Осенняя мечта

Свительская Елена Юрьевна

– А выглядит начинка аппетитно, - рассеянно сказал я, смотря поверх пирога.

Просто сейчас с ужасом понял, что доверился в ту ночь человеку, который вовсе и не шёл меня спасать. Наоборот, в надежде, что всех своих воинов не упомню, кинулся расправиться со мной! Правда, что-то в какой-то миг в его душе таки ёкнуло… и я о нависшей надо мной возможности погибнуть так и не узнал… А он потому и награды не стребовал и вообще почти что убежал… Вряд ли воин тогда воспылал любовью к королевской семье, вряд ли уважал меня. Скорее всего, как и многие считал простым «книжным червём», дерзнувшим пойти против обычаев и законного наследника, а то и

просто попавшего под чьё-то дурное влияние. Просто… может, у него был сын примерно моих лет – вот и не поднялась вовремя рука. А потом он понял, что я даже врагов пытаюсь спасать, и воинов своих хочу побольше сберечь. Тогда и вовсе передумал меня убивать. Помог кинуть искусственную опасную смесь, потом и дальше меня охранял… и тихо ушёл, когда за мной пришли мои.

– Если ваше величество не побрезгует вкусить моей скромной стряпни… Я вам сейчас самый вкусный, самый-самый, упакую! – засуетился торговец, - Вот, капустные с тмином – самые популярные у наших частых едоков… Но если мой король предпочитает другие вкусы… Вы только скажите!

– Капустный подойдёт, - я протянул руку и отломил кусок от поломанного пирога, надкусил, задумчиво прожевал – торговец смотрел за мной с трепетом, словно я какое-то священнодействие совершаю – проглотил, улыбнулся, - А и хороши! Запакуйте мне парочку, если вас не затруднит. А то у меня нынче много дел в городе – и будет чем перекусить.

Вскоре я шёл дальше, с корзинкой, в которой из-под красивого вышитого полотенца лучились дивными ароматами свежеиспечённые капустные пироги с тмином. Денег он взять отказался. Мол, такая честь: король попробовал его стряпни, отведать и дальше решил. И ещё я бледный такой, что прямо сердце его разрывается, на меня глядя. Надобно мне хорошо кушать! Хотя, конечно, он ни в коей мере не указывает королю ничего. Так просто, совсем его «сердце от огорчения болит, глядучи на бледного короля»…

Я шёл, задумчиво отламывая от верхнего пирога по небольшому куску, жевал. Люди расступались, освобождая мне дорогу. Низко кланялись, приветственно кричали, желали мне здравствовать. Я, улыбаясь, кивал… Хотя на душе у меня было темно. Всё-таки… я тогда даже не заподозрил, что опасность нависла над моей головой! Хотя теперь-то что: всё прошло. Я жив. И даже неудачливый убийца норовит скрыться от меня… но просто вдруг стало жутко… Впрочем, если я ещё раз его встречу, то сделаю вид, будто ничего не понял. Всё-таки он пожалел меня в ту ночь. А милосердие надобно уважать…

– О, кого я вижу! «Книжный червь» собственной персоной! – ядовито прокричали передо мной.

Посмотрел на источник шума – и выронил кусок пирога, который жевал.

Высокий плечистый парень, стоявший в паре десятков шагов от меня, медленно потянулся к капюшону, полностью скрывавшему его лицо. Простые горожане, стоявшие рядом с ним, вдруг как-то помрачнели, сгрудились вокруг него кольцом… кто-то вытащил мечи, кто-то потянул из голенищ сапог и из-под рукавов кинжалы. Обычные люди – покупатели и торговцы, завидев оружие, шарахнулись подальше.

Я понял всё ещё прежде чем он полностью открыл голову и лицо – этот голос я запомнил слишком хорошо. А вот горожане признали с некоторым опозданием, уже тогда, когда он открыл лицо.

