Оружие времен Античности. Эволюция вооружения Древнего мира
Шрифт:
Трубач (cornicen)
Дезорганизация, неизбежно последовавшая за годами гражданского раздора, и все увеличивающаяся потребность в войсках для ведения пограничных войн постоянно расширяющей свои пределы империи требовали полного пересмотра военной системы. Основной среди последовавших реформ в годы правления Августа было формирование войск из покоренных племен и создание на их основе постоянной и хорошо организованной армии – примерно равной по численности самим легионам. Эти вспомогательные части были сведены в когорты (пехота) и алы (конница) и приданы легионам примерно так же, как соции в период былой республики. Если ранее они зачастую возглавлялись и управлялись своими племенными вождями, в течение строго ограниченного периода, иногда в ходе военной кампании или же в течение немногих летних месяцев, то теперь они регулярно призывались на военную службу и служили под командой римских офицеров. Порой офицеры этих вспомогательных подразделений сами происходили из покоренных народов – выдвинувшись после службы в Риме или в легионах и получив права римских граждан.
Иногда такие вспомогательные войска сохраняли свое, привычное им оружие, но ко II веку н. э., как представляется, подобная практика почти исчезает, и они получают подготовку и оружие римского образца. Их оснащение, однако, отличалось несколько от оснащения регулярного легиона. Большинство воинов вспомогательных подразделений носило шлем того или иного образца, а многие из них были облачены в кольчужную рубаху или чешуйчатые доспехи. Вооружены они были пиками, более легкими, чем пилум, хотя длинный и широкий меч, спата, характерный для всех вспомогательных войск, выглядел более тяжелым и несколько неудобным в бою, чем короткий меч легионеров.
Такие вспомогательные войска получали меньшую плату, чем легионеры, и срок их службы, похоже, был более долгим, возможно до двадцати пяти лет. Выслужив свой срок, они получали «выходное пособие» и римское гражданство для себя и своих семей. Когорты имели различную численность. У античных авторов упоминается квингенария – когорта численностью в пятьсот человек, и милитария – когорта в тысячу человек. Порой в пехотные когорты включалась и конница. Таким образом, квингенария могла состоять из 380 пехотинцев и 120 всадников, а милитария – из 760 пехотинцев и 240 всадников. Подобная организация делала когорту самодостаточным подразделением, и в определенных условиях она могла иметь преимущество как в административном, так и в тактическом отношении.
Вспомогательные подразделения получали названия и номера. Часто название происходило от народности или племени, из которого когорта была первоначально набрана. Реже они получали названия по имени своего первого командира.
С наступлением мира численный состав легионов был доведен до полного комплекта легионов Мария, то есть до 6000 человек. Одновременно с этим общее число легионов (примерно сорок пять к концу гражданской войны) было сокращено, а их личный состав уволен либо использован для укомплектования других легионов. Ставки оплаты и выходное пособие, значительно различавшиеся в ходе гражданской войны – каждый генерал старался превзойти своего соперника в щедрости, – были систематизированы. Срок службы теоретически равнялся двадцати годам, но, когда поток поступающих на службу сокращался, людей часто задерживали на больший срок. Выходя в отставку, легионер получал выходное пособие, которое чаще всего заключалось в земельном наделе, небольшой ферме и одной-двух коровах, и зачастую поселялся в колонии вместе с другими выслужившими свой срок ветеранами.
Но былое италийское фермерство, основой которого и были подобные ветераны, постепенно вытеснялось все разрастающимися латифундиями, обрабатываемыми рабами. Свободные фермеры, разоряясь, переселялись в города, где пополняли толпы безработных и не желающих работать жителей, требовавших от властей бесплатного хлеба и кровавых зрелищ, которые несколько скрашивали их жизнь. Империя умирала еще до того, как начала жить, – но умирание это было столь медленным и со столь многими вливаниями свежей крови из провинций и покоренных народов, что оно затянулось на несколько столетий.
Армия империи на протяжении некоторого времени все еще оставалась армией завоевательной. Но пределы римского могущества в конце концов были определены, и, со стабилизацией границ империи, характер армии радикальным образом изменился. Она постепенно становилась армией обороны, стоящей вдоль обширных границ римского мира, и редко собиралась во что-то, напоминающее полевую армию. Причины подобного изменения нетрудно понять – врагов, могущих быть серьезной угрозой для римлян, не существовало, либо они могли таиться в глубине окружавших империю приграничных лесов, степей и пустынь. Одна-единственная держава, Парфия, имела границы, проходившие непосредственно рядом с римскими, но парфяне предпочитали теперь оставаться за пустынями Сирии и горами Малой Азии.
Легионер эпохи Августа
С неумелыми командирами во главе римляне отнюдь не всегда оставались непобедимыми, что ярко продемонстрировало уже упомянутое нами поражение легионов под командованием Вара в 9 году н. э. Блестящая победа Арминия не только стерла имена трех легионов из списков римской армии – страдающий Август напрасно требовал от уже мертвого Вара вернуть ему его легионы, – Рим терял больше чем армию.
