Орки плачут ночью

Капустин Вад

– Что «ага»! – немного задетый невнятным объяснением Ларс медленно последовал за другом. – Севка вернулся?

Севка не вернулся. Просто из зарослей, как ни в чем ни бывало, выскользнула Стина. Заметивший ее первым Блор попытался учинить девушке допрос, но избрал неудачный подход:

– Где ты была? Ты видела Севастьяна?

– А кто ты такой, чтобы я тебе отвечала? – презрительно огрызнулась гномка.

– Мы просто волнуемся, потому что его давно нет, – попыталась вмешаться Лориэна.

– Ну, а я тут причем? – Стина не удостоила эльфийку даже взглядом.

–

Я так и знал, что это твоя работа! – оскорбленный пренебрежением, гном не стал умерять голос. На крики сбежались орки, и девушку окружила враждебная толпа.

– С чего ты взял? – в глазах Стины загорелся огонек бешенства. Она бесстрашно смотрела на клыкастые рожи, и взгляд ее показался подошедшему Ларсу настолько безумным, что он крепко призадумался бы на кого поставить, если бы шансы были хоть немного равны.

Но когда казалось, что рассвирепевшие орки просто растерзают упрямую гномку, сквозь толпу, наконец, пробился Мэн. Узкая нежная ладонь легла на грубоватую руку девушки:

– Детка, ты что-то знаешь? Скажи, и я тебе буду должен!

– Должен? Что? – безумие в глазах убийцы померкло, сменившись хищным интересом.

– Все, что захочешь! – мурлыкнул полуэльф. В него глазах девушка прочитала обещание. – Тебе даже не придется ждать. Сегодня ночью!

– Все? – гномка жадно облизнулась. – Хорошо. Сегодня.

– Итак? – поторопил Мэн.

– Я видела, – призналась гномка. – Это была руянская стража. Набросились на него, связали и увезли в город. Мне даже пришлось спрятаться в дупле, – добавила она, прижимаясь к парню и кокетливо заглядывая в потемневшие синие глаза.

– Руянцы? Ты не ошиблась? – недоверчиво переспросил Блор.

– Я знаю их форму, – по-прежнему глядя только на Мэна, ответила девушка. Но всем уже было не до нее. О гномке сразу забыли.

Гуррхх поднял воинов в поход, а полукровки, заметив, что Влак собрал вокруг себя наблюдателей, присоединились к обсуждению планов.

– Ты что, собираешься взять город штурмом? – обеспокоенно спросила Лориэна. – Это будет кровавая резня. Совет не простит. Я не могу допустить.

– Князь нарушил закон, – ответил орчонок. – У тебя есть бумаги?

– Ты имеешь в виду постановление суда? Разумеется!

– Хорошо, – глаза Влака довольно блеснули. – Мы будем сначала говорить, пойдем к князю с бумагой: еще ты, ты и ты, – он ткнул пальцем в Блора, огрского наблюдателя и Ларса. – Пока мы говорим, резни нет. Племя ждет сигнал. Есть сигнал, Гуррх ждет. Потом – будем решать, как скажет Севастьян. Нет сигнала, нет нас – будет резня. А ты, – он показал на Тариэля. – Останешься здесь, смотреть. Тариэль согласно кивнул:

– Отлично, присмотрю в лагере за порядком.

– А я? – недовольно поинтересовался Мэн. – Я тоже иду.

– Хорошо, – неожиданно согласился Влак. Ожидавший возражений полуэльф довольно заулыбался, но орчонок еще не закончил: – Ты идешь, но слушаешь меня. Я говорю, ты делаешь, я не говорю, ты не делаешь, хорошо?

– Хорошо, – сердито буркнул полуэльф. Времени на споры не оставалось. Орки, расхватав оружие, стремительной волной ринулись к Руяну.

Не успели бойцы отправиться

в путь, как Стина вновь скользнула в заросли, отправляясь к условному месту. Она не смогла сдержать досадливого вздоха, увидев в стволе сгоревшего дерева стрелу с черным оперением: Рассель срочно нуждался в своей убийце и вызывал ее в Авалон. И Стина, кажется, даже знала, кого ей придется убить. Она не могла упустить такой шанс! А значит, малыш не сможет сегодня вернуть ей должок. Ну, ничего, они еще свидятся. Она разыщет мальчишку попозже и взыщет с него долги с процентами!

Гномка сломала стрелу, отвечая на условный знак, и вернулась к лагерю. Незаметно подкравшись к верховым животным, она подманила спурса, принадлежавшего Блору, и легко взлетев в седло, погнала зверя к Зеленой Долине. Ее отсутствия никто не заметил.

Не успевшая подготовиться к набегу руянская стража была сметена за несколько минут. Однако орки, легко преодолевшие ворота, по приказу Гуррха, расположились вдоль стен, не входя в город. Влак отдал строгий приказ – «не убивать»! Стрелы же редких защитников застревали в густой оркской шерсти, не способные причинить захватчикам серьезный вред. Начальник стражи, прижатый к воротам когтистой лапой, с ненавистью смотрел на орка, не желая вступать в переговоры.

– Отпусти его Гуррхх, – коротко бросил Влак и обратился к Лориэне:

– Говори ты!

Увидев эльфийку, руянец немного успокоился, однако, услышав о том, что князь нарушил закон, и орки настаивают на переговорах, просто рассмеялся ей в лицо.

– Князь не будет вести переговоров с грязными тварями! Все знают, что Любомир защита и опора закона и Совета.

Разгневанная Лориэна не успела ничего ответить. Нетерпеливо слушавший стражника Влак дернул за рукав Мэна:

– Он не понимает! Объясни так, чтобы он понял!

– Хорошо, я объясню, – насторожившийся Ларс заметил, как губы друга растянулись в улыбке, а в глазах загорелся безумный огонек, внезапно напомнивший голландцу гномскую убийцу.

Мэну не пришлось повышать голос. Подойдя к стражнику и все еще продолжая улыбаться, он тихо сказал несколько слов, заставивших того вздрогнуть, и начать лихорадочно отдавать распоряжения подчиненным. К князю немедленно был отправлен посыльный, за которым последовал один из дружинников.

Договорившись с Гуррхом об условном сигнале – им должен был стать выпущенный Лориэной белый вестник, группа переговорщиков, в сопровождении бледного, как мел, начальника стражи проследовала к княжескому замку.

– И чем ты его так напугал? – не удержался от вопроса Ларс. Мэн пожал плечами.

– Люди полны комплексов и предрассудков, – ответил он. – Они порой даже могут не бояться смерти и пыток. Но стоит только пообещать проделать с ними кое-какие вещи на глазах у заинтересованной публики, как они приходят в ужас и становятся уступчивыми. Главное, чтобы они тебе поверили. Как видишь, я был достаточно убедителен, – он сделал паузу, а потом задумчиво добавил: – И розовая рубашонка пригодилась!

– И что же ты собирался с ним проделать? – не удержался полуогр. Мэн отвернулся, сделав вид, что не услышал.