Осень отчаяния
Шрифт:
– Яна, запиши рецепт обязательно! Я в жизни ничего вкуснее не ел! Это пища богов! Яна, ты великолепна! Как же мне повезло с девушкой друга!
Восторгу Паши не было предела, он заглушал своими дифирамбами даже скромную похвалу Тима. Яна довольно улыбалась.
– Слушай, когда вы расстанетесь с Тимохой, ты только никуда не уходи, я на тебе женюсь, и ты будешь готовить мне эти наггетсы всю оставшуюся жизнь!
Яна расхохоталась, а Тим даже есть перестал и бросил такой тяжёлый взгляд, что Паша сразу понял: шутить про
Они с Тимом никогда не обсуждали, как Паша относится к Яне, само собой, доверяя друг другу. Но видимо Тимоха всё-таки ревновал Яну к Паше, хотя повода они не давали. Да и Тим же знал Пашу: тот любит Лику и никогда бы не стал отбивать девушку друга. Паша тоже не хотел бы, чтобы Тим расстался с Яной. Она на него хорошо влияла, делала мягче, веселей. Может, это было и плохо для его амбиций и требовательности к себе, но до встречи с Яной Тим был резким, иногда грубым, порой ворчал. А рядом с ней превратился чуть ли не обаятельную душку.
Иногда Паша даже немного завидовал их отношениям, самому хотелось так же заботиться о ком-то, чтобы кто-то смотрел на него так же, как ТимьЯн друг на друга. И от этих мыслей начинало саднить в груди – Лика смотрела на него всегда лишь с каким-то снисхождением.
Случай с наггетсами не прошёл бесследно, потому что уже на следующий день Тим наехал на Пашу, когда они шли в академию вдвоём:
– Паштет, что это за тема: «когда вы расстанетесь с Яной!»?
– Я прикалываюсь, что ты так напрягся-то! Или боишься?
Тим нахмурился, но промолчал. Они уже ссорились с Яной весной, и тогда друг не находил себе места, закрывался, заламывал руки и ныл Паше, как ему плохо.
– Жадный Тимоха, у самого две девушки, мог бы и поделиться! Но если бы у меня был выбор, я бы оставил себе Яну. Я к ней уже привык, у неё красивая фигура и самые вкусные в мире наггетсы.
Тим уставился на Пашу с таким возмущённым видом, будто тот ему заявил, что спит с Янкой. Паша расхохотался.
– А что?! Вдруг ты не можешь определиться, потому что тебя мучает совесть. А так ты будешь уверен, что Яна не пропадёт без тебя!
– Паштет, чтобы больше я такого не слышал! Тем более от тебя! – процедил нахмуренный Тим. – У меня есть только одна девушка, и я не собираюсь расставаться с Яной. Я её люблю! Только её!
– Почаще себе об этом напоминай! – хмыкнул Паша. – И главное – буквы не перепутай, а то будет тебе попадос!
А Тим стиснул кулаки и поспешил в академию. На Аню в этот день он даже не смотрел, держался от неё подальше и на гимнастике. Разговаривал с ней хмуро и односложно, избегал взгляда, хотя ещё вчера они пытались делать какие-то акробатические поддержки на физкультуре и шутили друг над другом.
– Что с Тимом сегодня? – поинтересовалась она у Паши на тренировке.
– Экзистенциальный кризис. Тараканы в его голове устроили революцию, – рассмеялся Паша.
Что творилось в голове Тима, Паша не знал,
Она поставила их на кухне и постоянно улыбалась, а Паша усмехнулся, глядя на довольную Яну:
– Хорошее напоминание.
– Напоминание о чём? – заинтересовалась она.
– Что Тимоха тебя любит.
Яна смутилась, но заулыбалась ещё шире.
Тим ожил к вечеру, перестал грузиться, особенно рядом с Яной. Если у неё было хорошее настроение, Тим тоже начинал радоваться и дурачиться. А через пару дней даже приготовил им блинчики на ужин и пока готовил, рассказывал Яне:
– Меня как-то переклинило на блинчиках. Я их обожал, готов был есть каждый день и постоянно приставал то к Лике, то к маме, а их это так достало, что они сказали: «научись их готовить и жарь себе хоть три раза в день». И я научился, оказалось не так сложно, месяца два потом ими питался и наелся.
– Наконец-то я попробовала эти легендарные блинчики! Стоило их ждать полгода, очень вкусные!
– Ешь их с нутеллой, бананом и орешками! – Тим поставил перед Яной банку шоколадно-ореховой пасты, нарезанный банан и миску с орехами. – Это моё самое любимое сочетание!
В тот вечер и Паша наелся блинчиков до отвала.
Когда становилось невмоготу от тоски, Паша писал Лике. Он обычно спрашивал, как дела и как прошёл её день. Но сегодня не сдержался:
«Я соскучился!»
«Паааша)» – он словно слышал, как она, смеясь, растягивает его имя. Улыбнулся сам.
«Когда встретимся?»
«Не знаю. А надо?»
«Конечно! Хочешь, прямо сейчас приеду?»
«Нет. Не надо. Уже поздно. Я устала, и уже практически сплю».
«Я тоже так устал скучать по тебе».
«Паааша)))»
«Пришли фотку».
«Обойдёшься!»
«Я же не нюдсы прошу, пришли кусочек себя, самую любимую свою часть тела».
Лика прислала фото кусочка уха.
«Ммм, сразу захотелось что-то пошептать, а продолжение будет? Носик там или попа?»
Ответом были три заливающихся смехом смайлика:
«Ты думаешь, что у меня в продолжении уха попа?»
«Видишь, я уже стал забывать, как ты выглядишь. Но я готов на попу даже в продолжении уха».
Паша написал и сам рассмеялся. Лика тоже прислала смеющийся смайлик. А Паша продолжил заниматься вымогательством:
«Запиши мне войс».
«Потом попросишь записать видео, а потом приехать к тебе?»
«А так можно, да?!»
Лика опять смеялась смайликом, но прислала голосовое сообщение:
– Я пойду спать. Спокойной ночи, Паша.