Эта военная катастрофа в сумрачных чащах Тевтобургского леса навсегда положила конец всем планам римлян относительно завоевания Германии. Трудно сказать, предотвратило бы присоединение романизированной Германии к империи последующее завоевание ее варварами. Вполне возможно, что овладение столь большой территории, с храбрым и агрессивным населением, могло придать достаточно сил разрываемому на части римскому государству, чтобы отразить волну великого переселения народов и спасти Западную Европу от полного распада. С другой стороны, Германия могла пойти путем Галлии, и яростный тевтонский дух мог совершенно исчезнуть в процессе романизации. В то время как римская военная организация была самой совершенной в тогдашнем мире, социальная и экономическая система империи была подобна язве, разъедающей ее политическую организацию изнутри.
С уверенностью можно сказать только одно: если бы местом рождения свободолюбивой англосаксонской расы стала римская провинция, то не было бы ни англоязычной нации, ни Великой хартии вольностей, ни парламентов, ни Билля о правах, ни «Четырех свобод» [35] . Битва в Тевтобургском лесу не представляла собой непосредственной опасности для Рима, однако редко когда разгром регулярной армии ордой варваров имел такое влияние на ход истории.
Несмотря на случайные поражения, в течение 250 лет не существовало ни одного государства, которое могло бы серьезно угрожать безопасности империи. Рим, правда, вел постоянные войны, но теперь это были типично пограничные конфликты – кратковременные вторжения и карательные экспедиции, подавление восстаний племен и местных беспорядков. Постепенно армия утрачивала сконцентрированность и была разбросана гарнизонами вдоль всей границы и расквартирована в более или менее стационарных лагерях. В местах, где угроза нападения варварских племен была постоянной, как, например, на севере Англии, были построены оборонительные валы, усиленные через небольшие промежутки фортами и лагерями. Подобный вал не мог остановить отряд решительных варваров – они могли перелезть через подобную преграду в безлунную ночь, – но вполне мог затруднить и замедлить их вторжение и отход, а также заставить их действовать пешими. Лошадям было невозможно перебраться через такой вал, а вторгшаяся группа без всадников не могла противостоять коннице, расквартированной вдоль вала через определенные интервалы. «Германская граница», отделявшая Римскую империю от германских племен, была оснащена подобными укреплениями и оборонялась не постоянной линией войск, а отдельными гарнизонами, расположенными вдоль нее с внутренней стороны через определенные интервалы.
35
«Четыре свободы» – принципы, которые президент Ф.Д. Рузвельт провозгласил 6 января 1941 г. в послании конгрессу. Он подчеркнул важность сохранения мира, основанного на четырех свободах: свободе слова и самовыражения, свободе вероисповедания, свободе от нужды, свободе от страха.
В ходе многочисленных раскопок и исследований этих укреплений были обнаружены многие из легендарных крепостей античного мира и вспомогательных фортов. Укрепленные лагеря для расквартирования легионов занимали прямоугольные участки площадью от 50 до 60 акров. Существовали также и постоянные лагеря. Основные постройки таких лагерей возводились из камня. В пределах лагерных стен находились только военные формирования и службы. Все гражданские заведения располагались за стенами лагеря, и в соседних с ним деревеньках ютились многочисленные рынки, культовые учреждения, бани, а также дома солдатских семей и лагерной прислуги.
Шлем и чеканная кираса высокопоставленного офицера
При такой системе легионы стали получать места постоянного расквартирования. Из трех легионов, образовывавших армию Британии вплоть до постепенного вывода имперских войск к концу IV века н. э., II легион Августа, штаб-квартира которого находилась в Карлионе, был расквартирован в стране с 43 года н. э. Примерно в те же годы пришел сюда и XX легион Валерия Победоносный (Честер), тогда как VI Победоносный (Йорк) был сравнительно недавним пришельцем, появившимся в Британии только в 122 году н. э. В подобных обстоятельствах становилось неизбежным то, что легионы воспринимали многое из особенностей той провинции, в которой были расквартированы. Рим и Италия, должно быть, скрывались в прекрасной дымке воспоминаний для людей, которые проводили годы своей жизни в холоде и сырости, патрулируя суровые нагорья Северной Британии или напрягая утомленные от солнечного блеска глаза в ослепительном сиянии песков в пустынях Месопотамии. Год за годом легионеры несли бессменную вахту в Испании и Африке, в Сирии и Каппадокии, на берегах Дануба и Рейна. Время шло, и вот уже сыновья занимали места отцов в рядах легионеров, а там подходило и время службы их внуков. Во II столетии н. э. легионы империи насчитывали, по всей вероятности, уже около 168 000 воинов, а вспомогательные подразделения более 200 000, и все они охраняли бесконечные границы империи.