Орган времени
Шрифт:
– Это понятно, – прервал я его. – Но что для этого нужно? То есть каким образом я могу заставить устройство работать?
– Устройство будет работать при формировании в вашем мозге биотоков, соответствующих его работе.
– Это каких?
– Ну, понимаете… – он затушил сигарету в пепельнице. – Чтобы получить резонанс в контурах, нужно…
– Нет, я не о том. Что должен сделать я для создания этих биотоков?
– Ну, – с видом человека, которого просят пояснить совершенно очевидные вещи, произнес Сергей Степанович, –
– Определенное?
– Да, – Сергей Степанович опустил глаза.
– А какое?
Он помолчал немного, а потом произнес, словно выдавливая это из себя:
– Я не знаю.
– Не знаете? – удивился я. – Как это?
– Вот так, – несколько раздраженно отозвался он.
– Но вы ведь делали устройство, значит, должны знать.
– Да, – Сергей Степанович все не смотрел на меня, – я знаю, какие биотоки заставят работать устройство, но не знаю, какое эмоциональное состояние вызывает именно их.
Он достал новую сигарету из пачки и снова закурил.
– Вот как? – проговорил я. – Как же быть?
– Вам нужно читать книжки и учиться управлять своим внутренним состоянием.
– Хм-м, – протянул я. – А вы совсем не знаете, каким должно быть это состояние?
– Не знаю, – словно сказав «режьте меня», ответил Сергей Степанович.
Я смотрел на него.
– И вы делали мне операцию, понимая, что не знаете, как заставить устройство работать?
Он затушил в пепельнице почти целую сигарету.
– Почему не знаю? – подняв взгляд, раздраженно произнес он. – Я ведь говорю вам – для работы устройства нужны биотоки определенной…
– Сергей Степанович, – спокойно проговорил я, глядя ему в глаза.
Он замолчал и виновато отвел взгляд. Потом вздохнул и сказал уже спокойнее:
– Да, я боялся этого разговора. И, пожалуй, зря не рассказал вам все сразу. Но, с другой стороны, разве вы согласились бы на операцию, если б узнали об этом?
Я пожал плечами.
– Вот, – продолжил он. – Это ведь все мало изученная область, и сложно так сразу сказать, что необходимо для получения результата.
– Угу, – кивнул я. – Выходит, обманули меня?
– Ну почему? – покраснев, выдохнул Сергей Степанович. – Почему обманул? Устройство ведь на самом деле работает. Я бы не стал делать такую операцию и рисковать чужой жизнью, если бы это было не так. Просто теперь нужно попробовать несколько различных вариантов, чтобы довести работу до конца, – он бросил на меня быстрый взгляд. – Все самое сложное уже позади, теперь нет никакого риска, только пробовать разные варианты и смотреть, какой из них окажется правильным – вот и все.
– Разные варианты, – повторил я. – А хотя бы примерно вы не можете сказать, какие эмоции заставят устройство работать, что это может быть? Я должен расслабиться или разозлиться, представить себе что-то или, наоборот, отрешиться от всего?
Он вздохнул.
– Нет, –
– Совсем? И даже никаких предположений?
– Совсем, – признался Сергей Степанович. – Это может быть все что угодно.
– Хм, – я покачал головой. – Но вы представляете, сколько различных эмоций может испытывать человек, оттенков, сочетаний?
– Представляю.
– А насколько точным должно быть внутреннее состояние? То есть подойдет какое-нибудь примерно похожее, или оно должно быть именно таким… каким должно быть?
– Я не знаю, – снова вздохнул он. А потом поднял на меня веселый взгляд. – Но ничего, – ободряюще произнес он, хотя ободряя этим скорее себя, – вы не расстраивайтесь. Это ведь всего лишь эмоции, а для них не нужно ничего, только сам человек. Устройство уже на месте, здоровье у вас в порядке – выпутаемся как-нибудь вместе, – он улыбнулся.
– Да уж, – проговорил я, не разделяя его веселья, – вместе…
Он хотел ответить, но тут дверь открылась, в кабинет вошла Леночка.
– Ты здесь? – улыбнулась она, увидев меня. – А я думала, ты уже ушел, – и потом Сергею Степановичу: – Что-то вы долго его держите.
– Ничего, – бодро ответил тот, – это все для его же пользы.
Потом они стали говорить про свои медицинские дела. Я дождался паузы в их разговоре и сказал Сергею Степановичу:
– Ладно, я пойду, если у вас ко мне все.
– Подождите секунду, – отозвался он. Потом отдал Леночке какие-то распоряжения и повернулся ко мне. – Знаете, я думаю, нам нужно еще поговорить. Я хотел бы рассказать вам вообще все, что есть.
– Вообще все? – удивился я. – А что, остались еще какие-то сюрпризы?
– Нет, – улыбнулся он, – больше никаких. Просто я хотел рассказать вам, как именно это происходит.
– Что происходит? – не понял я.
Он снова улыбнулся, бросив взгляд на Леночку.
– Давайте я приеду к вам завтра, – он задумался, – нет, лучше послезавтра, и мы спокойно поговорим.
Я чуть поднял брови.
– Хорошо, приезжайте.
Потом я встал и хотел идти.
– А книжки вы все-таки возьмите, – сказал мне Сергей Степанович.
Леночка продолжала жить у меня, хотя теперь в этом не было такой уж необходимости. Я не возражал, наверно уже привыкнув к ней и уж точно к ее обедам и вообще к тому, что она занимается хозяйством. Иногда мне даже странно было думать, как я раньше обходился без нее. Впрочем, обходился как-то и вроде неплохо. Но теперь стало еще более неплохо. В общем, пока я не собирался выгонять ее и, скорее, был даже рад, что она живет у меня. А если и были какие-то сомнения на этот счет, то ночью они исчезали совершенно. Ночью все было прекрасно, сладко как сон, легко как сон и волшебно как ночь. В общем, пока мне нравилось, что Леночка живет у меня.