Ошибка опального генерала

Пульс Юлия Александровна

– Старкад, надо оборудовать крытую повозку. Сделай мягкое ложе для Сиоры!

– Ложе? – заулыбался друг и подошел ко мне поближе. Встал рядом с Ёрундом и с отвращением взглянул на туманницу. – Для Сиоры? Мне не почудилось? Девка лекаркой оказалась? – по одному его взгляду был понятен жирный намек. Да! Схожесть Сиоры с Фрейей поражала, била в самое сердце и терзала душу. Ее бы только слепой не заметил, но разве я виноват, что так случилось? Эту дикарку я вообще не должен был встретить на своем пути!

– Выполняй приказ. Молча! – вызверился я. Не хватало еще от него терпеть осуждающие взгляды. – Погрузите на лошадей вещи и драгоценности. Раненных в отдельную повозку. Ёрунд, твой рысак потянет нашу повозку. Сядешь на коня и поведешь за собой колонну. Едем на поиски нового укрытия. Первая остановка будет в деревне Авка, что под покровительством ратанов, – я забрал у Ёрунда артефакт и подошел к закрепленному на внешней стороне дома крюку. Коснулся его и металл перекинулся мне на руку браслетом. Теперь девка привязана ко мне магией и далеко уйти не сможет, когда очнется.

– Ты же отпустить ее хотел, – не унимался Старк, с подозрением наблюдая за бесчувственной Сиорой на моих руках. Не понимал он, что прижимая девушку к своему обнаженному торсу, ощущая кожей ее монотонное дыхание, схожу с ума. Как отпустить ту, которую ненавижу и хочу до одури? Теперь она мне полностью принадлежит. Что захочу, то и буду с ней делать! Как надоест, так и избавлюсь!

– Нам еще пригодится ее дар, – в глубине души я обрадовался, что нашлась новая причина оставить туманницу себе и оправдать свой выбор в глазах соратников.

– Оставь ее в Лаосе, Рейн. Сюда заявятся туманники и заберут девчонку.

Да что б тебя, Старк! Как объяснить, что внутри лютует пожар? Раньше надо было избавляться! Поздно уже, слишком поздно!

– Они убьют ее! – звучало шатким оправданием, но это лучше, чем признавать свою слабость перед грязной вражеской девицей.

– Не убьют. Им нужны ингхи с даром исцеления, – ни в какую не сдавался друг.

– Нам тоже нужны! Вопрос закрыт! – пришлось осадить его повышенным тоном и тогда все вопросы отпали, но посмотрел он на меня крайне красноречиво. Так и читалось в его глазах, что я тот еще придурок, идущий на поводу у неправильных чувств.

Плевать! Пусть думает, что хочет! Я здесь главный!

Глава 11

Я плыла в потоке теплой и влажной туманной реки, то выныривая в жестокую реальность, то погружаясь в мягкость забытья. В редкие минуты холодного просветления у меня от боли саднили ладони, будто схватила раскаленный котелок. Воспоминания из прошлого ворвались в сознание. Никто не знал, что за болезнь так резко скосила маму. Я отходила от ее кровати только чтобы напитаться силой и вернуться, продолжая лечение. Не осталось участка на ее теле, которого не коснулись бы мои исцеляющие ладони. Руки болели, отваливались, меня постоянно тошнило, но маме не становилось легче. С каждым днем болезнь вытягивала из нее жизнь по капле, а я ничего не могла сделать. Злилась на никчемный дар. Зачем он нужен, если невозможно исцелить родную мать?

