Оружейники
Шрифт:
– 18
пятый период дома Ишеров. В любой час огромные события могут извергнуться из подводных течений человеческой непоседливости. Двадцать биллионов умов действуют, волнуются, мечутся. Новые рубежи науки и социальных отношений находятся за ближайшим горизонтом, и где-то из этой хаотической массы вырастает пятый кризис в истории цивилизации Ишеров. Только новое достижение на высоком уровне могло принудить Императрицу к таким насильственным действиям на этой стадии ее карьеры. Она сказала, что через два месяца позовет меня обратно, и предположила, что это может случиться и раньше. Это будет раньше. Моим впечатлением, я не могу
Он увидел, что Кадрон пытается заговорить, но продолжал, не обращая внимания на это. Его голос заполнил комнату.
– Вся наличная сила Оружейных Магазинов должна быть сконцентрирована в Столице. На каждой улице должен быть свой наблюдатель. Флот должен находиться на расстоянии удара от города. Все это должно быть уже приведено в действие. Но что я нахожу вместо этого?
Он сделал паузу, затем закончил с горечью:
– Совет могучих Оружейных Магазинов тратит впустую свое время на какую-то темную дискуссию: должен или нет человек быть таким храбрым, каким он себя показал.
Он закончил, смутно сознавая, что не убедил их. Люди сидели, не улыбаясь, с холодными лицами. Питер Кадрон спокойно заговорил:
– Разница, - сказал он, - составляет семьдесят пять процентов, а не пять. Это очень много, и мы должны обсудить это.
Хедрук вздохнул, признавая свое поражение. И почувствовал себя лучше. С кривой усмешкой он понял, почему. Против всех причин у него была надежда. Теперь она исчезла. Налицо был кризис, продукт развития научных сил, которые он считал под контролем. А это оказалось не так. Его жизнь теперь зависела от развития ситуации. Он внимательно слушал, когда Кадрон заговорил снова.
– Я уверяю вас, мистер Хедрук, - говорил он со спокойной искренностью, - мы все подавлены долгом, который навалился на нас. Но факты безжалостны. Вот что случилось: когда психологи обнаружили различие, на ПП-машину были установлены две церебрально-геометрические диаграммы. Одна была основана на старой записи вашего мозга, другая с учетом семидесятипятипроцентного усиления каждой функции вашего мозга, каждой функции, повторяю я, не только мужества. Среди всего прочего это дает удивительную цифру вашего умственного коэффициента - двести семьдесят восемь...
Хедрук ответил:
– Вы говорите, каждую функцию? Включая идеализм и альтруизм, я полагаю?
Он увидел, что люди беспокойно посмотрели на него. Кадрон сказал:
– Мистер Хедрук, человек, у которого так много альтруизма, будет рассматривать Оружейные Магазины просто как отдельный фактор в большой игре. Оружейные Магазины не могут иметь таких широких взглядов, но позвольте мне продолжить. В обе церебрально-геометрические диаграммы, которые я упоминал, была механически введена диаграмма Императрицы и, поскольку требовалась скорость, возможное влияние других людей на ситуацию было сведено к константе высокого уровня, дополненной простой осциллирующей переменной...
Невольно Хедрук почувствовал себя заинтересованным. Его убеждение, что он должен прерывать Кадрона настолько часто, насколько это психологически безопасно, уступило перед растущим впечатлением от
– 19
науки, которая так полно раскрыла его способности даже по отношению к ней самой. Графики могзовых и эмоциональных реакций, удивительные математические конструкции, корни которых уходили
– Проблема, как я сказал, заключалась в том, как рассчитать, чтобы спасательная партия прибыла ко дворцу не слишком рано, но и не слишком поздно. Было определено, что график, основанный на вашей старой ПП-диаграмме, доказывает, что вы никогда не покинете дворец живым, если только неизвестное третьего порядка не вмешается ради вас. Эта версия была мгновенно отброшена. Наука не может принимать в расчет возможность чуда. Вторая диаграмма дала цифру времени один час сорок минут с вероятной ошибкой в четыре минуты. Следовательно, приземление было совершено в один час тридцать пять минут, а в один час тридцать девять минут вы вышли из лифта. Я думаю, что это убедительное доказательство.
Это было ужасно. Все эти годы, пока он жил и планировал, тщательно строя последовательность из своих надежд, он фактически уже вручил свою судьбу ПП-машине, возможно, величайшему изобретению в области человеческого мозга. Отвлекшись, было, Хедрук понял, что говорит не Кадрон, а невысокий седоватый человек:
– Ввиду того факта, что это не криминальный случай в обычном смысле этого понятия и особенно из-за прежних услуг мистера Хедрука, я думаю, что он имеет право на гарантию, что мы принимаем всерьез то, чем занимается Императрица. Для вашего сведения, молодой человек, наш состав здесь увеличен в пять раз. Возможно, в вашем возбужденном состоянии вы в свое время не заметили, что лифт от аэроплощадки прошел вниз намного дольше, чем обычно. Мы заняли семь дополнительных этажей гостиницы, и наша Организация находится в полной готовности. К несчастью, несмотря на ваш впечатляющий призыв, я должен согласиться с мистером Кадроном.
Оружейные Магазины, являясь тем, что они есть, должны управляться с таким случаем, как ваш, с жестокой решительностью. Я вынужден согласиться, что смерть - единственно возможный приговор.
Вдоль стола люди закивали, бормоча: "Да, смерть - смерть немедленно..."
– Минуточку!
– Голос Хедрука резко прозвучал над смешанным обществом.
– Вы сказали, что эта комната для совещаний находится теперь в части гостиницы, занимаемой Метеоритной корпорацией?
Они недоуменно уставились на него, когда он, на дожидаясь ответа, подбежал прямо к украшенной панели на тускло мерцающей стене справа от него.
Все оказалось гораздо проще, чем он думал. Никто не остановил его, никто даже не достал бластера. Как только он достиг панели, он точно ткнул в нее четыре пальца и повернул их, и кольцо выскользнуло из скрытого углубления к его указательному пальцу.
Одним непрерывным синхронным движением он включил вибрационное устройство - и прошел через передатчик.
Хедрук не стал тратить времени, осматривая знакомую комнату, в которой он оказался. Она была расположена в подземном помещении в двадцати шести сотнях миль от Столицы, заполненном тихо шумящими машинами и сверкающими инструментами. Его рука сомкнулась на настенном рубильнике. Раздалось тихое жужжание, когда он замкнул его. В его уме возникла краткая картина всех исчезающих колец и устройств в гостинице "Королева Ганиэль". Они сослужили свою службу. Один впечатляющий побег - это все, на что он мог надеяться, имея дело с Оружейными Магазинами.