Ошибка Архагора
Шрифт:
Они находились в круглом жилище, каркас которого состоял из огромных костей какого-то животного. Сверху жилище обтянуто толстыми шкурами. Отверстие в своде давало мало света, и туда выходил дым от очага в центре строения. По-видимому, она находилась в жилище одного из дикарей обитавших в северных землях. Девушка огляделась украдкой и разглядела в полумраке на другой стороне очага фигуру лежащего мужчины. Скорее всего это был Стеналь. Узнать его можно было только по белому меховому плащу, укрывавшему нижнюю часть тела. Он был без сознания и весь облеплен какими-то лепёшками.
— Где я? — Задала вопрос Ясна, хотя слабо надеялась на ответ.
— Живая, однако! Шипко удача твоя, девка! — Произнесло существо старческим ласковым голосом.
— Ты кто? — Удивляясь, задала следующий вопрос девушка.
— Мангра я, шаман, однако. Охотники качуры нашли
— Как помирает?! — Спохватилась девушка и рванулась к нему.
Но боль во всём теле сковала мышцы, замутила глаза, и лишила сил. Она вновь рухнула на подстилку и тихо заплакала от бессилия. Ей вспомнились сильные его руки, тепло широкой груди. Как нёс он её, утопая в снегу, обессиленную и замёрзшую. Как уютно ей было в тех объятиях. Вспомнила она и то, что не разомкнулись спасительные объятия даже в страшном падении, когда крик ужаса утонул в снежной лавине. Какое-то странное щемящее чувство родилось в ней. Доселе ей неведомое. Она представила, что этого человека больше не будет рядом и ужаснулась. Ей стало страшно. И этот страх заставил превозмочь боль. Девушка из последних сил поползла к его изголовью, усилием воли удерживая ускользающее сознание. Это небольшое расстояние в два шага далось ей с неимоверным трудом, но она доползла и припала губами к его опухшему от кровоподтёков лицу. Шаман, молча, наблюдал за девушкой и в конце одобрительно цокнул языком.
— Здоровый девка! Любишь мужик? Твоя жить будет долго, а мужик помирать.
— Нет! Нет! — Взмолилась Ясна, умоляюще глядя в добрые глаза безобразного чудовища. — Спаси его! Он не может умереть! Это не справедливо! — И вдруг в отчаянии выкрикнула. — Если он умрёт, и мне жить незачем!
— Мангра не бог, однако — шаман. Лежи тихо, Мангра с богами говорить будет. Скажут жить — будет жить. Скажут помирай — мужик помирай. А твоя нельзя помирай, твоя — Солнце, на твоя бог метка положил. Твоя нельзя помирай!
Шаман схватил бубен и колотушку, поднялся во весь рост, и медленно начал обходить очаг. Он затянул странную песню, похожую на волчий вой. Время от времени он швырял в очаг щепоть серого порошка. Пламя коротко вспыхивало и давало обильное облако белого дыма. Пляска шамана всё ускорялась. Бубенцы, спрятанные в шкурах бренчали всё быстрее, а песня становилась всё пронзительнее и яростней. Вскоре перед затуманенным взором Ясны бешено скакал и крутился непонятный вихрь. Яростно колотил бубен, перезвон бубенцов слился в сплошную трель, и всё это покрывал, режущий уши визг.
Когда Ясна снова очнулась, шаман сидел в ногах Стеналя и держал в корявых своих пальцах его ступни. Он то щупал подошвы, то трогал пальцы, а то, как будто, прислушивался к ним.
— Ай, ай, ай, — качал он головой, а потом, уловив вопросительный взгляд девушки, произнёс, — его бог чужой, далеко, моя не говорить с ним. Твоя бог ближе, проси твоя бог, шипко проси! Хочешь мужик живой — шипко проси! Мангра лечить будет.
И она просила, просила своего бога со всей искренностью юной души, что бы даровал он жизнь человеку, ближе которого, как оказалось, нет никого на этом свете теперь. "Любишь!" — сказал шаман, но что понимают люди под этим словом? Она пока не знала. Знала только что за жизнь этого израненного человека отдала бы свою собственную жизнь. Она молилась постоянно, лишь иногда забываясь сном от усталости.