– Борислав! Борислав вернулся! – испуганно полетело по рынку.

А старший брат смотрел на меня с лютой ненавистью. Он сильно исхудал за время, проведённое в башне. Почему? Я же велел, чтоб его кормили сытно, хоть и простой пищей! Или он боялся, что я отравлю

его? Но разве ж я мог?!

– Совсем страх потерял, щенок, - прошипел наследник трона, - Шатаешься по городу один, по рынку, средь бела дня. А, впрочем, я благодарен тебе за то, что ты такой тупой! – и медленно вытащил из ножен меч.

Значит, его кто-то всё-таки отпустил… А брат до того ненавидит меня, что даже решил раскрыться раньше времени. Нет, чтоб на узкой малолюдной улице подкараулить и зарезать – он сразу кинулся мстить, едва увидев меня. Но что делать мне? Раскрыть, что при мне есть оружие из искусственных веществ? Нет, опасно. Плевать, что потеряю доверие горожан, если они узнают, что я не столь безоружен, как они полагали. Мне страшно, что невинные люди могут пострадать! А тут слишком много людей… Может, упасть на колени – отдавая сразу и власть, и жизнь законному наследнику престола? Но он меня не пощадит. Не пощадит и приблизившихся ко мне людей… и снова будет творить разруху в стране… Но… но… не могу же я драться с ним! Не могу же я убить его! Он мой брат! Что бы ни случилось между нами, он мой брат! Я… не смогу…

Я мучительно думал, что же выбрать: уйти за Грань самому и сегодня – брат отложит расправу надо мной разве что только чтобы меня побольше замучить – или наброситься на него, не щадя окружающих людей, которым непосчастливилось оказаться здесь, но зато ради народа всего Черноречья? А Борислав замер с мечом, наслаждаясь моей растерянностью, упиваясь торжеством победителя. Он не сомневался, что сегодня опять победил.

Ближайший торговец вдруг поднатужился и опрокинул свой просторный лоток. Овощи покатились к ногам наследника и его помощников, некоторые даже ударили их по ногам. И кто-то из окружения брата на овощах поскользнулся и упал.

– Бей принца!!! – отчаянно завопил торговец.

Борислав мрачно покосился на него и проворчал:

– Вот именно, бейте этого изменника, - и яростно взглянул на меня, - Ты, паршивец, узнаешь…

Торговец сбледнул, но заорал ещё громче и отчаянней, привлекая к себе ещё больше внимания, как будто хотел своим голосом охватить весь рынок:

– Бейте мучителя Борислава!!!

И швырнул корзиной по голове наследнику – тот едва увернулся. Один из его спутников и спасителей мрачно двинулся на мятежника с обнажённым мечом. Тот испуганно покосился на лезвие, отступил, шатаясь, но закричал ещё громче, ещё отчаянней:

– Спасём Черноречье от мучителя Борислава! Спасём страну от него!!!

Возникла некоторая заминка. Разгневанный защитник наследника продолжал наступать на изменника. Но поскользнулся на зелёном большом яблоке и упал. Торговец отчаянно пнул его по голове – тот с трудом увернулся, перекатившись в сторону – и проорал:

– Бейте мучителей!!!

Мужчина, судя по скорости, воин, вскочил, замахнулся на мятежного мечом… И вздрогнул. О его спину разбился кувшин с молоком.

– Бейте мучителей страны! – робко проорали с другого торгового ряда.

Правда, под гневным взором наследника второй мятежник сразу заткнулся.

– Спасём страну от разграбления! – завопил третий торговец, запустив в Борислава большим и увесистым мотком ткани.

От ткани старший принц успел увернуться, но вот в следующие мгновения в него полетело столько всего… Люди кидались всем, что только было под рукой у себя и у других. Кидались с упоением и страстью. И орали… орали…

– Бейте мучителя!!!

– Спасём родину!!!

– Бейте его, братцы!