Ошейник для Лисицы 3
Шрифт:
Ренар подошёл к Арену, спокойно встав над ним, целый и невредимый.
– Ренар… – Прохрипел лис. – Давай…
Между тем великий вор наклонился к разодранному плащу своего друга и спокойно вытащил оттуда волшебную флейту. Никто толком не знал как она работала, но видимо лис чётко знал что надо делать. Он вложил чёрную жемчужину в одно из отверстий флейты, то, которое надо было зажимать пальцем.
И чёрный камешек вписался просто идеально. С звонким щелчком он встал внутрь флейты как влитой, и даже не желал оттуда вываливаться. В следующую дырочку лис вложил реликвию, охраняемую лисами.
– Что ты делаешь? – Прохрипел еле-живой Арен, перед которым все эти манипуляции происходили.
– Мне надо кое-кого позвать. – Ответил ему Ренар.
– Кого?
Ренар не стал отвечать, а просто дунул в флейту. Звук, который она издала, не был похож ни на мелодичное исцеляющее звучание, ни на простое шипение. Это был странный, нехарактерный для такого музыкального инструмента гудящий, давящий на уши звук.
Из другого конца трубочки вырвались несколько кроваво-красных нитей. Не долетая до земли они вихрем закручивались у земли, и собирались вместе, складываясь в что-то… Или кого-то.
Земли разрушенного до основания Феланокса коснулись ещё две лисьи лапы. Ещё один рыжий, но не похожий на остальных. Он был побит, он был в ранах и шрамах. У него не хватало уха, будто его оторвали. Он был одет в тяжёлый чёрный плащ, а нижние лапы были замотаны поношенными бинтами. На груди была застёгнута чёрная жилетка.
Ещё один Ренар вздохнул полной грудью.
– Ах… Проснуться и вдохнуть этот запах пепелища… Спасибо. – Сказал он своего оригиналу.
Ренар, который был до этого, спокойно отдал ему флейту с артефактами. Не дожидаясь вопросов, он показал пальцем на камешки в деревянной дудке единственному, полуживому зрителю.
– Разум. – Пояснил он, показывая на белый бриллиант.
– Чувства. – И он дотронулся когтем до красной жемчужины.
– Время. – Пояснил он значение чёрной жемчужины.
– Тело. – Обобщил он, кладя флейту на ладони.
– Ты кто такой? – Спросил у него Арен.
– В этом мире меня назвали Потерянным. – Сказал двойник Ренара.
С этими словами он сжал свой кулак. Флейта хрустнула под натиском его лапы, и быстро переломилась напополам. Но будто этого показалось мало – Потерянный продолжал сжимать кулак, растирая деревяшку до состояния щепок.
– Последнее нам больше не понадобится… А всё остальное – пригодится. Ты знаешь что делать.
С этими словами он исчез с негромким хлопком, оставив лишь оригинального себя, который повернулся к Арену с явно не самыми хорошими намереньями. Но почему-то лис не волновался.
– Хей. – Позвал кто-то лиса, хлопнув ему по плечу. Тот повернулся и с другой стороны ему в морду прилетел тяжёлый металлический кулак. Потребовался всего один удар, чтобы повалить его на землю, где его уже оседлала золотистого цвета динго.
– Тарса! – Прохрипел на последнем дыхании Арен, но она не обратила на него внимания. Одной руки у неё не хватало, но и своим механическим протезом она справлялась очень хорошо, прижимая им горло Ренара. Другой, целой лапой, она поднесла к своей пасти пузырёк, вырывая зубами затычку, и опорожняя его до последней капли в раскрывшуюся пасть лиса. Резко отпустив его горло, тут же схватив за ошейник и прижав его к себе, глядя точно в глаза, тихо, но очень отчётливо прошептала.
– Забудь Потерянного.
Комментарий к Глава двадцать шестая. Танец ночного лиса. 11, 12 и 13 Друзей Оушена – главный вдохновитель, так что можно сказать что это всё фанфик на трилогию.
====== Глава двадцать седьмая. По дороге в рай. ======
Глава двадцать седьмая.
По дороге в рай.
«Что-то произошло» – подсказала мне моя голова, доверия к которой с каждым днём становилось всё меньше.
Но это меня не волновало. Я смело толкнул створки дверей, на правах хозяина заходя внутрь. В портовой таверне было душно и противно – мне никогда не нравился этот едкий солёный запах, которым пахли практически все моряки и пираты. И тех и других в хвалёную и даже воспетую в наших гимнах таверну и тех и других забилось не мало.
И не сказать, что эти песни складывали за что-то хорошее в самой таверне. Совсем нет. Здесь были такие же потёрты и отсыревшие табуретки у столов, иногда стулья со спинками. Найти ровный стол было невозможно, и на грязном полу можно было встретить забитые до отказа плевательницы. Дерево, из которого это место было сделано, давно отсырело и почернело от времени. На весь зал была одна люстра с несколькими свечками, пара факелов на стенах и редкие свечи на столах, с самыми важными гостями.
Всё это я успел рассмотреть, пока захлопывались двери за моей спиной. Как только они это сделали – я дал местному отрепью рассмотреть себя. Не узнать меня было тяжело: три серьги в левом ухе и надкусанное когда-то правое, тяжёлый чёрный плащ поверх старого синего кителя, который я свистнул у какого-то капитана.
– Щедрый Эр! – Крикнул кто-то в последних рядах таверны, но первых относительно меня.
И тут же вся таверна с гомоном повернулась в мою сторону, дружно ревя что-то мне в приветствие. Я же вскинул лапы, наклоняя голову, будто был на какой-то сцене. Все тут же замолкли.
– Всем эля за мой счёт! – Крикнул я, и тихий до этого зал благодарно взревел бурными овациями.
Где-то в стороне трактирщика, которого я и искал, выкатили огромную бочку, выломав её пробку деревянной кружкой, и хмель потёк водопадом для всех страждущих. И конечно к нему сразу же бросились со всего зала, и те, кто оказался в последних рядах, хотели было лезть в драку. Но если драка – это не смертельно, то стоило сверкнуть оружейной стали, как появившаяся в углу хозяйка таверны, щёлкнула своим хлыстом так громко, что даже у меня заложило в ушах.
– А ну встали в очередь! – Рявкнула бойкая лисица со странным цветом полос. У корней вроде обычные тёмные, а на кончиках – ярко-белые.
Толпа халявщиков недовольно зашумела что-то в ответ, но лисица крутанула свой хлыст ещё раз и щёлкнула им ещё громче. Бочку тут же поставили так, чтобы из неё ничего не лилось. Конфликт был урегулирован и хозяйка, откровенно виляя бёдрами, подошла ко мне.
– Каких только зверей не заносило в мою таверну! – Начала она, скручивая своё оружие и вешая на бедро. – Но чтобы так, сразу проставляться всем? Видимо ты действительно живёшь своим именем, Щедрый Эр!