Оруженосец
Шрифт:
Принцесса? Герцогиня? Графиня? Может, княжеского рода?
Эти вопросы тянули за собой воз других. Например, почему бедняжка одна, без сопровождения, почему ее платье хотя и не дешевка, но явно ношеное, даже залатанное, словно у какой-нибудь дочки трактирщика? Или: почему она столь удачно стояла как раз напротив окна, перед которым изволили хандрить его высочество?
Натура делового гнома брала свое. Карамболь попытался взглянуть на ситуацию ясным взором.
— Что теперь? — спросил он у Кая.
— Когда она придет в себя, я расспрошу ее, — пожал плечами принц, не сводя с красавицы глаз.
— И
— Попросит. И я помогу.
— Не торопитесь, ваше высочество, — предупредил коротышка. — Я понимаю, профессиональный долг требует от вас вытаскивать из беды любых бедовых девиц, но не бросайтесь в омут с головой.
— О чем ты? Я и не собираюсь!
— Собираетесь, ваше величество, именно собираетесь. Я вас хорошо знаю, поэтому делаю однозначный вывод.
— Какой?
— Вы намерены совершить глупость.
— Спасение прекрасной девы — глупость?
— В определенных обстоятельствах — да, — ответил гном.
— Поясни.
— Знаете, как говорят, ваше высочество: не зная брода, не лезь в воду.
Кай Рыцарь Льва задрал нос к потолку. О своем благородном происхождении он вспоминал часто совсем не тогда, когда нужно.
— Может быть, она не нуждается в спасении, — предположил Карамболь.
— Не верю.
— Ваше право. Просто будьте осторожны.
Кай с сомнением поглядел на гнома и с еще большим сомнением на незнакомку.
— Что в ней может быть плохого? — спросил он.
— Не знаю. Просто нутром чую, все это неспроста…
— Брось, Карамболь. Сейчас она придет в себя, и мы все выясним. О! Приходит!
Девушка пошевелила головой, несколько раз моргнула, издала тихий стон и, подняв руку, приложила ее ко лбу. Принц и агент ждали. Первый со все возрастающим восторгом, второй — со все возрастающим недоверием. Незнакомка издала второй стон, отчетливее и мелодичнее первого. На этот раз она открыла глаза и первое, что увидела, это был Кай. Принц стоял напротив кресла в одной из героических поз: ноги расставлены, грудь выпячена, руки на поясе. Не хватало ветра, который бы развевал его длинные волосы.
— Приветствую, прекрасная дева!
Гном сокрушенно покачал головой. Хандра хандрой, а молодость и гормоны — это куда сильнее. Депрессию наследника керузийского престола как рукой сняло, и теперь он сиял, словно начищенный медный таз, посылая во все стороны лучи добра.
Незнакомка уставилась на принца с испугом и слегка сжалась в кресле. Это сияние ее определенно напугало.
— Кто вы?
— Я? Я — Кай Рыцарь Льва, — несколько обескураженно отозвался тот. — Вы не знаете меня?
— Вас… Ох… — Девушка закрыла лицо ладонями и посидела так несколько мгновений. Затем опустила руки. — Нет, я вас, разумеется, знаю. Но как я здесь оказалась? Последнее, что я помню, это улица.
— С вами случился обморок, — мрачно сообщил гном.
— Да… я устала, была в дороге долго… потом…
Принц опустился на одно колено перед креслом.
— Вы можете целиком на меня положиться, — сказал он истинно рыцарским голосом, какой часто воздействовал на ошеломленных и испуганных девиц не хуже настойки пустырника. — Расскажите все. Я вам помогу. Клянусь!
Карамболь, конечно, ждал такого поворота, но все равно издал звук, похожий на вопль полузадушенной утки.
Принц
— Ладно, я расскажу. Только сохраните в тайне мою историю, — сказала девушка.
— Всенепременно, — уверил ее Кай Рыцарь Льва.
ГЛАВА 4
Вероятно, не стоит описывать путешествие беглой принцессы по минутам — это займет слишком много времени, но имеет смысл осветить некоторые важные вехи, пройдя которые Эмма Шеридонская наконец оказалась в Таратае. Да-да, том самом, городе городов… но, как говорится, не будем предвосхищать события…
На своем верном Буцефале принцесса проехала несколько миль по неизведанной земле и сделала стоянку в рощице. Конек был рад возможности пощипать травку и подремать под луной. Он до сих пор не понимал, что происходит, но нрава был не бунтарского, поэтому мирился. Принцесса разложила свой умещавшийся в одной седельной сумке багаж на земле и развела костер. Ее глаза слипались, голова шла кругом. В животе вдобавок грозно урчало. И когда это Эмма успела так проголодаться?
Впрочем, ужин не входил в число первостепенных задач. Принцесса положила на траву одежду, которую вынесла из кладовой, и с сомнением осмотрела. Сейчас эта затея казалась ей не такой удачной, как днем. В свете луны и костра вещи принимали другой облик, и это сбивало принцессу с толку.
— Ничего, — сказала она себе, понимая, что поступает глупо. — Этот наряд временный, пока я не обзаведусь чем-то приличнее. Таков был план.
Оглядевшись по сторонам и найдя вокруг только кустарник, обступивший полянку, Эмма сбросила с себя платье и стала натягивать такое непривычное одеяние. Промучилась, наверное, минут десять, пытаясь освоиться. В итоге почувствовала себя круглой дурой, которая даже в зеркало посмотреться не может, чтобы увидеть всю себя. Сейчас бы пригодилось то большое, стоявшее в спальне. Пришлось воспользоваться маленьким зеркалом, но Эмма не влезала в него целиком. Крутясь и вертясь, принцесса сделала все, чтобы составить о своем внешнем виде самое полное представление. Несмотря ни на что, получилось неплохо.
Наблюдавший за представлением Буцефал даже на время перестал жевать. Он смотрел на хозяйку, что-то бормочущую себе под нос, на хозяйку, которая кругами прогуливалась по полянке, сунув руки в карманы штанов, на хозяйку, которая заговорила вдруг не своим голосом, на хозяйку, плюющуюся сквозь зубы и сморкающуюся одной ноздрей… Конек впал в ступор. Вроде бы перед ним была все та же принцесса, а вроде и нет. И чем больше проходило времени, тем перемены в хозяйке становились заметнее. Буцефал видел, как Эмма словно разговаривала с кем-то, и тон ее речи не соответствовал принцессиному. Похоже мог говорить младший конюх, которого конек видел часто. Но ведь Эмма не младший конюх и вообще… Иными словами, Буцефалу не хватало слов, чтобы описать происходящее, что и неудивительно. Человек бы, разумеется, покрутил пальцем у виска, подумав, что принцесса рехнулась, если изображает из себя молодого человека, но конек этого сделать не мог ввиду отсутствия пальцев. Зато когда Эмма подошла к нему вплотную, он отреагировал правильно и испуганно шарахнулся.