Орк из России. Сделано с любовью
Шрифт:
Судя по всему, на запах вошел шаман, окинул взглядом шатер, будто бы произвел ревизию. Кажется, лампы и те пересчитал.
– Наместник желает вручить дар великому хану, пригласить его в шатер?
Ну уж нет, придется ведь сажать за стол, а ужинать я бы хотел один. Слишком все странное и завлекательное, пробовать хочу без посторонних глаз.
– Пусть ждет! Я сам к нему выйду.
Ну что ж, первый официальный визит моих новых вассалов.
Вышел наружу, шаман мнётся где-то за моей широкой спиной. Перед шатром стоит целая делегация. Четверо бодигардов в одинаковых расшитых камзолах, но без оружия стоят вокруг мужчины постарше с бородкой. Он тоже в камзоле, с золотой цепью на шее шириной в три моих пальца, должно быть. И взгляд такой хитро-надменный, будто бы что-то украл,
– С возвращением, Великий Хан Гурэй! – поклонился или скорее все же кивнул Наместник
– Добрый вечер.
– Разрешите преподнести вам в дар редчайшее животное, такие водятся только здесь. Его поймали и приручили специально для вас.
Шаг влево и моему взору открылось нечто. Угорелая моль из бабушкиного сундука, только формат побольше, а крылья, сложенные за спиной, так точь-в-точь. И черненький весь. Лицо правильных очертаний совсем как у человека, разве что покрыто бархатной шерсткой. Ростом ниже меня, глаза немного светятся алым, любопытно. Представил, как я буду гулять, держа это чудо за веревочку, сидя верхом на слоне. Еле удержался, чтоб не захохотать.
– Спасибо, конечно, но что это? Он чем хоть питается? Не улетит?
– Мясом и нектаром. Нет, что вы, они очень привязываются к хозяину. Только лучше держите его при себе пару дней, чтобы он запомнил, кто его хозяин.
– Может привязать пока, а то мало ли? Как его зовут?
– Не стоит, может запутаться и задушиться. Очень ценный экземпляр, огромная редкость, больше таких нигде нет, зовут Антей. Со временем сможет заменить вам охотничьего сокола. Смотрите, он уже вами заинтересовался.
Моль сделал осторожный шаг мне навстречу.
– А как им управлять? Он хоть командам обучен?
– М-м-м. Жестами.
– А к выгулу приучен? У меня весь пол в коврах, ручная работа, не хотелось бы эксцессов.
– Что вы! Будете выгуливать пару раз в день и все! Только яркого солнца надо избегать, может обжечься.
– Я понял, спасибо большое. Всю жизнь мечтал о собаке, да не сложилось.
Краем глаза заметил, как в шатер прошмыгнули, неся на вытянутых руках дымящийся казан, слуги. Наместник тоже повел носом и поспешил откланяться.
– Приятного вечера, Великий Хан. Не смею более тратить ваше бесценное время.
Я постарался сделать приглашающий жест рукой своей черной моли. Вроде, понял, идет за мной. Хоть бы инструкцию дали, честное слово.
– Впервые вижу такое чудо. Действительно редкость, наместник не соврал, – подал голос, чуть ошалевший шаман, – не заморить бы скотинку, как думаете, мясо из плова ему подойдет или нужно сырое? В том мире, где вы росли, есть подобные твари?
– Угу. Едят шерстяные носки. Может ему две миски поставить? На выбор?
В шатре глаза Антея разгорелись еще ярче. Живот его заурчал, и зверь жадно вперился взглядом в казан. Слуги замерли и рассосались ближе к выходу. Я скинул с оттоманки подушку рядом со столом и указал на нее пальцем. Моль правильно меня понял и, разложив крылья по ковру, сел на предложенное ему место. Интересно, а ест он как собака с полу или как обезьяна руками? Выловил из казана несколько ребрышек и плюхнул их в латунную миску.
– Свезло, так свезло, называется. Ешь, давай, – поставил я миску на ковер перед зверем.
