Оргазм, или Любовные утехи на Западе. История наслаждения с XVI века до наших дней

Мюшембле Робер

IVлава 6. Эра удовольствия (от 1960-х до наших дней) [о не боятся разорвать связь, если она не отвечает их жиданиям. Желание завести ребенка дополняет структу-у связи, но без особых обязательств, так как теперь нет еобходимости сохранять связь только ради ребенка. На аух концах спектра располагаются две весьма многочисленные группы людей. Единственное, что объединяет эти две группы, это нежелание принимать существующий сексуальный и общественный договор.

С одной стороны, заявляют о своих правах геи и сбиянки. Среди них иногда оказываются не только те, кого влечет к своему полу, но и те, кто разочаровался во взаимоотношениях с противоположным полом и хочет найти покой и понимание среди себе подобных. Чаще всего речь идет о молодых мачо, растерявшихся в поисках определения, что же следует считать подлинной мужественностью75. Этот феномен позволяет понять, почему в Америке так развилось движение мачизма или появились группы мужеподобных женщин — радикальных феминисток в 1960-е и 1970-е годы. Во Франции

чувство неуверенности в своих способностях часто испытывают мальчики, чьи школьные результаты ниже, чем у одноклассниц, так как в школе господствует дух соревновательности.

На другом краю спектра находятся мужчины и женщины, приверженные старым традициям. Никуда не делись эгоисты, сбегающие от ответственности. Женщины-хищницы, традиционные самцы-хищники не исчезли по мановению волшебной палочки. Разыгрываются драмы, подобные ТОЙ, что в 1993 году произошла с Вейном Боб-битом в США. Его жена Лорейн, доведенная до отчаяния пбстоянными изменами мужа, отрезала ему пенис, пока он спал. Боббит прославился, когда ему пришили обратно пенис, выброшенный разгневанной супругой. "Ц случаи редки, но они заставляют задуматься мужчин вт странах, где еще сохранилось отношение мужчинык, щине как хозяина к служанке. Так, например, в конце 1990-х годов в Бразилии бакалейщик Матос подвергц той же участи, что и Боббит. У него была подружи., после ночи любви, проведенной в отеле, он сказал, что бросает ее. Она отрезала ему пенис, но он, сохранив присутствие духа, положил его на лед и вызвал полицию. После четырехчасовой операции орган был пришит на с» рое место. За это «Общество бразильских мачо» вручило ему ежегодный приз «лучшего мачо в стране»76. Не следу ет забывать и дам — недотрог или фригидных. Они слизываются признать важность оргазма, а эротические» явления других женщин воспринимают как разврат, животную страсть и нечто опасное. Викторианское воспитание в Англии, христианская мораль во Франции слишком долго настаивали на «природном» отсутствия чувственности у добродетельных женщин и на том, что целью секса может быть только зачатие ребенка. Девушки, родившиеся в начале XX века, в той или иной степени испытали на себе, в зависимости от социального круга, к которому они принадлежали, отзвуки такого воспитания, призванного не дать «согрешить» до свадьбы. Следующее поколение можно назвать переходным, воспитанным в постоянно меняющейся системе ценностей, Девушкам внушали все те же старые нормы поведения, но запреты облекались в уклончивую форму советов или рекомендаций: от противозачаточных таблеток бывает рак, опасайся венерических болезней, аборты безнравственны, так как губят невинную жизнь...

Сексуальная революция в наши дни иНахексуальную революцию, начавшуюся в шестидесятые, одни взирают с пессимизмом, другие — с оптимизмом. Как это не раз бывало в истории культуры Запада, одним по душе мрачные очки Іоббса, другим — идеалистические воззрения Руссо. Америка скорее склоняется к пессимистическому взгляду на вещи. Война лолов и война культур неизбежны, и они уже начались. Такой мрачный прогноз делает в своих страстных, хотя и противоречивых феминистских работах Шир Хайт77. Она опубликовала в 1976 году «Доклад Хайт о женской сексуальности»; а в 2000 — «Новый доклад Хайт». Автор утверждает, что плотские реакции зависят не от биологических, а от культурных факторов, и настаивает на том, что женщине, чтобы достичь оргазма, необходима внешняя стимуляция, по преимуществу кл игорная.

В1994 году вышел «Доклад Хайт о проблемах семьи», в котором автор утверждает, что институт семьи не вырождается, а меняется, так как появляются новые формы союзов. Однако общая тональность работы не располагает к оптимизму78. Исследование опирается на ответы 3 тысяч опрошенных. Из них 50% процентов — жители США, 35% — европейских стран (14% — из Англии, 10% — из Германии, 6% — из Нидерландов, 2% — из Франции, остальные — из восьми других стран). Ответов протестантов здесь гораздо больше, чем католиков (их всего десятая часть), а результаты, полученные в североамериканском мире, по количеству превосходят все прочие.

Мальчики и девочки очень рано узнают и усваивают на всю жизнь, что нельзя трогать родителей, особенно если те обнажены, нельзя прикасаться к их половым органам. Шир Хайт считает, что именно эта неудом, ная потребность позже рождает желание вслупитіц ловой контакт, прижаться телом к телу. Аналопіч2 образом она связывает садомазохистскиещаклоииоо, тем, как часто и как сильно применялись к детямтц сные наказания (они частенько применяются в АИПЩ, Америке, а в странах Скандинавии могут стать<кщ для судебного преследования). Хайт обращается кстард викторианской теории, согласно которой прилив крота к ягодицам во время порки производит особые ощущевщ в половых органах, особенно у девочек. Наказаниещ более вызывает эротическое возбуждение, что оказыв ется единственным способом добиться тесной связщ матерью или отцом79. Н

Если это наблюдение справедливо, то оно подчерки вает разницу, пролегающую между англосаксонским странами и жизнелюбивой Европой, где принято за» щать, ласкать, тискать малышей. Но речь здесь идет скорее о воображаемых страхах американской культуры, привнесенных в предмет исследования. Эти страхи связаны с боязнью любого телесного контакта и сексуальности в-целом. В любом

случае, здесь на первый план выходит старая европейская модель сексуального доминирования самца. Некоторые специалисты, правда, утверждают,™ насилие над слугами или в супружеской жизни часто оказывается следствием тех наказаний, что применяются! малышам и подросткам80.

