Ошейник для Лисицы 2
Шрифт:
— Величайшего вора… — начала моя жена.
— …схватили за кражу… — продолжила Флёр.
— Простые крестьяне! — ухмыльнулся Арен, а я улыбнулся ему в ответ. Крестьяне-то меня поймать смогли, а вот его стражники — нет.
— И за что его поймали! Курицу не смог утащить!
— Одну несчастную курицу!
— Совсем потерял форму… — закончила Флёр, и все замолчали.
Я раскрыл объятия и нагло сказал:
— Друзья. Любимая. Я тоже рад вас видеть!
— А мы-то как рады! Уж поверь мне — я особенно рада, Ренар! Я тебе что велела сделать? — оскалилась на меня моя любимая жена.
— Принести… кажется, курицу? Да, точно, я это хорошо помню!
— И где курица?
— У крестьян! Честно! Они избили меня и отобрали её — я даже опомниться не успел!
Эмерлина потихоньку закипала от злости, но я знал, что может её успокоить.
Я подошёл к ней, обнял за талию и нежно поцеловал её милую рассерженную мордочку. И хотя она не сопротивлялась, но, как только поцелуй закончился, она тут же напомнила мне, кто я такой:
— Ты наглый, лживый, облезлый лис! Опять ничего не принёс! Дети дома живут впроголодь!
— Дети?! Какие дети, у нас что, ещё появились?!
— Да ты и детей своих забыл, мерзавец! — возмутилась Эмерлина и начала вырываться из моих объятий.
— Ну перестань, любимая. Ты когда в последний раз видела Лиму?
— Три дня назад, а что?
— А Карла?
— Примерно неделю… Но это не избавляет тебя от ответственности!
— Избавляет. Пусть гуляют сами по себе… — я отпустил Эмерлину и плюхнулся в кресло перед огромным камином в главном замке. — Теперь-то они смогут обойтись без своих родителей. Клан стал для них семьёй.
— Ренарчик, ты расстроился? — жена сменила гнев на милость, положила плеть на столик рядом и уселась ко мне на колени.
— Расстроился? Да чему тут расстраиваться, любимая? Они уже почти взрослые самостоятельные лисы, могут сами за себя постоять, и мы не должны за ними следить, ухаживать… Это же так прекрасно, Эмерлина, что мы смогли воспитать двоих замечательных лисят, не так ли?
— Конечно, милый. Особенно если учесть тот факт, что твой собственный сын у тебя в отряде стоит чуть ли не вторым, а его папаша отрёкся от всех дел и обязанностей, несмотря на то, что замены ему ещё не нашлось.
— И не найдётся! Я абсолютно уверен, что Карлу скоро наскучит этот пост и он тоже уйдёт. Настоящие хитрецы на одном месте не задерживаются!
— Ренар, нам как раз такие хитрецы и нужны. Так что будь добр задержаться, — вмешалась в разговор Флёр, которая сидела на коленях Арена. В этом наши пары были очень похожи, и порой мы с Ареном путали наших жен — иногда случайно, а иногда специально. Порой наши самочки на нас обижались, а потом дружно изливали душу противоположной стороне. При Арене Флёр никогда не плакала, но порой, случалось, рыдала при мне… А Эмерлина… нет, я не мог заподозрить её в изменах, тем более с лучшим другом. Да даже если и изменяет… пусть. Я всё равно не смогу не простить её.
— Флёр, ты же знаешь мой стиль: только свистни — и я тут как тут, готов ко всему, чему обучен.
— Знаю, Ренар, но ты довольно часто не отзываешься на условные знаки…
— Как будто я их все помню!
Лисица нахмурилась, и строго посмотрела на меня. Хотя она б'oльшую часть времени была доброй и отзывчивой, её взглядом всё равно можно было забивать гвозди.
— Эй, я же пошутил… — я покрепче прижал к себе свою жену, чтобы в случае чего можно было за ней спрятаться.
— Я тебе дам такие шутки со мной шутить! Не забывай вообще, перед кем ты тут отчитываешься.
— Ой, да ладно тебе! Ты тут не одна такая: вон начальнику стражи вообще до светильника, что я тут замышляю ополовинить его казну, которую он охраняет…
— Я тебе дам ополовинить! Так дам, вовек не забудешь! — лис погрозил мне кулаком, и я снова спрятался за Эмерлину. Её было жалко, но она-то наверняка отобьётся.
— Да шучу я, шучу, притихни… видишь, даже курицу я и то не смог спереть, так что всё, упадок у меня…
Мы замолчали. Две пары влюблённых сидели вместе, и самцы держали своих самок как нежно, так одновременно и игриво.
Я-то свою держал кое-как, лишь бы прикрывала, а вот Арен сжал свою жену основательно — так, что если бы она даже очень захотела, то не смогла бы выбраться. А лиса очень любила сидеть у него на коленях. Закрыв глаза, они игрались, ласкаясь носами… Через некоторое время они страстно поцеловались, и мы с Эмерлиной поспешили сделать то же самое.
Наконец, отпустив своих самок на волю, мы с Ареном остались наедине у потухшего камина.
— Вот так вот, Ренар…
— Что?
— Ты помнишь, как я тебе завидовал?
— Семь лет назад-то? Ещё как помню. Ты ещё просил меня объяснить, что такое любовь. Сейчас-то сам можешь это объяснить?
— Нет… Ха! Можно подумать, ты тогда мне очень помог!
Мы рассмеялись, глядя на пепел в камине. Так мы сидели не очень долго, когда к Арену подбежали две лисички — одинаковые, как две капли воды. Как Рита с Критой. Флёр так повезло, хотя она не очень хотела самок. Но самым главным было то, что, несмотря на свой юный возраст, дочки Флёр уже превосходили свою маму силой, что иногда их сильно смущало. А всё потому, что их мама настояла, чтобы сразу после рождения им дали зелье форсированной эволюции. Я не знаю, помнят ли они ту боль, которую им пришлось пережить, и была ли она вообще, но я хорошо помню, как после приёма зелья они тявкали и выли целые сутки, отказывались есть и пить. Флёр, осознав, что трое суток, нужных для усвоения зелья, они не выживут, была просто в отчаянии, но на следующее утро щенки перестали плакать и разом потянулись к одной сиське своей мамаши. Флёр потом некоторое время ходила, постоянно держась за свои груди, пустые, как бидоны из-под молока, и громко жаловалась, что они чуть не оторвали ей всё с корнем. Как потом оказалось, выкормить нормально таких лисят Флёр не могла, поэтому пришлось кормить их искусственно. В общем, потомство у четы Арена выросло на славу — Фирия и Арина, как их назвали, были характером в свою маму, но преданностью в отца. Я с трудом мог представить, что может произойти, если две почти полные копии Флёр — только в два раза больше и в пять-шесть раз сильнее — встретят на узкой дорожке кого-нибудь им неугодного, например Тардифа или ещё кого…
— Ренар, построй себе курятник, — вдруг посоветовал мне Арен, вальяжно откинувшись на спинку кресла и закинув лапу на лапу.
— Курятник? Зачем это?
— Будешь тренироваться кур воровать. У тебя это пока хуже всего получается.
— Вот ты начальник стражи, Арен, а в воровстве совсем ничего не понимаешь!
— А что мне надо понимать?
— А то, что по сравнению с курицей корона или казна — это пустяки. Украсть курицу может только настоящий вор. Вот я и решил вспомнить…