Осень прежнего мира
Шрифт:
— Он говорит, что нельзя входить в эти дома, иначе смерть постигнет всех, кто там находится.
— А что он хочет-то? — спросила Коллаис, глядя на похожего на обтянутый кожей скелет жителя гор.
Старик глянул в её сторону, выслушал спокойный вопрос Ользана и неожиданно замер, глядя в пространство. Затем указал пальцем на Коллаис и что-то сказал.
— Что такое? — спросила девушка, схватившись за грудь, которую чуть уколола невидимая игла.
Ользан помедлил с ответом.
— Он говорит, что ты должна войти в ту хижину и отыскать предмет, который вызвал все эти бедствия. Тогда несчастье, обрушившееся на его племя, окончится. Иначе мы тоже будем заперты в этой долине до скончания времён.
Старик глядел исподлобья; своим чуть крючковатым носом он всё больше походил на орла.
— Больше ему ничего не надо? — начал было Бревин, но Коллаис молча оттолкнула брата в сторону, некоторое время смотрела в глаза старика, а затем решительно направилась к хижине.
— Ты что, с ума сошла? — прошептал Бревин, не веря своим глазам. — Олли! Скажи ему, что нам некогда заниматься всякой ерундой!
Ользан покачал головой.
— Ну ладно, — Бревин двинулся было следом за сестрой, но старик провёл перед его лицом ладонью и невидимая сила отбросила шантирца назад. Он попытался подняться, но старик вновь поднял ладонь и ноги Бревина стали невероятно тяжёлыми. Он ворочался на земле и злобно смотрел на старика. Последний глядел куда-то вдаль, словно ничего не замечая. В конце концов Бревин перестал сопротивляться и тяжкий груз немедленно упал с его ног. Он осторожно поднялся и жестом поманил Ользана к себе.
— Слушай, — прошептал шантирец, поглядывая на старика. — Если он такой могучий, зачем ему потребовалось что-то от Лаис?
— Похоже, он считает нас посланцами судьбы, — хмуро отозвался художник. — От них всегда ожидают чудес и великих свершений. Меня больше беспокоит, что там творится с Лаис и что мы будем делать, если с ней что-нибудь случится.
Шантирец посмотрел на свою ладонь и в ней возникла свёрнутая в кольцо верёвка.
— Даром ему это не пройдёт, — произнёс он равнодушно. — Будем ждать.
* * *
Хижина была небольшой, но хлама в ней хватило бы на несколько больших домов. Хвала небесам, что грязи практически не было. Откровенно говоря, вообще не было похоже, чтобы здесь кто-нибудь появлялся последние несколько лет — густой слой пыли лежал повсюду. Едва она вошла, массивная каменная дверь захлопнулась за её спиной.
Отлично. Теперь предстояло рыться в небольшой — десять на десять — комнатке, по колено заваленной всякой всячиной. Свет просачивался сквозь щели между камнями и Коллаис впервые осознала, что попалась в темницу. Судя по всему, открывать дверь, звать на помощь и делать прочие поступки, уместные в данной ситуации, не имело смысла. Она слышала разгорячённые голоса своих спутников снаружи и только невесело усмехнулась. Первым делом она добыла из пыльной груды трёхногий старенький табурет и уселась на него, упёршись локтями в колени и положив подбородок на ладони.
Почему она так сразу согласилась идти в эту хижину? Теперь было время подумать над этим. Да, времени было предостаточно. Что заставило её, не раздумывая, согласиться со странным требованием?
Коллаис подумала, вспоминая прошедшие дни, что им постоянно приходится становится инструментом в чьих-то руках. Унэн то и дело повторял, что осознание этого — первый шаг на пути к озарению… или как он там называл это состояние? Ну вот, до осознания уже, практически, добрались. Что делать теперь?
Она не спеша разгребала кучи пыли и извлекала на поверхность вещи, от одного вида которых её брала оторопь. Черепа каких-то птиц, нанизанные на тонкую серебряную цепочку. Большой деревянный щит, на котором кусочками камня был инкрустирован контур круга. Птичьи перья, связанные в подобие венков. Большая каменная ступка. Разум не успевал удивляться с той скоростью, с которой руки вытаскивали всё это наружу. Спустя полчаса девушка устала и вновь уселась, мрачно глядя под ноги.
Что случилось с их долиной? Она высохла… всё живое ушло либо погибло… люди впали в какой-то неестественный сон… что может быть причиной этого? Она сосредоточенно думала, но ничто не приходило в голову. Вздохнув, Коллаис передвинула свой табурет чуть в сторону и продолжила раскопки. В хижине было на удивление прохладно — и на том спасибо.
После часа (по её ощущениям) поисков и раздумий её стала одолевать дрёма и девушка испугалась. Она уселась и прочла несколько раз Мантру Концентрации. Сон тут же улетучился. Мне нельзя засыпать, произнесла она про себя. Ни в коем случае нельзя.
В итоге она вернулась к раскопкам хлама, время от времени повторяя Мантру. Она не успела осознать, когда вместо неё начала повторять другую фразу. Внутри её медальона ожили и тревожно засуетились две крохотные искорки. Впрочем, сама она этого не заметила.
Бревину и Ользану приходилось несладко. Небо было безоблачным, солнце пекло с чудовищным усердием и, казалось, не намеревалось двигаться по небу. Старик рядом застыл, словно статуя и не шевелился. Вначале юношам показалось, что они спят — но постепенно эта надежда поблекла. Им не удавалось отойти от старика дальше, чем на десяток шагов и вскоре жара стала нешуточной угрозой их здоровью.
— Зачем мы только сюда полезли, — простонал Бревин, в очередной раз поливая водой запасную рубашку, из которой он устроил себе головной убор. Деревянно-металлический шлем, в котором они лазали по скалам, постепенно превратился в раскалённую сковороду.
— Уже залезли, — отозвался Ользан, сердце которого бешено колотилось. Ещё в детстве он не переносил долгого пребывания под солнцем. Сколько ещё продлится этот бред?
Чтобы не заснуть, он потихоньку напевал песенки или читал Мантры. Сосредоточиться, правда, всё равно не удавалось, но как-то отвлекало ото сна.
…Они не обратили особенного внимания на едва заметный скрип. Только когда Коллаис подошла поближе и встряхнула их, они очнулись.
— Наконец-то! — обрадовался шантирец, с трудом поднимаясь на затёкших ногах. Сестра его была вся в пыли и выглядела не менее уставшей. В руке она держала что-то, похожее на сильно попорченный солнечный зонтик. — Что это за штука?
— Сама не знаю — призналась девушка. — Я там как во сне сидела. Она попалась мне под руку, и дверь сразу же раскрылась…
При этих словах старик пошевелился и медленно повернулся в её сторону. Увидев зонтик в руках у Коллаис, он расхохотался и, осторожно забрав у Коллаис её находку, взмахнул ею.
— Лучше отойти подальше, — предложил Ользан и все, едва переставляя ноги от усталости, сделали несколько шагов в сторону. Затем оглянулись.
Старик был уже не в лохмотьях, а в пёстром, сшитом из грубой ткани и украшенном птичьими перьями одеянии. Поднимался ветер; полы накидки широко развевались вокруг старика. Тот поднял руку к небу и раскрыл зонтик.