Осенние руны
Шрифт:
Кай сам не заметил, как повсюду начал раздаваться мелодичный звон, а впереди замаячили человеческие фигуры. Он почему-то ничуть не удивился этому, словно так и должно быть. Будто он с самого начала знал, что увидит их здесь, хотя на деле понятия не имел, кто они такие и откуда взялись.
Незнакомцы все приближались, но это Кай шел к ним, а не они к нему. Он уже даже не замечал, что вообще идет. Холод окончательно сковал все его чувства и мысли.
– Стой!
Кай остановился, когда прямо перед ним возникла рука, преграждающая ему путь. Мальчик медленно, с трудом поднял абсолютно
– Это граница Кристаллиона, – сурово сказал стражник. – Дальше пути нет.
Кай не отходил и долго смотрел на него, будто бы не понимал, что тот пытается ему сказать. Потом кое-как выговорил:
– Мне… нужно… в Кристаллион.
– Дальше пути нет, – безжалостно проговорил стражник.
Кай продолжал стоять, глядя на него.
Охранник занервничал. Вид замерзшего ребенка, лишенного даже верхней одежды, его покрытые инеем кожа и волосы, пустой взгляд – все это вызвало в нем такой прилив человеческой жалости, что он с трудом подавил желание провести его в теплый дом. Но долг службы звал его, и он просто смягчил свой тон, когда заговорил снова.
– Послушай, чтобы попасть в Кристаллион, нужно иметь очень веские причины. Тебе не пройти, поэтому поторопись поискать убежище где-нибудь в другом месте.
Кай, наконец, отвел от него взгляд и посмотрел вперед. Там виднелась снежная пустошь, а дальше… Дома, чудесные белые дома… Огромная белая стена где-то далеко-далеко…
– Руны… – прошептал он. – Руны…
– Что тут у тебя? – к стражнику подошел еще один.
Первый охранник только пожал плечами, с жалостью глядя на Кая. Между товарищами завязалась приглушенная беседа. Кай не слушал, просто глядел вперед, ничего не понимая и не замечая.
Он не знал, сколько прошло времени. В обрывочных воспоминаниях запечатлелось только, что через темноту к нему протянулась рука и взяла его за локоть. Кай это увидел, но не почувствовал. Его куда-то потянули, он не знал, куда. Перед глазами, как и прежде, был только снег, снег и снег. В обессилевшем разуме все смешалось: Высокий Утес, Эдель, Миро, Гита, Проклятый, дикая кошка… Самые разные видения замелькали перед взором, разбавляя скучную белую пустыню, и остаток пути Кай проделал в почти бессознательном состоянии.
Он пришел в себя от того, что ему было тепло. Это показалось таким удивительным! Он чувствовал руки и ноги, они сильно болели, но он чувствовал!
Не понимая, что происходит, Кай приоткрыл глаза. Веки послушались с большим трудом, и первым, на что упал взгляд, было одеяло. Теплое пуховое одеяло, в которое был завернут Кай.
Удивленный, Кай выпрямился (он полулежал в глубоком кресле) и обнаружил себя в незнакомой комнате. Она была маленькой, но очень красивой. Вся в теплых бордовых тонах, с бесчисленными узорами на стенах и мебели, она не позволяла даже думать о том, что на земле существует такая вещь, как холод.
Но ужасные воспоминания все еще были слишком свежими. Кай знал, что он долго, бесконечно долго шел по лесу Дир. Там оставил его последний верный товарищ, дикая кошка, шедшая из Тысячелетнего леса. Там он бессчетное число раз чувствовал уверенность, что останется в Снегах навсегда. Там он набрел на границу Кристаллиона и замечательно помнил, что ему отказали в проходе. Это воспоминание было последним. Как же он оказался здесь?
Ему очень не хотелось выбираться из такого мягкого и теплого одеяла, однако тревога не оставляла его. Он уже почти решил встать и найти кого-нибудь, но тут скрипнула дверь, избавив его от этой необходимости.
В комнату вошла какая-то девушка. Она остановилась прямо перед Каем и посмотрела на него с некоторой опаской. Мальчик из вежливости все же попытался встать (тело отозвалось тупой болью, будто вчера он пробежал не один километр), но девушка вдруг засуетилась, поставила принесенный поднос на стол, опять подбежала к Каю и вдавила его обратно в кресло.
– Сидите, сидите, не двигайтесь… – бормотала она. – Больно? Ну вот, надо сидеть еще некоторое время. Немного. Давно проснулись? Ну и отлично. Вы страшно замерзли.
– А где… Где я? – выдавил из себя Кай, порядком перепугавшись от того, что к нему обращаются на «вы».
– Во дворце Кристаллиона.
Кристаллион! Сердце Кая радостно екнуло, но тут же упало. Как он здесь очутился? Что он такого сделал, что его отвели во дворец? Не из-за того ли это, что он так рьяно рвался переступить границу? Хотя рьяно – сильно сказано, ему помнилось, он едва стоял на ногах.
Девушка тем временем с великой осторожностью поднесла к его губам большую чашу и, к полной его неожиданности, вдруг буквально влила в него что-то страшно горячее. Каю показалось, что его горло обречено на гибель, но девушка чашку не убрала, так что ему пришлось терпеть. Впрочем, вскоре питье уже не казалось обжигающим, можно было различить вкус, который был весьма приятен. Когда чашку, наконец, убрали, Кай с робкой надеждой глянул на принесенный поднос – нет ли там добавки.
– Сейчас принесу, – прочувствовала ситуацию девушка.
Не успел Кай воскликнуть, что не стоит беспокоиться, она унеслась. Мальчик совсем растерялся.
Вторую и третью порцию бульона он выпил самостоятельно. Окончательно насытившись, он почувствовал себя в сотни раз лучше и решительно выбрался из одеяла.
Девушка, принесшая ему еду, снова убежала, поэтому Кай решил предпринять вылазку. В противном случае, он чувствовал, совсем изведется. Что же все-таки произошло на границе? Почему он во дворце, если даже в сам город никого не пускают? Эти вопросы не давали Каю покоя, и возможные ответы очень пугали его.
Он с опаской приоткрыл высокую дверь и выглянул в узкий коридор. Тот, в отличие от комнаты, был целиком серебристый. Кай зачарованно коснулся одной из стен, но не понял, из чего могло быть сделано такое чудо.
Медленно, постоянно оглядываясь, он пошел дальше. Очень скоро коридор вывел его к лестнице, ведущей вниз. Там Кай нос к носу столкнулся аж с тремя стражниками, очень похожими на тех, кого он встретил на границе.
– Чего шарахаешься, – миролюбиво приветствовал его один из них: Кай сперва в испуге отшатнулся. – Куда идешь?