Однажды очнувшись, Ясна увидела как Мангра поит Стеналя из того же черепа птицы. Молодой жрец был в сознании. Он морщился от противной жидкости, но упорно глотал, подчиняясь требованию шамана. Жизнь, маленькими глотками входила в него. И первое на что упал его прояснившийся взор, была копна непослушных солнечных волос. Он улыбнулся и подумал: "Жива!" А когда оба достаточно окрепли, Мангра рассказал им историю их спасения:
Стеналь с Ясной на руках вышел на край подтаявшего снежного карниза. Тот не выдержал тяжести, и всё рухнуло вниз, увлекая за собой массы снега и каменной крошки. Охотники из племени Качуров охотились в горах, когда с хребта сошла лавина. Выжить в лавине почти невозможно, но пришельцам несказанно повезло — они угодили в туннель, промытый талыми водами в толще ледника. Основная масса лавины пошла по верху, а они по жёлобу туннеля выкатились к замерзшему озеру. Белые волки уже подбирались к беззащитным телам, когда подоспели охотники. Качуры не любят чужаков и вполне могли
За время пребывания пришельцев в стойбище качуров, все шаманы и вожди соседних племён перебывали там. Они приходили посмотреть на легендарное дитя Солнца, забыв прежние распри и обиды. Вот так, не говоря ни слова, Ясна смогла одним своим присутствием примирить враждовавшие племена. И за это северные люди были благодарны юной девушке, предлагая всяческую помощь в её делах.
А дела обстояли не лучшим образом. Обратной дороги в Славию через горы не было. Теперь враги знали, что она жива, знали, где она, и могли даже совершить налёт на стойбище, что бы захватить её. Нужно было срочно уходить. Но куда? Скитаться по другим стойбищам? А какой смысл, и доколе это могло продолжаться? Уйти к океану как предлагал Стеналь, и уплыть на другой континент, приняв там трон? Но как же её Славия? Неужели вот так взять и покинуть навсегда родную отчизну? Оставить отцовский трон самозванцу? Нет! Ясна долго мучилась этими вопросами, уединялась и прибегала к старым бабушкиным способам ворожбы. Наконец ей удалось разрешить вопрос. Она объявила Стеналю и Мангре, что отправится к своим родственникам по материнской линии — остроухим гурам, которые живут на просторах великой тайги. Мангра понимающе выслушал решение девушки и пообещал содействие всех племён. Их доставят быстро и безопасно. Стеналь выразил сомнение в правильности этого решения, но особо возражать не стал, надеясь всё-таки уговорить девушку отправиться с ним и принять верховную власть в Солнечных Горах. А пока он слишком слаб, не может передвигаться сам, и придётся ему следовать за ней, как и обещал покойному Архагору.
Быстро неслись лёгкие санки по заснеженным просторам Северных Земель. Старались нигде не задерживаться, но местные жители, узнав о пришествии Солнечного Ангела, устраивали празднества в её честь, и отказать им в этом не было никакой возможности. Почти месяц они добирались до границ Великой Тайги.
На одной из застав гуров были очень удивлены, когда заметили караван саней, приближающийся к кромке леса. Торговать пока нечем. На захватчиков эти люди были мало похожи. Зачем дикари пожаловали такой толпой? Но ещё больше они удивились, когда узнали причину столь неожиданного визита. Огненный Ангел и серебряный медальон произвели на лесных жителей сильное впечатление. Но осторожность была присуща гурам всегда. Они решили доставить двух чужаков к князю, и пусть уж он сам решит, как с ними быть.
По замёрзшим лесным рекам помчались другие сани, влекомые крепкими гурскими лошадками. Спустившись на юг до чистой воды, пересели в лодку. А ещё несколько дней спустя верхами пробирались непролазными чащёбами и елезаметными звериными тропами к запрятанному в таёжной глуши княжескому городу. Всю дорогу Ясна находилась рядом с не оправившимся ещё Стеналем. Они много беседовали, рассказывали друг другу о своей прошлой жизни. Стеналь много рассказывал о странах, где побывал, о людях, обычаях. Часто он высказывал свои надежды на принятие ею верховной власти и спасение несчастных народов гибнущего континента. Молодой жрец умел убеждать, и в конце концов почти убедил Ясну отправиться за океан.