Ошейник для Лисицы 3
Шрифт:
И всё это произошло меньше, чем за полтора дня на борту клановых кораблей, если не считать того момента, когда мы заходили в ближайший порт пополнить запасы и дождаться моей помывки. Лишь на следующее утро после отплытия, когда я проснулся под лёгким одеялом, в объятиях моей пушистой жены, слегка голодный и хорошо выспавшийся, я понял главное – было совершенно непонятно куда мы всё-таки плыли. Эта простая мысль ударила мне в голову как молоток, и потому я подскочил с кровати, цепляя жилетку и пропуская лапы в отсутствующие у неё рукава, вылетел из нашей каюты. Как оказалось – довольно рано, но разнообразная морская деятельность уже кипела вовсю. Несколько матросов драили палубу, кто-то штопал паруса, готовили завтрак. А в небе светило яркое и очень жаркое солнце, настраивая всех на мирный и спокойный лад, и потому я сразу же сбросил с себя всю напряжённость и прошёлся по палубе корабля на правах высокого гостя. Не то чтобы я хотел издеваться над другими лисами, которые тяжело работали тут, но получилось как-то так, поскольку матросы и юнги смотрели на меня не очень хорошо, видимо метя на моё место.
Ну, они просто не знали что я уже пережил и что только предстояло. Я бы с удовольствием поменялся с ними местами и мирно, спокойно, драил бы палубу, не задумываясь о развязанных мною войнах, погибших в них зверях, артефактах, способных повернуть ход истории и конечно же как при всём при этом сохранить семью, друзей и свою собственную шкуру.
С такими мыслями я дошёл до носа корабля и встав у него, вдохнул свежий морской ветер. Плыли мы не очень быстро – это было заметно по волнам, которые наш фрегат таранил форштевнем. Над головой хлопали треугольные стакселя, ловившие в свой плен слабые порывы свежего бриза, изредка заглушаемые голосом Эмерлины, которая пыталась поймать хоть немного больше ветра, начав брасопку рей. Не было видно и дельфинов, которые имели привычку на этих самых волнах кататься, выпрыгивая из воды. Я постоял у носа несколько минут, ожидая хоть одного, но терпение быстро кончилось, и я обернулся только лишь затем чтобы увидеть как по палубе кругами бегает Флёр.
Я редко заставал её зарядку, но отлично знал что она каждое утро занимается. У меня на такое силы воли никогда не хватало, и я как-то просто был довольно худым, а Флёр поддерживала себя в шикарной форме, занимаясь и очень хорошо питаясь. Особенно жирной сметаной. Я хмыкнул и прошёлся по палубе обратно, дожидаясь когда Флёр закончит разминку и приступит к основным упражнениям. Покончив с беготнёй, лисица устроилась на широкой корме, сделав несколько подходов с отжиманиями, прессом, подтягиванием и приседанием. При всём при этом, она отлично понимала, что я наблюдаю за ней и даже хотела поговорить, но я махнул ей лапой, чтобы она продолжала не отвлекаясь. В отличие от своего обычного состояния, она была одета несколько скромнее: белая рубашка, с трудом прикрывающая её талию и совсем короткие шортики, так что смотреть на неё было сплошным удовольствием. Я даже подумывал как-нибудь подговорить Эмерлину на такие занятия по утрам, но отлично понимал что она и меня вытащит на зарядку, причём за уши.
А вокруг кипела бурная деятельность команды под руководством моей замечательной пиратки-жены. Скрипели блоки и туго натянутые шкоты, разворачивая реи с парусами. Наконец, висевшие почти безжизненные паруса слегка наполнились ветром, и я сразу почувствовал, как корабль начал набирать скорость. Сидящий на шпиле матрос достал небольшую концертину, и команда затянула одну из множества матросских песен, больше напоминающую гимн, исполняемый по утрам. Споем о фрегате, о славном фрегате, Рожденном для битвы и крепких штормов, Фрегат наш как чайка парил над волнами, И весь флот годился таким кораблем Йо-хо-хо, о славный фрегат…
Наконец-то Флёр подтянулась на импровизированном турнике последний раз и спрыгнула ко мне, встав ровно передо мной, и чуть не стукнув меня носом.
