Орлиное гнездо

MadameD

Было видно, что Дракула желал заговорить – но молчал, не двигаясь и не сводя с коленопреклоненного гостя взгляда. И тогда Николае вздохнул и, набравшись отваги, встал: князь сразу же перестал возвышаться над ним, а сделался ниже на полголовы - но Николае никогда бы даже не помыслил в присутствии этого человека о каком-то своем превосходстве. Дракула улыбнулся, взглянув юноше в лицо; потом он отступил от Николае и прошелся по комнате, держа руки за спиной.

– Знатный боярский сын, - медленным, глубоким и сильным голосом проговорил Влад

Цепеш. – Я хорошо тебя запомнил! Ты не разжижился с тех пор!

Николае сразу вспомнил, как познакомился с князем и его правосудием, - по правде говоря, он об этом ни на миг не забывал, когда думал о Дракуле. Юноша потупился.

– Что князю угодно от меня?

– Это воля короля, не моя, - сказал Дракула, помедлив – словно бы после серьезного раздумья.

Он опять прошелся по комнате – Николае забыл дышать, следя за этим человеком. Потом господарь снова повернулся к юноше и спросил:

– Ты помнишь человека по имени Андраши?

У Николае потемнело в глазах. Это имя словно бросилось ему в голову: кровью, позором, смертью сестры…гибелью Валахии!

– Да, государь, - сказал боярский сын.

Дракула кивнул.

– Когда-то я обещал тебе, что ты послужишь мне своей храбростью, - проговорил он, разглаживая усы. – Ты помнишь мои слова, боярский сын?

– Да, - тихо сказал Николае.

Князь пристально смотрел на него, и юноша почувствовал, что лишается своей воли.

– Теперь ты мне очень нужен. Теперь ты можешь сослужить великую службу всей Валахии!

Николае глубоко вздохнул. Переступил с ноги на ногу.

– Я готов!

– Молодец, - безобразно улыбнувшись, похвалил его господарь. – Тогда сейчас сюда позовут человека, который все тебе расскажет.

Он сделал знак какому-то прислужнику. Еще до того, как слуга вернулся с человеком, который должен был посвятить Николае в государево дело, боярский сын понял, кого перед собой увидит. Это и в самом деле оказался Корнел – образец для Николае, любовь его и страх…

Положив руку Николае на плечо, Корнел повлек его наружу, чему юноша был очень рад. Хотя теперь он едва ли мог радоваться Корнелу больше, чем Дракуле, - он был рад оказаться подальше от князя.

Корнел вывел Николае в коридор, через какую-то третью дверь, - и Николае только там, когда его просквозило ветром, осознал, что весь взмок. Витязь толкнул его к стене – вернее говоря, позволил к ней привалиться. Он все еще обнимал Николае за плечо, и юноша был ему благодарен.

– Что князю нужно от меня? – спросил он, отдышавшись.

Корнел вдруг заступил его спереди – и не успел Николае опомниться, как оказался притиснут к стене своим другом и наставником: черные глаза неумолимо впивались в его глаза, могучие руки сжимали его плечи.

– Ты знаешь, где теперь ваш венгерский граф, муж моей жены? – спросил витязь совсем тихо. Николае мог только мотнуть головой.

Корнел рассмеялся. Он был страшен. Руки его мертвой хваткой держали Николае.

– Андраши сейчас у султана, -

сказал витязь. – И подпал под власть сатаны, и готовится покорить себе христианский мир! И это ему удастся, если мы ничего не сделаем!

Николае открыл рот. Он попытался вздохнуть – и тут наконец Корнел отпустил его.

– Как - покорить христианский мир?.. – спросил юноша. – И как мы можем этому помешать?

Корнел отстранился от него и скрестил руки на груди. Он начал рассказывать – а Николае слушал его, точно со стороны, в ужасе и жажде действовать… которые попеременно овладевали им, пока слова витязя лились в его уши.

Дело шло об Иоане – о мертвой Иоане. Андраши помешался из-за Иоаны, которая погибла в Валахии, в битве – и которая покоилась в Валахии уже более полугода. Незаконный венгерский граф, незаконно захвативший валашский престол, теперь предался султану, чтобы обольстить его и подчинить себе орден Дракона, действующий в Турции. Андраши готовит переворот в Стамбуле: и в Стамбуле же сохраняются важнейшие священные списки и книги ордена, которые нельзя выпускать в мир…

– Нужно уничтожить эти книги, - тихо и страстно говорил Корнел. – Это будет тяжким ударом для ордена – но нам придется ударить по самим себе, снова ударить по себе, пока не случилось худшего!

– Но почему именно я? – спросил Николае, когда оправился от изумления. – Разве я способен?..

Корнел похлопал его по плечу и усмехнулся.

– Потому что Андраши знает тебя и поверит тебе. Он помнит тебя чистым душою отроком - а такие легче всего поддаются на дьяволовы искушения, - сказал витязь. – Именно тебе удобнее всего будет обмануть графа. Ты скажешь ему, что готов помочь в воскрешении своей сестры…

Николае отпрянул.

– Что ты сказал?

Оказалось, что переворот в Стамбуле был еще не худшим, что задумал несчастный, но возлюбленный фортуной безумец, - он крепко задумал с помощью черного колдовства вернуть к жизни свою Иоану, звезду своей жизни, свет своих очей!

Они оба валахи, продолжал Корнел, и смогут представить дело так, точно прибыли от Раду Дракулы, который ныне княжит в Валахии. Они предоставят чиновникам султана бумаги и печати, которые тех убедят.

– Но я совсем не говорю по-турецки, - прошептал Николае, которому казалось, что он вот-вот очнется от сна.

– Я немного говорю, - сказал Корнел, не глядя на него. – Этого будет достаточно.

Николае схватил Корнела за плечо – и тут же разжал руку, стоило Корнелу взглянуть на него.

– А откуда у князя турецкие бумаги? – шепотом спросил боярский сын.

Корнел засмеялся.

– Тебе совсем не нужно этого знать, - сказал он: как будто вспоминал сейчас все свои службы, которые сослужил, не ведая, что творит.

Потом объяснил, словно бы наконец смягчившись:

– Нам прислал их один союзник – наш заморский друг, турецкий рыцарь… Он теперь в Царьграде… Но сначала мы поедем в Турцию – к большому белому паше!