Оса
Шрифт:
Убедившись, что оснований для беспокойства нет, Моури закрыл дверь, склонился над трупом и внимательно осмотрел его. Свинорылый был мертвее мертвого – короткая очередь из автоматического пистолета оставила семь дырок в его тучном теле.
Моури разочарованно вздохнул. Не каждый день в его руки попадался крупный чин Кайтемпи! Он предпочел бы каким-нибудь способом вытрясти из этого типа ответы на некоторые важные вопросы. Правда, неизвестно, удалось бы это ему или нет, но стоило, по крайней мере, попытаться. Он многое хотел знать. Например, имена несчастных, которых сейчас обрабатывала Кайтемпи, их физическое состояние
Но труп не может поделиться информацией, и Моури оставалось только сожалеть об упущенных возможностях.
В целом же он был вполне доволен. Во-первых, ему удалось убрать одного из палачей Кайтемпи – и, следовательно, оказать немалую услугу не только Земле, но и самим сирианам. Во-вторых, дерзкое убийство идеально вписывалось в его план действий; трудно придумать лучшее подтверждение содержавшихся в листовках угроз, чем окровавленный труп. Такое свидетельство существования оппозиции трудно оставить без внимания.
Он обыскал труп и нашел сокровище, о котором мечтал с той самой минуты, когда агенты в поезде подобострастно замерли перед Свинорылым. Яркая карточка, запрессованная в прозрачный пластик. На ней имелись знаки, печати и подписи, удостоверяющие, что предъявитель сего – майор Секретной полиции. Однако имя и приметы владельца не указывались; вместо них стоял длинный кодовый номер. По-видимому, в Кайтемпи не слишком доверяли даже друг другу, и Моури мог теперь воспользоваться этим.
Он снова занялся шкафчиком для бумаг. Большинство документов не представляло интереса – их содержание было известно земной разведке. Но зато Моури обнаружил три папки с делами осужденных, имена которых также были закодированы. Очевидно, Свинорылый взял их из местного управления, чтобы изучить на досуге.
Моури быстро просмотрел несколько страниц. Насколько он мог судить, эта безымянная троица оказалась в немилости из-за своих непомерных политических амбиций. Осужденные были потенциальными соперниками лиц, находившихся у власти. В документах ничего не говорилось об их казни, и Моури решил, что они еще живы – иначе Свинорылый не стал бы тратить время на изучение этих бумаг. Во всяком случае, их исчезновение может доставить неприятности властям.
Он сунул папки в чемоданчик. Затем быстро осмотрел квартиру еще раз, боясь пропустить что-нибудь важное, обыскал одежду, висевшую в спальне и прихожей, но не обнаружил ничего интересного. Наконец он занялся уничтожением улик, которые могли бы навести Кайтемпи на его след.
Он положил пистолет в карман, взял чемоданчик и остановился на пороге, бросив взгляд на мертвое тело.
– Долгих лет!
Свиное Рыло не удостоил его ответом.
Майор в полном молчании возлежал на полу. Его пухлая рука судорожно сжимала листок бумаги с надписью: «Казнен Партией Свободы Сириуса».
Глава 4
Удача не покидала Моури: он успел на вокзал как раз к отправлению поезда в Пертейн. Это было весьма кстати, так как вокзальная полиция от нечего делать могла прицепиться к засидевшемуся в зале ожидания пассажиру. Конечно, ничего не стоило предъявить документы или, в крайнем случае, воспользоваться похищенным удостоверением Салланы; но в его положении лучше было не привлекать к себе лишнего внимания.
Подошел поезд, и Моури проскользнул в вагон; ни один из полицейских, что шатались по перрону, не обратил на него внимания. Вскоре состав тронулся и с громыханием покатил в ночь. В такой поздний час большинство мест в вагоне пустовало. Моури на всякий случай устроился подальше от соседей. Среди них всегда найдется какой-нибудь тип с острым глазом и хорошей памятью. Джеймс поудобнее устроился в кресле, глаза его слипались. После трудного дня Моури был не прочь вздремнуть, надеясь, в случае проверки, на надежность своих документов, удостоверение Кайтемпи или пистолет.
Одно было ясно – если труп обнаружат в течение трех-четырех часов, в местном курятнике начнется изрядный переполох; тогда, скорее всего, поезд остановят и всех пассажиров тщательно обыщут. У Кайтемпи нет описания Моури, но стоит заглянуть в его чемоданчик – и все станет ясно даже самому тупоголовому агенту.
Моури беспокойно дремал под гипнотический перестук колес. Каждый раз, когда хлопала дверь или дребезжало окно, он просыпался, сжимаясь как пружина. В голове у него вертелась мысль о том, что вот-вот срочная радиограмма догонит поезд: «Остановить и обыскать всех пассажиров поезда 11.20 из Радина!»
Однако проверок не было. Состав замедлил ход и, лязгая колесами на стыках, подкатил к перрону столичного вокзала. Сонные пассажиры, в скудном голубоватом свете люминесцентных ламп похожие на трупы, столпились у выхода. Моури помедлил, чтобы оказаться в самом конце. Он неторопливо тащился по проходу среди нескольких кривоногих бездельников, пытаясь разглядеть, не поджидает ли его на вокзале батальон ухмыляющихся полицейских.
Если его действительно ждет засада, остается только два варианта действия. Во-первых, можно бросить чемодан с драгоценной добычей, первым открыть стрельбу и попытаться исчезнуть в поднявшейся суматохе. В случае успеха он отделается легкими ранениями.
Второй вариант не многим лучше – подойти к самому свирепому верзиле-полицейскому и, сунув кейс ему в руки, сказать с видом простака: «Простите, офицер, но один из пассажиров бросил этот чемодан прямо мне под ноги. С чего это он вдруг?» Если сразу поднимется шум, есть шанс добраться до ближайшего угла, а там броситься бежать со всех ног.
Моури успел взмокнуть от напряжения, пока дошел до конца перрона и убедился, что страхи его были напрасны. Ему впервые пришлось убить человека, и за этот грех он расплачивался страхом, представляя полчища мчавшихся по его следам агентов Кайтемпи, – в то время как охота даже не началась. На перроне у барьера стояли двое полицейских, не проявляя ни малейшего интереса к потоку пассажиров; они зевали от скуки, лениво перебрасываясь фразами. Их взгляды равнодушно скользнули по лицу проходящего мимо Моури.
Но радоваться было рано. На вокзале его чемодан не привлекает внимания, но когда он появится с ним на улице ночного города, полиция вполне может заинтересоваться, куда и зачем направляется прохожий с чемоданом в столь поздний час.
Конечно, можно взять такси, но это тоже небезопасно. Водители имеют хорошую память и любят поговорить. А на допросе в Кайтемпи даже самый молчаливый из них станет весьма разговорчивым.
«– Это вы взяли пассажира с чемоданом, прибывшего поездом в 11.20 из Радина?