма привлекательна на вид, ну так и неудивительно! Она же в чужой коже! Неужели даже это до его тупой башки не доходит? Это не девушка и даже не человек! А ему все равно, лишь бы жопа с сиськами были… одно слово, мужик. Вот так и поверишь, что он архидемона изнасиловал, с него станется. Но она не собирается это все терпеть. Тварь подлежит казни. И если сам Уваров этого не понимает — она сделает все сама. И в прошлый раз надо было эту девку из СИБ потихоньку в сторону отвести и в овраге прикопать, но нет, поверила ему на слово и в результате она жива-здорова и еще с ними живет! Неет, второй раз такой фокус не пройдет, черт с ними с «трофейными женами» из Ся, те субординацию понимают, поперед не лезут, никакой постели там нет и не пахнет, да и надолго не задержатся, но эта… она ж его почитай почти каждую ночь насилует! А он и рад! Скотина! Нет, нет, она не ревнует и вообще она тут чтобы человечество от страшной нечисти избавить, да и Валюше она больно сделала, в общем — заслужила. Так ей и надо. Какая ревность? Можно подумать она всю ночь ворочается, пока эта бесстыжая лисица на ее супруге всю ночь прыгает! В тучку и дождик они там играют! Доиграются… и Уваров хорош — такому потакать! «Иначе никак, она слишком сильная, лучше дружить, чем воевать»! Вот черта с два она поверит, что он боится, она же по глазам видит, что не боится он ее. А значит — не сильная она, а этому кобелю просто нравится экзотика. Ну… этому будет положен конец. Здесь и сейчас.
Она заносит кинжал над грудью твари и без колебаний — стремительно опускает его вниз! Кровать скрипит от удара! Тварь замирает и она — тут же срывает завязки плотной ткани и высыпает связку чеснока, распределяя его таким образом, чтобы рукоять кинжала была точно в центре. Снимает с пояса флягу с святой водой и выливает содержимое на голову твари, на голову, на руки, на ноги… торопливо бормочет молитву.
Тварь затихает и она — оглядывается по сторонам. Теперь — нужно спрятать тело. Володя будет расстроен, он же как ребенок с новой игрушкой, а так — она спрячет тело и все. Ушла куда-то твоя кицунэ. Вольная птичка, свободолюбивая натура, ушла и даже записки не оставила, надо бы вещи ее тоже прибрать, дескать забрала своим шмотки и свалила… что эта клятая лисица с собой бы взяла? Одежду, револьвер, книжку… любит она бульварные романчики почитывать… и…
— Довольна наконец? — раздается голос и Мещерская от неожиданности — подпрыгивает и оборачивается к кровати, уже зная, что она там увидит. На кровати сидит чертова лисица в облике смуглой азиатской красавицы. Сидит, сложив ноги по-турецки и разглядывая рукоять кинжала, торчащего из ее груди: — довольна? Между прочим, это невежливо, в гостей ножами тыкать. И кровать мне намочила своей святой водой.
— Изыди, демон! — поднимает серебряный нательный крестик она: — прочь!
— Вот что, госпожа полковник, забирай свой вонючий чеснок и уматывай отсюда, дай поспать по-человечески. Я тебя в живых оставляю только потому, что он с меня слово взял что я тебе не трону. А стоило бы… — прищуривает глаза сидящая на кровати кицунэ: — стоило. Вообще, этот случай за самооборону только так сойдет, но… он же предусмотрительный. Пункт 8, подпункт «б» вписал. Вот как знал. Но у тебя была одна попытка и теперь у тебя одно предупреждение.
— На тебя не действует святая вода и серебро заговоренное…