Она умерла на рассвете на моих руках…

Я ощутила теплое дыхание на коже плеча и улыбнулась. Не открывая глаз, любуясь призрачным образом мамы, пробормотала:

– Я люблю тебя…

Горячая рука опустилась на ключицу, и я накрыла ее ладонью, прижала к себе так же отчаянно, как в тот последний день жизни матери. Тогда я еще умела плакать душой, а сейчас…

Реальность обрушилась на голову ушатом ледяной воды. Я распахнула глаза и охнула. Обмерла, столкнувшись с темным взглядом генерала. Он склонился надо мной коршуном и это его ладонь я к себе так сильно прижимала. В одно мгновение в памяти всплыла кабина кареты и его резкие движения на мне тогда, гадкие слова и насмешливая физиономия. Я отпихнула руки мужчины и ощутила качку, будто на лодке. Снова я в кабине, но уже не в такой шикарной, как у ветреников. Вцепилась в белую простынь и отползла от него в угол мягкого ложа. Звякнула цепь, но уже на запястье. Я проследила за металлической нитью взглядом и обнаружила второй браслет на руке Ладрейна. Ненависть захлестнула с головой, накрывая черными волнами. Я застыла, не сводя настороженного взгляда с этой вражеской скотины. Надо было прирезать, а не спасать! Вот она, ратановская благодарность! Теперь меня к себе привязал поводком, как животное!

– Воды? – протянул мне фляжку и подсел ближе, будто не заметил, что я шарахнулась от него, как от огня.

Сглотнула подкативший к горлу ком и стиснула кулаки, впиваясь в кожу ногтями.

– Провались в бездну со своей водой, урод! – выплюнула со злостью, на что он криво усмехнулся, откупорил крышку и сделал глоток. – Где я? – обвела пространство взглядом и поняла, что трясусь в повозке по пути в неизвестность.

– Мы покинули Лаос. Ищем новое убежище, – ответил будничным тоном и всучил мне фляжку. – Пей!

Я в нее вцепилась, но пить не стала.

– Я вас не выдам. Отпусти меня. Отплати добром за спасение. На том и забудем друг о друге, – я была не уверена, что этот паршивый пес вообще знает такое понятие, как доброта, но попробовать стоило.

– Ты еще послужишь на благо моего отряда, ингха. Отпущу тогда, когда посчитаю нужным, – ответил грубо, всматриваясь зверем в мои глаза. Поджал губы и царапнул взглядом по моей груди, от чего по спине прокатился холодок. О чем эта тварь сейчас думает, не трудно догадаться. Мы одни в повозке. Взгляд, полный животного желания и прожигающей ненависти давил, терзал, мешал дышать. Но я не выдам страх!

Плеснула водой из фляжки ему в лицо, чтобы остыл! Как тебе такое, мразь?!

– Подлая тварь! – закричала не своим голосом и тут же была прибита тяжелой тушей к постели. Завис надо мной разъярённым, мокрым зверем. Капли с его темных прядей падали мне на лицо. Я щурилась, мотала головой и брыкалась, но вырваться из его лап невозможно.

– Ах ты сука! Доброту за слабость принимаешь?! Я выбью из тебя все дерьмо! – зашипел змеем, черные зрачки вспыхнули алым пламенем. У меня сердце так и ухнуло в пятки от страха, крик застрял в горле. Казалось, он сейчас выжжет магией дыру на моей груди.

– Да что ты можешь, генералишка? – прошипела в ответ. – Трахнуть слабую девчонку? Даже сражаться не умеешь! Если бы не я, гнил бы сейчас в сырой земле, падаль! – казалось, вся жизнь пронеслась перед глазами. Таким разъяренным я не видела его даже тогда в карете. Мне точно настал конец и огонь, вспыхнувший на его ладони у моего лица, сожжет дотла. Запахло гарью, край подушки начал тлеть.

И тут вдруг огонь в его руке потух, и глаза заискрились странным блеском.

– Можешь сколько угодно изрыгаться гадостями и орать, а я буду пользоваться тобой в своих интересах! Ты теперь моя, ясно? Пока не наиграюсь или не сдохну! Считай, я сейчас тебя помиловал, сука! Так цени это и делай то, что тебе говорят! – вот и показал зверь истинное лицо! Похотливая натура взяла верх над притворством. Тлеть мне в его ядовитых объятиях теперь очень долго. Не убил, значит, будет терзать, на куски рвать изнутри, выпивая кровь по капле с особым наслаждением. В этих красивых небесных глазах нет и намека на сострадание. Пустые и холодные, как его душа.