Другое пессимистичное утверждение сострит в том, что страх мужчин перед любовью связан с травматическими переживаниями в период полового созревания. Мальчики часто мастурбируют между 10 и 12 годами- об этом писал еще Кинси. Но они делают это тайно, СТО

ІГлма 6. Эра удовольствия (от 1960-х до наших дней) вом стыда, и именно тогда, когда им внушают, что надо гонти» от. матери, стать мужчиной, не быть маменьки-1м сынком. Автор считает, что эти переживания вызывают к жизни смешанный тип сексуального поведения, где соединяются привязанность и ненависть, чувство вины и гнев. Вот почему многие взрослые мужчины не могут глубоко полюбить женщину: в их глазах она скорее опасна, чем привлекательна. Многие не женятся на той женщине, к которой чувствуют привязанность, и хвастаются этим перед другими мужчинами, ибо считают, что имен-

так должна проявляться.настоящая мужественность81. Тон повествования становится еще более мрачным, когда речь заходит о женском либидо. Все начинается очень хорошо: в жизни многих девочек есть замечательный период полной свободы, когда они могут вести себя как мальчики (tomboys). Но вот они входят в подростковый возраст, наступают первые менструации, и семья хочет, чтобы они вели себя как «хорошие девочки». При этом менструация как таковая обходится молчанием, о мастурбации, которой часто занимаются девочки, говорить нельзя, об эротических ощущениях, которые возникают от телесных наказаний, тоже не говорят. Все, что связано с телом девочки, находится под запретом. Ей предлагается попросту следовать примеру своей матери, которая в лоне семьи предстает как существо без пола. Таким образом, в каждой супружеской паре возрождается идеал двойного мужского стандарта, столь дорогого сердцу буржуа-викторианцев. В США этот стандарт жив по-прежнему, и все женщины, согласно ему, разделяются на две группы: «добропорядочные», подобные Деве Марии, хорошие матери и «послушные девочки», и «плохие» — опасные, так как они плохо контролируют свои плотские

ИИИульсы. У девушек возникает раздвоение личности, скольку они боятся, что у них в чем-то проявити <щ ность к тем запрещенным вещам, от которых они оп, лись под влиянием постоянной муштры тела И душьЦ раздвигай колени», — слышат они постоянно междут* мя и тринадцатью годами. Девочка-подросток, которая людях хочет казаться хорошо воспитанной, не мохп открыто выражать свои желания, и ее чувственностьо& зывается ущемлена82. Повторим еще раз: если ШирXife опирается здесь скорее на предвзятые представленій, чем на реальность; можно представить, насколько сад ны эти предвзятые представления в американском обществе. В 2004 году на экраны вышел фильм Гари Винищ Дженнифер Гарнер в главной роли; «Из 13 в 30». В на рассказывается, как озорные мальчишки заперли дект* ку в туалете, и она загадала желание стать взрослой. Ивот ей за одну ночь стало 29 лет, она превратилась в жени» ну-вамп, но сохранила образ мысли и неуклюжие манери своих 13 лет. Фильму дана литера PG-13 за «легкий сексу альныйоттенок и намеки на употребление наркотиков». Он затрагивает чувствительные струны в душах американских девушек: они могут последовательно отождествлять себя то с одной, то с другой ипостасью главной героини.

Шир Хайт заявляет, что хочет разорвать с «патриархальными» представлениями, тяготеющими над сознанием85. Эти представления, по ее мнению, группируются вокруг образа бесполой матери — иконы домашнего очага. В целом концепция выглядит достаточно мрачной: если в США оба пола «запрограммированы» на конфликтное поведение в супружеской жизни, значит, война полов неотвратима?

|у других исследователей более оптимистичный глад на жизнь. Одна женщина-специалист признает, о американское воспитание нацелено на то, чтобы сформировать устойчивое представление об опасности, исходящей от всего, что связано с телом и любовью, причем опасность эта грозит и семье, и культуре в целом. В связи с этим она призывает преодолеть конфронтацию и прийти к общественному согласию, так как сексуальная жизнь каждого мужчины и каждой женщины неотделима от той роли, которая определена им в обществе: «В конце концов мы поняли, что еда в одиночку не насытит голода, терзающего нас»84. Другой автор с 1971 года рассматривает любовь как сложный процесс, соотносимый с множеством факторов. Любовь не может довольствоваться заменителями; человек постоянно стремится войти с кем-то в очень близкие отношения, пусть и не с од-ним-единственным существом. А если такая связь не возникает, человек страдает85. Через четверть века он стал делать акцент на возвращении к былому равенству в области чувств, к тому, что существовало еще до того, как урбанистическое общество навязало дочерям Евы второстепенную роль. Но теперь равенство принимает новые формы. Некогда, в традиционном сообществе, женщины оставались внутри поселения, в то время как мужчины выходили наружу и охотились или возделывали землю. Теперь женщины выходят за стены, выполняют новую для себя работу, где успешно соперничают с мужчинами, и требуют равноправия. Одно лишь материнство заставляет их вернуться к очагу86.