Глава 9
Антей
Теперь я знаю, как ощущается настоящий страх, скорее даже, животный ужас. Стоило мне вживую увидеть вернувшегося к своей Орде хана, как вся моя решимость растаяла, словно туман в ясный день. Огромный, величественный в своей силе, будто дикий кабан-секач, смуглая кожа навевает не самые приятные мысли о том, где он побывал прошлой ночью. Говорят, раньше хан Гурэй был так же сер кожей, как и все прочие орки. Меня он осмотрел самым внимательным взглядом, я уже приготовился к худшему, такого обмануть невозможно. Но нет, наш с наместником план не был разрушен, великий хан пригласил меня в свой шатер жестом и даже поставил миску с едой передо мной на пол. Запах одуряет, морочит, заставляет рот наполняться слюной. Есть под пристальным немигающим взглядом хана откровенно
Кое-как проглотил кусочек, хан вопросительно смотрит, вновь подносит к моим губам кусок мяса на острие кинжала. Если мне повезет, именно этот нож войдет в его сердце ночью и навсегда прекратит мучения и моего народа, и людей из города. Мысль оборвалась на середине, хан потрепал меня по голове, будто собаку, и потянулся к крыльям. Тело закаменело от ужаса, если только он порвет крыло неосторожным касанием, если смахнет слишком много пыльцы, наш с наместником план погибнет. Тонкий ворс крыльев не приспособлен к грубым касаниям, я еще долго не смогу улететь. Сильные пальцы удивительно осторожно перебрали пух в основании, на лице Гурэя отразились восторг и удивление. Пальцы продолжили свое наступление, почти сомкнулись на тонком краю крыла, я вздрогнул. Он отдернул руку, задумчиво рассмотрел пыльцу, осевшую яркими лиловыми искрами на кончиках пальцев, растер, поднес к лицу и оглушительно чихнул, успев подставить ладонь. Серия громких чихов, будто взрывов, сотрясла шатер. Что-то недовольное он гаркнул стоящему при входе мужчине и спешно скрылся с ним вместе за ширмой, все так же громогласно чихая и ругаясь. Я остался сидеть и рассматривать убранство шатра. Арсенал оружия спрятан от посторонних глаз, только острый кинжал с наколотым на него мясом, все так же лежит с краю стола. Это мой шанс завладеть им, ухватить и спрятать до удобного случая в складках ковра. Я протянул руку, пальцы коснулись резной рукояти, с мяса упала капелька жира на богато убранный стол. Желудок отозвался очередной голодной трелью. Громкий крик заставил выронить нож. План раскрыт, хан бежит из-за ширмы, глаза налиты алым, нож уже у него в руке. Я осел на подушку, что он бросил мне на пол и закрыл крыльями тело, насколько смог. Крики смолкли, Гурэй вновь треплет меня по голове и шепчет что-то. Несмело я отнял одно крыло от лица. В губы тут же воткнулся кусок вкусной еды, приходится есть, глядя в глаза намеченной мне жертвы. Как я смогу его убить? Лишить жизни что-то живое уже само по себе сложно, в груди нет-нет, да и шевельнется жалость. А тут даже помыслить не могу, как подобраться к нему с ножом.
Тимур
Бедовая скотинка попалась. На пыльцу с крыльев у меня, похоже, аллергия. Благо шаман что-то надо мной нашептал, вроде отпустило, но крыльев велел больше не касаться. Едва отмылся от пыльцы, как моль уже тянется к ножу, хорошо, что успел отобрать, пока тот не порезался, только испугался он сильно моих криков. Вот и как его дрессировать? Охотничий сокол, тоже мне, глаза светятся, конечно, забавно, но никакого соображения в них нет. Экзотично, но слониха, определённо, умнее. Эх, было бы здорово ехать верхом на слоне, а в небе этот парит, птичек ловит. Интересно, как он пьет, лакает? Или у него хоботок есть? Хорошо бы посмотреть, любопытно до жути. Набрал воды из кувшина в кубок, поднес к мордочке. Хлопает глазами и – ничего.
– Пей давай, вода чистая, может быть, даже кипяченая, но это вряд ли.
Глазками хлоп-хлоп. Поднес к губам ближе.
– Покажи хоботок! Нектар ты же как-то пьешь? Смотри! А-а-а-а! – продемонстрировал я ему свой рот. Сидит. Ткнул пальцем себе в грудь, открыл рот. Ткнул пальцем ему в грудь, немного рот он все же открыл. Я попытался посмотреть, ни черта не видно. Пришлось подсветить зажигалкой. Нет хоботка, правда, небо черное как у сторожевого пса.
– Говорят в народе, если черное небо, то злая животинка. У меня так отец щена выбирал на охрану.