Осень цвета кофе
Шрифт:
– Вы что же, намекаете на то, что ангелы приходят к вам в человеческом обличье?
– А почему бы и нет? – широко улыбнулся Афанасий Андреевич.
– Приведите пример, – сказал оперативник, хотя и понимал, что ввязываться в дискуссию с любителем выпить по меньшей мере неразумно.
– Да, пожалуйста, – охотно отозвался Погорельский. – Допустим, приходит ко мне разносчик пиццы или электрик.
– Ну и что?
– Разве у них на лбу написано, что они не ангелы?! – радостно улыбаясь, воскликнул Погорельский.
– Значит, к вам в четверг приходил разносчик пиццы?
– Нет.
– Электрик?
– Нет!
– А кто?
– Ворона прилетала! – захохотал Погорельский.
«Убью», – подумал Ринат и спросил подозрительно спокойным голосом:
– Какая ещё ворона?
– Да Зинка Воронина! Вот зараза! – беззлобно выругался Погорельский.
– Зачем же она к вам приходила?
– Начала орать, что я кран в ванной не закрыл и её затопил!
– Так и было дело?
– Так и было, – сникнув, согласился Погорельский и добавил: – Вечером приходил Зинкин муж и обещал из меня последние мозги выколотить, если я им ремонт в ванной не сделаю.
– А вы умеете?
– А то! Я же столько лет маляром на стройке проработал, – тяжело вздохнул Погорельский.
– Но вы заявили мне прежде, что к вам в тот день приходил ангел. И в чьём же обличье он вам явился? В лице соседки Зинаиды или её мужа? – решил подшутить Ринат над незадачливым рыжим растрёпой.
– Скажете тоже, в образе Зинки! – возмутился Погорельский. – Ангелы бабами не бывают! – проговорил он наставительно. – Да и муженёк Зинкин далеко не ангел, уж поверьте мне.
– Верю.
– А ангел мне явился в образе Улубека.
– Какого ещё Улубека? – озадачился оперативник.
– Так он в нашем жэке подвизается, полы в подъезде моет. Видит, у меня такая неприятность образовалась, вот и помог мне вычерпать воду в ванной комнате. А потом мы с ним выпили.
– И Улубек?
– И Улубек, – согласно кивнул Погорельский. – Только я водку, а он чай. Но закусывал его огурцом с хлебом. И вы после этого будете утверждать, что Улубек не ангел?!
– Не буду.
– То-то. Он явился мне как ангел-спаситель. И я не мог за это не выпить.
– Понятно, но вернёмся к встреченной вами женщине, – устало напомнил Ринат.
– Чего к ней возвращаться-то? Пролетела, как стрела.
Оперативнику надоело возиться с рыжим, и он потребовал:
– Погорельский, опишите женщину.
– Шутишь, командир! – возмутился, в свою очередь, Погорельский. – Я же говорю, что она налетела на меня, и я улетел!
– Куда улетели?
– В сторону, – немного подумав, Афанасий махнул рукой вправо, – в ту сторону. – И добавил: – Как я уже говорил, на три метра.
Ринат вздохнул и спросил:
– Но хоть что-то вы должны были запомнить.
– Я и запомнил!
– Что?
– На ней была синяя ветровка.
– Точно синяя?
– Точно!
– А волосы?
– У неё ещё и волосы были? – искренне удивился Афанасий, а потом, что-то вспомнив, закивал: – Точно были! Растрёпанные! Совсем как у меня!
– Рыжие?
– Нет, – задумчиво покачал головой Погорельский.
– Тогда какого цвета?
– В смысле? – не понял Афанасий.
– Она была брюнетка, шатенка, блондинка?
– А точно! Блондинка! Точно такого цвета, как болонка у Филаретовны!
– Кто такая Филаретовна?
– Как кто? – в который раз за короткий промежуток их разговора изумился Погорельский. – Евдокия Филаретовна Игнатьева. У неё ещё сын сапожник! – Афанасий захихикал.
– Вы хотите сказать, что сын некой Филаретовны пьёт как сапожник? – язвительно спросил Ринат, намекая на алкогольное пристрастие своего собеседника.
– Что вы! – всплеснул руками Погорельский, как прачка в водевиле девятнадцатого века. – Он вообще не пьёт, – добавил он с явным осуждением.
– А где живёт Филаретовна?
– В последнем подъезде.
– А номер квартиры?
– Не знаю. Она меня в гости не приглашала, и вообще Матильда меня не любит, – обиженно заявил Афанасий.
– Какая ещё Матильда?
– Так болонка же Филаретовны! – Афанасий посмотрел на оперативника с осуждением, всем своим видом показывая, что сроду ещё не встречал таких непонятливых людей.
Ринат вытер пот со лба.
Прежде чем доложить Наполеонову, Ринат спросил:
– Александр Романович, вы сколько раз в году именины отмечаете?
– Я их вообще не отмечаю, – буркнул Наполеонов.
– И зря, – заметил прислушивающийся к их разговору Незовибатько. – Я бы тоже отмечал все свои именины, но тёща категорически против, – притворно тяжело вздохнул эксперт.
– Не морочьте мне голову! – рявкнул следователь.
– Короче, – пожал плечами оперативник, – один из соседей Афанасий Погорельский отмечает именины более сорока раз в год, но этого ему мало! И он празднует именины по мере прихода ангела.
– Я не понял! Какого ещё ангела?
– Спешу вас успокоить! Я тоже далеко не всё понял. – И Ринат пересказал, как Афанасий Погорельский на свои именины шёл из магазина. Хотя десятого сентября никаких именин не было.
– Ничего не понимаю!
– Афанасий затопил соседей, ему помог осушить пол в ванной работающий при жэке Улубек, и Погорельский решил, что он его ангел-спаситель.
– Дурдом! – в сердцах воскликнул Наполеонов.
– А по-моему, всё очень логично, – встрял в разговор Легкоступов.
– А ты вообще молчи! Мастер высокого искусства! – Следователь наградил Валерьяна убийственным взглядом.