Орион взойдет (с примечаниями переводчика)
Шрифт:
Рядом с ним стояла любовь его - Роника. Быть может, у нее хватит доброты отступить на шаг в сторону, пока Ганна простится с Иерном.
5.
Белый туман клубился над землей, но небеса были чисты, и с востока уже сияло ослепительное солнце. Обретя очертания, дыхание резко вырывалось из ноздрей, но ласковый аромат конского тела уже начинал ощущаться.
Отряд ехал в безмолвии, только топот копыт, скрип кож да звяканье металла окружали его. А потом издали, слабый, но беспредельно ясный, донесся колокольный звон.
Колокол говорил совсем не так, как в
Деревья были оставлены лишь, чтобы служить ветроломами или давать тень усталому работнику. Иерн ощутил, как нежно заботились об этой земле люди, принадлежащие ей.
По правую сторону вдоль дороги тянулся рядок кленов - как дома, но там их сажали в два ряда. Влево от нее покрытые корой жерди, переплетая стволы, ограждали пастбищем уходящее вдаль... На краю видимости растворялось в тумане стадо с парой конных пастухов.
Вчера, радуясь свободе и дороге, он не замечал ничего странного. Потом они с Роникой ускользнули из лагеря к стогу сена, который заметили заранее.
– Что нам до того, мокрое оно или нет?
– усмехнулась она. Прогреется.
Утром же тело ощущало усталость и нервы дрожали, расслабившись после пережитого напряжения, и он вдруг осознал, как далеко оказался от дома.
Стремясь приободриться, он поглядел за спину - на солдат: в них опора.
Но все было чуждым: очертания фигур, лица под гребнистыми шлемами, знамена, все вплоть до посадки всадников... и ритма, в котором раскачивались, отражая лучи солнца, наконечники копий. Воинов, так державшихся в седле, да и всего этого отряда просто не могло существовать, однако тем не менее вереница их казалась ему змеей, готовой к броску. Зевки сменялись разговором, вполне людским по интонации, и лишь когда кто-нибудь отпускал шутку, высокие голоса смеялись не по-юропански.
Он перевел взгляд на командира, справа от которого ехал. Человек подтянутый, Орлук Боктан держался столь прямо, что казался выше, чем был на самом деле. Обветренное лицо, плоский нос, раскосые серые глаза, седые усы и раздвоенная борода, на левой щеке бугрился шрам.
Орлук ехал с непокрытой головой, открывая бритую макушку. Расстегнув воротник, командир пыхтел жуткой сигарой, дружелюбным - в чем Иерн на всякий случай все-таки сомневался - хриплым басом отвечая на вопросы.
Роника ехала слева от него, она переводила с англиша на англей. Плик и Микли следовали прямо за ними. Тераи и Ваироа замыкали колонну, их не было видно отсюда. Бедняги, подумал Иерн. Однако Роника объяснила ему, что так надо - лучше, чтобы они не имели возможности говорить.
Скверным или нет было дело, которому она служила, ставить его под угрозу она не намеревалась... "Какой точеной кажется под колоссальным куполом здешнего неба его сильная фигура. Неужели я влюбляюсь?""
– Да, - Роника перевела ответ Орлука.
– Я происхожу из Йо-Минга <Совр. штат Вайоминг.>, на западе, и достаточно хорошо знаю пограничные горы. У их подножия полк Бизона располагает волостью, там обитает моя старшая жена, наши дети и внуки. Когда удается, я бываю у них.
– А как случилось, что вы перебрались жить на Дальний Восток?
Орлук ухмыльнулся:
– Ваши помогли. Мне повезло - я участвовал в нескольких последних стычках. Они обеспечили мне быстрое повышение в чине и внимание моего начальства. Много добрых воинов полка Бизона перебрались в Чай Ка-Гоу, когда город начал расти. Когда умер их старый нойон, меня пригласили занять его место. Конечно, трудно перебраться с гор на равнину, иметь дело с войсками, набранными на ранчо и в городах, вместо привычных охотников, трапперов и лесорубов... Ну, я-то понадобился потому, что здесь тоже есть леса, где бизонцам когда-нибудь придется драться.
Истинный солдатай не отказывается от обязанностей. Но я хочу, чтобы мои дети выросли в стране своих отцов.
– И долго вы здесь пробыли?
– Пятнадцать лет. Ничего. В Чай Ка-Гоу у меня отличный дом, чистый, шумный, симпатичная младшая жена, растут дети от нее, надеюсь и на внуков через несколько лет. Могу смело сказать, что с делами я справляюсь неплохо. Кого отправили в Краснаянские леса искать охотников за бомбами?.. Бизонов!
– При этом напоминании Орлук потерял веселость, нахмурился и отчаянно запыхтел сигарой.
– Впрочем, мы ничего не нашли, - сказал он, кроме вашей группы... Когда я думаю о моих женах, детях, внуках... Ха, если вы хотите выжать правду из этих собак, только скажите: я сам щипцами вырву им яйца.
– Чего-то не похоже на геанца, - встрял Микли.
– Я не из них, - отвечал Орлук.
– Конечно, я считаюсь с их принципами, отношусь к адептам с положенным уважением. Возможно, они правы. Но медитации и всякие теории не для меня, и от моих похвал славы им не прибавится. Я поклоняюсь древним богам - Октаю, Эрлику, Ленину - и предкам.
– Он подумал.
– Впрочем, не сомневаюсь - ни один истинный геанец не проявил бы мягкости в этом деле. Куда направляют этих двоих?
– Мой департамент об этом не знает, - объявил Микли.
– Неужели?
– Орлук искоса взглянул на него.
– Сомневаюсь: ты говоришь куда меньше, чем знаешь.
– Ты прав, - ровным голосом отвечал Микли.
– Например, знаю способы, с помощью которых мой отряд выяснил, чем были заняты эти двое, ведь это мы с Роникой выследили их. Но такие подробности чересчур откровенно указывают на вещи, которые моя служба предпочитаете скрывать от посторонних. В моих глазах вы, нойон, достойны всяческого доверия, однако кое-что вам просто незачем знать. Как военный, вы должны понять меня.