– А чего ты мне махал? – Спросила она без лишних вступлений, – Лень принести мне полотенце?
– Так ты хотела за полотенце поговорить? А я думал за дело.
– Какое ещё дело, Ренар? – Спросила она, отворачиваясь и вышагивая босыми лапками по гладким доскам палубы.
Я пошёл за ней следом.
– Ну например куда мы плывём. Мы это так и не обсудили.
– Память тебе изменяет с совестью? Ты же говорил, что мы идём за последним артефактом – чёрной жемчужиной.
– Всё-таки идём, да?
Лисица нашла где-то на палубе полотенце, накидывая его на плечи и взъерошивая им свои шикарные чёрные волосы. При этом она лишь слегка наклонилась в мою сторону, чтобы шевелюра свисала вперёд, чем начисто отбила у всех матросов желание работать и привила стойкое желание продолжить свой род. Просушив волосы, лисица обернулась на палубу, сделав свой самый строгий взгляд, но тот не возымел никакого эффекта, хотя бы потому что со своей причёской Флёр напоминала какую-то…
Слов я подобрать к её образу не смог.
Но лисица не растерялась и рявкнула на команду, чтобы перевели свою энергию в более созидательное русло. И только после этого, соизволила мне ответить.
– Ренар, мы плывём в Феланокс. Ты сам это предложил.
Я кивнул ей, соглашаясь с её словами.
– Флёр, нам надо кое-что обсудить.
Лисица как раз взялась за частый гребень, и откинула волосы назад, всем своим видом показывая, что она меня внимательно слушает.
– Если мы с тобой хоть немного сходимся в чём-то, то это должно быть желание обойтись без дальнейшего кровопролития. Ни с нашей, ни с чьей-то ещё стороны.
– Ты сам понимаешь, что это невозможно. – Ответила мне Флёр.
– Понимаю. Но если мы хотим свести это к минимуму, а лучше вообще к нулю, то между нами больше не должно быть секретов. Никаких. Я готов выложить карты на стол, если ты сделаешь это тоже. Мы с тобой на одной стороне, ведь так?
– Хотелось бы верить. – Необычайно серьёзно ответила мне Флёр. – После завтрака в капитанской каюте. Я, ты, Арен и Эмерлина. Мы всё обсудим без лишних ушей. Согласен?
Я кивнул и протянул Флёр свою ладонь. Лисица скривилась от этого и упёрла ладони в бёдра, будто я только что плюнул на неё.
– Ренар, мы же друзья, а не деловые партнёры.
– Одно другому не мешает. – Ответил я.
Флёр посмотрела на меня и протянутую лапу, и всё-таки схватила протянутую ей ладонь, улыбаясь и тряся ею. При этом поморщился уже я: мало того, что она сжала мою лапу необычайно сильно и больно, так я ещё и почувствовал на подушечке её ладони длинную, почти не зарастающую рану, обычно надёжно скрытую перчаткой. Наверное я бы и не обратил внимания на это в любой другой момент, но сейчас во мне взыграло любопытство.
– Какого это? – Спросил я, отпуская лапку лисицы.
– Больно. – Ответила она мне.
– А вообще? Ну власть там, все эти дела?
Флёр недовольно поморщилась, смотря куда-то вдаль.
– Свихнуться действительно можно. Но как бы я не ненавидела Тардифа, когда он держал меня в плену, его руководство было достаточно мудрым, для того чтобы никто не заподозрил, почему это именно он правит в клане, а не его подружка.
Я удивлённо посмотрел на Флёр.
– После всего того, что он с тобой сделал?